Плетеный человек - Антон Чернов
— А тебе он на кой? — развеселился я.
Ну реально — оператор метра два с полтиной, тощее меня раза в два. Палочник, а не человек. А тут метр с кепкой, поперёк себя шире лешак на костюмчик зуб точит.
— Пригодится, — хозяйственно заявил Леший.
— Покажи сначала, — не стал разбазаривать сокровищщи я.
Лешак метнулся, не без помощи невесть откуда взявшихся Кикиморы с Шишигой оператора обмародёрил. И с рук, явно рассчитывая зажилить, продемонстрировал добычу.
Ну… небывальщина прёт, конечно. Но “остаточная”. Не артефакт какой, разве что “перекроен” ей костюмчик гробовщика под габариты оператора. А так — человеческая шмотка.
— Забирай, — махнул я лапой. — Всё равно не понимаю — откуда тут Тонкий Человек, — проборматал я себе под нос.
— А кто это такой-то, Кащеюшка? — заинтересовался лешак, сворачивая приобретение в рулон.
— Да… люди придумали недавно. Рассказать? — хмыкнул я, внутренне потешаясь.
Дело в том, что Леший, Кикимора и Шишига смотрели на меня ОЧЕНЬ любопытными глазами. И в полумраке леса таких любопытных взглядов немало светилось. Ну а… да не жалко, много времени не займёт. Время — ночь ночная. И антураж подходящий.
А уж если бы кто увидел, как в ночи глухой, под лучами холодной луны, над телом нечистика, Кащей Бессмертный рассказывает охающей лесной нечисти страшилку из сети…
Ну, я видел. Не со стороны, но получилась… стильно, факт.
— Страсти-то какие, — покачал головой Леший, под согласный бэк-вокал прочей нечисти. — Аж жалко людишек стало.
— Угу. Сами придумали, откуда взялся — непонятно. Но мерзкая тварь, — пробормотал я. — Ладно, бывай. Пойду к байку, — махнул я рукой.
— Бывай, Кащей. Так сподручнее, — заплёл лешак путь.
И вправду — сподручнее, оценил я, преодолевший три километра за десяток шагов. Мелочь, а приятно, отметил, садясь на байк.
И стал думать, куда мне двигать, потихоньку разгоняясь.
18. Проблемы стойла
Подумал я, да и погнал в ночи глухой в Арискино. Новости были не самые приятные, хотя и выводы поверхностные, но… Неприятные.
Берегиня встретила меня за десяток метров от частокола, уперев руки в боки:
— Чего припёрся?! Ночь глухая! И не шуми, людей всполошишь! — подпрыгивала она.
— Тут, вообще-то, одна ты шумишь, — указал я на объективную реальность.
— А ты… — тыкнула она было пальчиком в байк, перестала хмуриться, фыркнула, продолжив тоном ниже. — Ну да. И всё-таки, чего припёрся, Кащей?
— Да так, новость-не новость… Неприятность, правда чёрт знает, единичный случай или нет, — неструктурировано выдал я, получил от черепастого старичья ментальную оплеуху “НЕ МЯМЛИ!” и собрался. — В общем, слушай: буянил в лесу Жердяй, как его Леший назвал…
Ну и рассказал я про оператора-жердяя. Что забавно — о Тонком Человеке Ариска слыхом не слыхивала.
— Вся сеть гудела, пара фильмов снята, — укорил я нелюбознательную берегиню.
— Вот уж точно не до того мне было — хрень всякую в сети искать, — отмахнулась она.
Ну, наверное, и так — единственный врач всё-таки, прикинул я. В общем, рассказал про оператора, что знал. Про жердяя сама Ариска подтвердила, причём дополнила:
— Они, считай, как призраки. Только страхом питаются, ну и не люди, а туман. Я к себе не пускала, да и леший он тут появится.
— А почему? — заинтересовался я.
— А у нас все двери на север, — пояснила Ариска.
— Ничего не понимаю, — детективно признался я, вызвав смешок.
— Есть нечисть, неприятная, которая из нави в дверь входит. Я сама не много знаю, узнаю, как увижу, — уточнила она. — Но двери должны быть на север повёрнуты! — важно заявила она. — Правильно так, и нечисти хода нет! — воздела пальчик она.
— Развели, понимаешь, суеверий на пустом месте. А вам с этим жить, — обвиняюще заявил я.
— Уж как есть.
— Ладно, рассказал. Думай сама, что и как. Может, единичный случай, конечно… — развёл я лапами.
— Да, тут непонятно. И неприятно. Ладно, бывай, Кащей, скатертью дорога.
— Бывай Ариска, периной тебе перина, — вежливо ответствовал я, разгоняя байк.
По дороге, не сбавляя ходу, рявкнул в потолок дороги-пещеры:
— Учти, Леший! Появиться снова тварь может. А может и нет, не ведаю! Зови, если что!
А то мало ли. Всё же замороченные взаимоотношения небывальщины, нечистиков и данного слова… Лучше честно сказать, что думаю. Ну и подстраховаться, да.
Лес прошумел что-то вроде “услышал, позову!”
А я направился в Зеленюки. Новости, что у меня, при себе держать — неправильно. Ну а паника какая… сами разведут, а я узнанное сообщаю.
Благо солнце уже коварно пыталось нанести мне удар в глаз, в плане рассветало. Так что миновав зевающих стражей, с чувством прекрасно выспавшегося (да и не очень нуждающегося в сне) человека направился устраивать всяким причастным и тем, кто под руку подвернулся, побудку.
То-то сердце моё злодейское порадовалось и поликовало! А рожа зевающего Степаныча и троицы заспанных, клюющих носом ведьм — просто прелесть!
Правда в буркалах собравшейся в кабинете у Степаныча четвёрки, сквозь сонную одурь, стало наливаться сознание. И не понимание, какой я молодец, а желание мою Бессмертную персону удавить! Причём столь интенсивное, что могли и справиться, сволочи.
Так что мудрый я стал вываливать собранную информацию на собравшуюся компанию.
— А я-то здесь причём?! — издал крик души Степаныч. — Меня-то на кой хрен будил, сволочь бессмертная?!
— Голова, — доходчиво стал загибать пальцы я. — Неслабый маг. И… — сделал я загадочное лицо.
— И? — заинтересовался Степаныч.
— А за компанию, — честно признался я.
— Скотина ты, Кащей. Редкостная, — выдал Голова.
— Стараюсь, — скромно ответил я.
— Вы, мужики, членами намерялись? — буркнула невыспавшаяся Лада.
— Да мы и не мерялись, вообще-то, — пожали мы со Степанычем плечами.
— Да?
— Да, — дружно покивали мы.
— Значит спросонья почудилось. Сволочь ты, Кащей! — на что все собравшиеся покивали.
— Какой есть. В общем, я вам новости сообщил. Мне они ни черта не нравятся, но что сделать — не знаю. Думайте.
— Да что-тут думать. Готовиться надо, чёрт знает к чему, — посетовала лоли-упыриха.
Вомпэрша натуральная, одна из первых металюдей Зеленюков, нахер порвавшая детскими ручками Лешего, ну и кучу каких-то типов пожиже в самом начале объявления нежити. Ну и вообще, легенды
