Вера Огнева - Дети вечного марта кн 2
Дебри изменились. Стало больше просветов. Чаще приходилось объезжать одинокие валуны и небольшие скальные выступы. Двигались они уже не так споро.
-- Бензина может не хватить, - посетовал Яр.
-- Чего?
-- Того! Горючки мало. Можем заглохнуть.
-- Пешком пойдем. Или ты не хочешь бампу бросать?
- Пешком мне тут сильно не нравиться. Пулемет на себе не унести, а с автоматом много в твоих Дебрях не навоюешь. Как ты без оружия вообще живой остался?
-- Я возле Дебрей вырос. У нас каждый с детства знает, как на кого зверя ходить.
-- Смотри! - вдруг заорал Ярослав.
Прямо перед носом машины разверзлась пропасть. Парень рванут штурвал на себя. Машина начала тихонько пятиться. Отодвинулись - пропасть исчезла. Опять перед ними был нормальный лес. Вон же деревья стоят, трава, кусты.
Выбирались из машины через люк в полу. Первым полез Саня. Принюхался, покрутил головой и только, выяснив, что опасности нет, позвал Ярослава. Но стоило отойти от бампы на три шага, земля впереди исчезла, будто не бывало. Яр спросил, что это. Саня пожал плечами. Ему-то откуда знать.
Они вернулись в машину, задраили люк и стали думать. Ни тому, ни другому не хотелось приключений.
-- А давай передохнем, - предложил Ярослав.
Последовало извлечение из ящика нового пакета пряников. За ними Саня поведал свою историю. Не всю разумеется, так, в общем. Но парню и того хватило.
-- Ты же человек.
-- Я кот.
-- Не может быть!
Саня продемонстрировал новому знакомцу когти. Не во всю длину, конечно, только кончики. Но и тем сильно впечатлил.
- А ты случайно, человечиной не питаешься? - натужно усмехнулся Ярослав, подтягивая ближе к заднице кривую железку, способную, как сообразил кот, разметать его в кровавые ошметки.
-- Дурак, - обиделся Саня.
Яр вздохнул с видимым облегчением.
-- Прости. Я тут у вас рехнусь. Или уже и рехнулся?
-- Да, нет, нормально. Привыкнешь.
-- Не хочу я привыкать! Мне домой надо. Я под трибунал хочу.
-- Куда?
- Под суд хочу. Пусть в дисбат на Чукотку закатают. Пусть в тюрьму. О! В тюрьму - еще лучше. Сяду и буду мемуары писать. Только не здесь.
В брюхе бампы оказалось довольно места для обоих. Яр расстелил на полу мягкие стеганные мешки и велел укладываться спать. Предыдущую ночевку на насесте сном можно было назвать с большой натяжкой, и Саня с удовольствием растянулся на ровной безопасной поверхности. Рядом укладывался Ярослав.
- Во попал, - бормотал парень. - Называется: за водкой съездил. Коты какие-то, динозавры... мама, возьми меня отсюда. Сейчас проснусь дома в дурке. Хорошо...
Пропасти на месте не оказалось. Яр, не веря глазам, кинул камень. Тот, как и положено, запрыгал в невысокой траве. Яр раскрутил и кинул тяжелый кривой сук. Тот, пролетев над мнимой пропастью, задел нечто, содрогнувшееся наподобие мыльной пленки, и исчез.
-- Понятно, - заявил Саня.
-- Что тебе понятно?
-- Я такое уже видел. Проходишь сквозь эту пленку и оказываешься совсем в другом месте.
-- Переход!
- Погоди, - остановил кот, рванувшегося к пленке человека. - Совсем не обязательно окажешься, где тебе надо. Может еще не так занести. Но я так думаю, это и есть Граница. В иных местах она непроницаемая. А тут, гляди, камень свободно пролетел.
-- Получается, мы провалимся в неизвестность?
-- Ты что-нибудь еще можешь предложить? - спросил Саня.
-- Нет.
-- Тогда давай пробовать. В бампе не так страшно.
Преграду они миновали без хлопот. Прозрачная, похожая на мыльный пузырь, пленка взволновалась, натянулась и пропустила. Яр только крякнул. Саня напряженно смотрел в обзор. Место, куда они угодили, ни коим образом не напоминало родной Камишер. А мысль такая была. Теплая мысль. Саня ее тихо нянчил, но аккурат до момента, когда машина провалилась из Дебрей в сумрачный тоннель. Сверху, снизу, по боками - темнота, а впереди свет. Яр пустил бампу в сторону блеклого пятна. Гусеницы оглушительно загрохотали по каменном полу. Саня и Яр не разговаривали. Себя не слышно, не то что соседа.
Долина, в которую выскочила одуревшая от собственного грохота бампа, тоже напоминала тоннель. Небо тут было, и лес тоже, но они как будто закручивались. Если взять стеклянную трубу, нарисовать на стенках лес и посмотреть в нее при рассеянном свете дня, увидишь, как раз, такую картину.
Дорога стала ровнее. Прекратилось подпрыгивание и качание, грозившее растрясти пассажиров в пыль.
-- Ну, и во что мы на этот раз вляпались? - спросил Яр, не отрываясь от смотровой щели.
-- Ты, погоняй, погоняй... там видно будет.
-- Одно хорошо, дорогой товарищ кот, в БМП нас ничем кроме фугаса не возьмешь.
- А как насчет землетрясения? Я тут недавно видел, как земля целый замок сглотнула, и не поперхнулась.
-- Так ить замок-то на месте стоял, а мы двигаемся. Котимся ко всем чертям.
На Яра напала веселость. Он принялся что-то насвистывать. Саня свист в доме не одобрял, но бампу домом можно было назвать с большой натяжкой. Опять же - в гостях. Сиди и помалкивай.
Досвистелся! Торную дорогу перегородил завал: бурелом вперемешку с камнями. Яр чертыхнулся и откатил назад, высматривая объезд. Просвет обозначился слева. Парень уже тронул рычаг поворота, но Саня перехватил руку.
-- Ты чего дергаешься? - тормознул Яр.
-- Этот завал кто-то специально наворотил, - сказал Саня.
-- С чего ты взял?
-- Такую кучу только паводок мог принести.
-- Ну и принес...
- Он бы в одну сторону деревья положил, и заилило бы все тут. Гляди, деревья с той и с другой стороны дороги брали. Камни тоже. А проход оставили, чтобы дураки вроде нас туда обязательно сунулись.
-- Не забывай, у нас броня. Что они нам могут сделать?
- Яму ловчую выкопать и подождать, когда мы туда провалимся. А когда нам невмоготу станет за броней отсиживаться и мы подышать вылезем, либо из луков постреляют, либо камнями завалят.
Веселость с Яра ползла вместе с природным румянцем. Он растерянно оглядывался, будто ему кто второй проход специально прорыл. Не нашел и спросил кота:
-- Что предлагаешь?
-- Ты сиди тут, а я пойду огляжусь.
- Видишь ящик? - деловито велел Яр. - Открой. Там бронежилеты лежат. Нашел? Ага, это самое. Надевай. Так... каску... это не кастрюля, это - на голову. Ремешок застегни. Теперь...
В руку Сане легла маленькая изогнутая железка.
- Здесь оттянешь, тут нажмешь. Только держи стволом от себя. Если и не попадешь, так хоть напугаешь.
Кот сообразил, что перед ним оружие наподобие того, каким покрошили стаю блохоногов. Помньше, зато на человека - вполне годится.
Бронежилет мешал. Каска зацепилась за край люка, больно рванулв шею. Саня тихонько заругался, но снимать доспехи не стал. Не удобно, да - верно.
Воздух в долине был чистый и холодный. Между камнями хлюпало. Пахло весно, талой сыростью и опасностью. Стараясь не оступаться и глядя больше под ноги, не пропустить бы ловушки, Саня пошел по предложенной хозяевами тропе. Шагах в двадцати каменистая земля была прикрыта мелким веточками. Кот остановился. Только дурак не узнал бы ловушки. Так и есть, смастерили ловчую яму на большого зверя. Но обойти ее в одно рыло было вполне возможно. Саня вскарабкался на поваленный ствол, перебрался на другой, и так ходко ушел к дальнему краю опасного участка. Осталось, подняться на высоченный камень. Он отыскал пару зацепок, подтянулся и лег грудью на вершину.
Откуда возник тонкий, зудящий звук, кот сообразил только, когда тряхнул головой. Звенело внутри. Тряси, не вытрясешь. Саня замер и дыхание затаил. Звук прекратился. Стоило пошевелиться, опять засвербело. Голову будто зажало в тиски Превозмогая дурноту, кот вздернул тело на плоскую вершину.
И тут пришли слова. Они возникали внутри головы. По отдельности - чужие, но смысл он, - как то ни странно, - понял. Ему предлагали катиться восвояси. Вежливо, между прочим, предлагали.
Саня поднялся во весь рост. А что еще оставалось делать? Если противник тебя так обхаживает, значит подлости не замыслил. А раз так - с ним можно договориться.
Их было трое. Сердце у Сани ухнуло и покатилось вниз. Забыл! Как он мог... но присмотрелся и разом отмяк. У подходивших к нему людей, - или не людей, - только маски напоминали морду пустобрюха. В остальном же - все на месте: руки, ноги, животы. Обуты они были в, перевязанные полосками кожи, чуни - почти лапти. В руках копья и длинные ножи. От них тянуло холодной, постоянной, пожизненной, впитанной с детства, или даже с зачатия настороженностью. Саня, как учил Яр, передернул затвор маленькой железной смерти и расставил ноги, согнув слегка в коленях. Если что, и прыгнуть, и пнуть сможет.
Двое, которые шли по краям, выдвинулись вперед. Средний отстал. Берут в клещи, сообразил кот. Но тут движение людей замедлились. Средний подал остальным знак, остановиться.
