Волхв (СИ) - Бадевский Ян

Мой противник спускается по скрипнувшей ступеньке на плоский камень, образующий первый элемент дорожки. Пересекает сад и останавливается рядом со стойкой. Оборачивается. Между нами — чуть больше двадцати шагов.

— Думаю, тебе будет интересно встретиться с… моими новыми друзьями.

Эта фраза меня насторожила.

Пространство оживает.

Раздвигаются сёдзи, настил заполняется людьми. Их мало — всего пятеро, если я никого не упустил. Вот только… мне знакомы эти лица по многочисленным сводкам новостей и статьям в Паутине. Да и черные сутаны не позволят с кем-то перепутать Патриархов Церкви Равновесия.

Четверо — владыки старого поколения. Климент, Александр, Умберт и Фабиан. Пятый — недавно возвысившийся Кардинал Геннадий, пришедший на смену Мефодию. Насколько мне известно, Геннадий прибыл из Империума — он вырос в отдаленной северной губернии.

Пятерка мужчин в черных сутанах распределилась по трем сторонам света. Никто из них не спешил спускаться в сад. Суровые взгляды церковников скрестились на мне.

Чего-то подобного следовало ожидать.

Боевая артефакторика, обнаруженная в телах шиноби из «Бездны». Экзоскелеты убийц, напавших на меня в Воронеже. Догадки по поводу протекции, оказываемой Патриархатом одному из моих конкурентов. Разве что Мейронг не очень хорошо вписывалась в схему.

— Вселенец Ярослав, известный под именем Сергея Друцкого, а также Рю Тибы из Клана Когтей, — мрачно произнес Патриарх Климент. — Ты обвиняешься в фундаментальном нарушении Баланса первой степени. Использование запрещенных Церковью энергий, повлекшее за собой вмешательство в изнаночную структуру бытия. Ты оперировал пространством и временем, что запрещено Уставом Церкви. Кроме того, применялись нелегальные артефакты, разработанные без нашего ведома и не прошедшие лицензирование. Технология клана Данзасов несет угрозу текущему миропорядку, власти Церкви и соотношению сил в геополитике. За подобные преступления полагается исключительная мера пресечения — смерть. Что можешь сказать в свое оправдание?

Много чего.

К примеру, тот простой факт, что мои вмешательства спасли расу людей от вымирания. Даже Церковь не устояла бы перед нашествием второй волны тварей. Да и Спиралям церковники ничего не могли противопоставить. Вот она, человеческая благодарность. Я уж молчу про то, что надо взяться не только за меня, но и за дом Алмазовых. Император знал о модулях Данзасов, но не спешил сдавать преступников Балансу. Чего ждал? Результатов испытаний. Вопрос в том, готовы ли Патриархи к столкновению с высшими Архимагами Империума. И к боям с четвертым поколением «Молотов». Судя по всему, готовы. А за меня взялись, поскольку пронюхали об уничтожении Спиралями Клуба Девятерых.

Ратмир тонко меня подставил.

Если всё пройдет гладко, ему удастся избежать боя.

Вот только гладко не пойдет.

— Я не собираюсь оправдываться, — на моем лице проступает неприятная улыбка.

— И ты готов добровольно понести наказание? — уточнил Фабиан.

— Нет.

Лицо Климента осталось непроницаемым. Фабиан и остальные нахмурились — я увидел, что они готовы к битве. Я тоже к ней готов, но сейчас я не планирую обезглавливать Церковь.

— Напоминаем, — процедил Александр, — что против тебя выступил весь Патриархат. Подобное случается крайне редко. У тебя нет шансов, еретик.

— Вы не имеете права причинять мне вред, — спокойно возразил я.

— Аргументируй, — хмыкнул Геннадий.

— Перед вами — новый властитель Земли. Член Клуба Девятерых. Я подчиняюсь лишь Предвечному Трэверсу, Господину Переменчивых Ветров. Я должен был явиться в Патриархат завтра-послезавтра, но раз уж вы сами изъявили желание встретиться… что ж, вот он я.

Церковники начали переглядываться.

Никто не ожидал такого поворота.

— Это слова, — нарушил затянувшуюся паузу Фабиан. — Докажи свой статус.

— Охотно.

Боги наделили меня способностями, которые можно применять в подобных ситуациях. Например, я могу сделать так, чтобы Трэверс сам обратился к неверующим.

Поднимаю руки, зачерпываю немного реликтовой энергии и за пару секунд превращаю замшелый камень в алтарь. Камень начинает флюоресцировать, привлекая к себе внимание собравшихся. Отправляю зов через Изнанку. Жду несколько долгих минут, игнорируя гневные взгляды Патриархов. Ратмир не вмешивается — уверенности в его действиях поубавилось.

Камень увеличивается в размере.

Пространство в непосредственной близости от алтаря искажается, подергивается серой рябью.

— Адепты Баланса, — громоподобный голос вторгается в разумы людей. — Я представляю вам своего служителя, волхва Ярослава из Ордена Неясыти. Отныне он — дежурный властитель Лхасы. Единственный представитель богов на Земле. Склонитесь перед ним, ибо такова божественная воля.

Наступившая тишина показалась мне гробовой.

Я ощутил всплеск активности на астральном плане. Церковники начали синхронно прощупывать камень, проверять мои полномочия.

А затем случилось невероятное.

Патриарх Климент, опустившись на одно колено и склонив голову, произнес:

— Я признаю власть Ярослава.

Остальные Патриархи последовали примеру своего старейшины. Все по очереди опускались на деревянный настил и, не глядя на меня, смиренно признавали нового властителя. Последним заученную мантру повторил Геннадий.

— Обещаю мудро управлять планетой, — сказал я. Правильные слова складывались сами собой, будто мне их подсказывал невидимый суфлер. — Я учту интересы всех кланов и родов, поддержу адептов Баланса, если в этом возникнет необходимость. И сформирую новое правительство Земли.

— Да будет так, — хором отозвались Патриархи.

Я кивнул.

Алтарь перестал светиться, присутствие Трэверса больше не ощущалось.

Церковники начали подниматься с колен.

— Разреши задать вопрос, Ярослав, — обратился ко мне Климент.

— Слушаю тебя, владыка.

— Нас беспокоит технология, разработанная Данзасами, — заявил лидер Патриархата. Его спутники утвердительно закивали. — Надеюсь, ты понимаешь, что случится, если четвертое поколение «Молотов» поступит на вооружение российской армии.

— Я разберусь с этим. У меня есть решение, которое устроит всех.

Климент испытующе посмотрел на меня.

В этот момент мы оба понимали, сколь велико во мне искушение поставить точку в давнем противостоянии с Церковью. В прошлом у нас хватало разногласий, но сейчас я был не только вселенцем Ярославом, преследуемым по пятам боевыми монахами Мефодия. Сейчас на мне лежал груз разумного и справедливого управления планетой.

Я выдержал взгляд Патриарха.

— Благодарю, — Климент отвесил мне скупой поклон. — Вопросов больше нет. Пойдемте, братья.

Владыки начали разбредаться, раздвигая ширмы.

— Эй! — заорал Ратмир. — Мы так не договаривались! Вы сказали, что поддержите меня в этой схватке!

Никто из церковников не ответил.

Вскоре шаги последнего Патриарха стихли в глубине дворца.

Мы с Ратмиром остались вдвоем посреди японского сада.

Я неспешно направился к своему врагу. Мне показалось или в глазах волхва промелькнул испуг? Ратмир ничем не выдал себя на ментальном плане, только протянул руку и снял со стойки ножны с мечом.

— Ты же любишь рвать глотки, превратившись в собаку, — презрительно бросил я. — Или предпочитаешь драться в стае?

Ратмир молча обнажил клинок.

Что ж, я оценил катану по достоинству. Оружие, судя по всему, выковано на Окинаве, укреплено многочисленными артефакторными вставками и накладками. Руническая вязь на клинке создает дополнительный урон от воздуха. Я ощущаю вставки для пробивания кинетики и «земляного щита», усилители огненной стихии.

Протягиваю руки ладонями вверх.

Из пустоты выныривают тонфы. Пальцы привычно сжимают рукояти. Вращение на обратный хват. Низкая стойка, выставленный вперед локоть левой руки. Правая тонфа на уровне живота.

— Ты шутишь, — скалится Ратмир.

Мы одновременно врубаем «ускорение».