Школа смерти (СИ) - Бадевский Ян

Кабинет был зашит в дерево.

Вот такая игра контрастов.

Стены скрываются за книжными полками и модульными блоками закрытого типа. Окно простое, двухстворчатое. Полное отсутствие фотографий, вазочек, статуэток и прочих безделушек, отвлекающих от работы. Массивный деревянный стол, совмещенный с подоконником и узкими вертикальными шкафчиками. Пара стульев. Белые и серые тона.

— Чаю? — поинтересовался Валентин Горин, указывая мне на один из стульев.

Усаживаюсь.

Да, обстановочка почти спартанская.

— Благодарю. Я бы хотел сразу приступить к разговору.

— Ты утверждаешь, — глаза Горина-старшего сузились, — что побывал на полигоне Шуйских, где они создают одержимое оружие и призывают тварей из Бездны?

— Тварей призывают, — подтвердил я. — А вот оружие изготавливается в аномалиях. На полигоне проходят испытания.

— Как нам отыскать это место?

— Не спешите с поисками, — я улыбнулся. — Для начала я бы хотел получить кое-какую информацию. Услуга за услугу, так сказать.

Зрачки агента буквально пригвоздили меня к стулу.

Я успел выяснить у Клима, что в Департаменте Тайных Дел его отец числился старшим экспедитором, имея при этом чин майора лейб-гвардии. Не самый топчик, но человек серьезный. И я почти на девяносто процентов уверен, что о противостоянии кланов призывателей он знает не понаслышке.

— У меня есть подозрение, молодой человек, что речь идет о процессах государственной важности. Мы оба понимаем, Илья, что ты контактировал с Хантерами. Вероятно, и с их противниками. Отказ помогать нашему ведомству можно квалифицировать как измену родине…

— Я под прикрытием демонологов.

— Не переоценивай их возможности.

— И не собирался, Валентин Никифорович. Просто вы усложняете нашу беседу.

— Разве?

— Хантеры не прочь увидеть меня в числе своих союзников. Как и Адамсы. Вы знаете, что я обладаю редким Даром и постоянно расширяю спектр возможностей. Зачем избавляться от того, кто в будущем сможет принести пользу? Это как зарубить курицу, несущую золотые яйца.

— Грубая аналогия.

— Но верная. Сейчас я не могу принять чью-либо сторону, но искренне хочу разобраться в ситуации. Я не враг своему народу. Так что помогите мне. Это несложно.

В ответ — изучающий взгляд холодных серых глаз.

И внезапная смена направления.

— Вот что, Илья. Ты мне нравишься, и я хочу поведать тебе историю нашей семьи. Думаю, ты пообщался с моей дочерью и знаешь о том, что Горины — потомственные пилоты. Наши предки летали над Европой еще до Великого Раздела. Мой прадед обладал Даром, который позволил ему стать у истоков небесного кораблестроения. Фамильные традиции очень крепки. Как и сила крови. И всё же я отринул мечту своего детства, закопался в недрах тайных архивов и стал тем, кем стал. А знаешь, почему?

Терпеливо дожидаюсь продолжения.

— Судьбы мира вершат те, кого ты не видишь. Сегодня небо кажется чистым, а завтра шторм сносит наши города, хоронит цивилизацию. Мне стало страшно — я испугался за будущее своих детей. Так вот, чтобы Клим и София спокойно летали, управляя красивыми воздушными кораблями, человек вроде меня должен копаться в грязи. Устранять тех, кто идет против нас. Предотвращать грядущие катастрофы.

— Не исключено, — заметил я, — что мы хотим одного и того же.

— Такое возможно, — согласился Горин. — Что именно тебя интересует, Илья?

— Две вещи. Во-первых, насколько сильна угроза разработки Рокуэллами хтонического оружия. Существует ли реальная опасность для Неома и его жителей. Во-вторых, велика ли роль Ингов и Хантеров в этом дерьме. Не поведут ли они собственную игру, когда наступит «время Ч»? Хантеры предлагают мне сотрудничество, но я не хочу сражаться на стороне тех, кто гипотетически способен уничтожить Московию.

Валентин Никифорович спокойно выслушал мою тираду, затем встал с кресла, прошелся из одного угла комнаты в другой, задержался у окна и надолго завис. Смотрел, как срываются с разноцветных листьев капли дождя, вслушивался в водостоки.

— Откуда ты взялся, Илья?

— Не совсем вас понимаю, Валентин Никифорович.

— Еще месяц назад ты был никчемным обитателем трущоб, обреченным на прозябание в типовом микрорайоне, — пояснил свою мысль Горин. — Без обид.

— Какие уж тут обиды, — хмыкнул я.

— Так вот, никто не рассматривал тебя в уравнении. А что сейчас происходит? Школа гудит, Адамсы проявляют заинтересованность. Ты в ордене демонологов. Ритуалист, да?

— Вроде того.

— Сидишь в моем доме, владеешь информацией, которой я не владею. Жаждешь получить доступ к государственным тайнам. Вступаешь в схватку с Шуйскими, выходишь победителем. По неподтвержденным данным проникаешь в аномалию. Выживаешь, возвращаешься в Неом. Говоришь с Хантерами. Тебя слишком много для пятнадцатилетнего оболтуса с окраин, не находишь?

— Нахожу.

— Ты вообще в курсе, что твою кандидатуру рассматривают на продвижение в военную академию и вхождение в клан Адамсов?

Глава 23. Понедельник — он как воскресенье, только хуже

Понедельник обрушился на меня всеми лицейскими прелестями, на которые был способен. Шесть основных предметов, включая математику. Два факультатива. И фееричная пара от Аристарха Зло. Который, впрочем, решил ко мне не цепляться, а просто гонял всю группу по залу, выжимая из несчастных аристо последние соки.

У меня было достаточно времени, чтобы переварить услышанное накануне.

Горин-старший поведал массу интересных вещей.

Например, про академию. Оказывается, моя способность к поглощению чужих навыков уже ни для кого не секрет. Директор и отдельные учителя быстро просекли, что я, расправившись со своим противником, впоследствии начинаю пользоваться его навыками. Кроме того, я очень стремительно поднимаюсь в иерархии демонологов. Такие люди государству всегда нужны. Так что меня взяли на карандашик, решили следить за успехами, а затем оказать посильную помощь при поступлении в военную академию. В том, что клан Адамсов сумеет отжать меня у Тобенгауза, никто даже не сомневался. Валентин Никифорович намекнул, что условия вступления в клан слишком хороши, чтобы от них отказываться.

Что касается хтонического оружия, то ничего определенного я не узнал. Есть военные лаборатории, но они настолько засекречены, что даже майор лейб-гвардии не знает об их расположении. Хантеры имеют полноценный доступ к аномалиям, контролируемым властями ЕМ. Поскольку вопрос курируется государством, Тобенгауз вынужден терпеть столь вопиющий произвол. Руководителю конклава это не нравится, претензии неоднократно высказывались. Адамсы обещали принять к сведению и уходили в игнор.

Безусловно, со временем я мог бы получить доступ к экспериментам призывателей. Для этого надо войти в правящий клан и заслужить доверие самих Хантеров. Правительство контролирует призывателей, но не интересуется технической стороной вопроса. Главное — результат.

А результативность призывателей впечатляет.

Группы захвата, оснащенные демоническим оружием. Существа из Бездны, управляемые обученными погонщиками. Допросные комнаты разной степени одержимости. Бронетехника и военные корабли под защитой локусов, запертых в ловушках. Думаю, размах всего этого приводит Тобенгауза в бешенство.

Что касается Ингов, то с ними напрямую Адамсы не сталкивались. Как отметил Горин, Инги — один из самых закрытых и неуловимых кланов планеты. Их лаборатории, по оценкам разведки, находятся по всей планете. Один из полигонов, который ухитрились уничтожить спецназовцы, располагался в джунглях Амазонии. Безусловно, успехи Ингов более весомые — есть косвенные сведения, подтверждающие сей факт.

Это всё, что мне удалось выяснить.

Взамен я пообещал телепортировать на полигон Шуйских агента Адамсов, если возникнет необходимость. Кроме того, пришлось описать нюансы своего незаконного задержания Шуйскими, конфликт с Винсентом и призванных тварей, встреченных мной на заброшенной базе в дремучей байкальской глухомани. На прощание Горин дал мне ценный дружеский совет. Не влезать в правительственные дела, идти на сотрудничество с Хантерами и Адамсами, если это не противоречит уставу демонологов.