Илья Гутман - Возмездие чернокнижника

В последнее время всё чащи ходили разговоры о том, что катакомбы нужно засыпать, так как они часто становились прибежищем преступников или сектантов. Тут Ларри вспомнил прочитанную накануне газетную статью — о том, что в Стейнгарде вновь появилась какая-то секта. Возможно, место её сборищ расположено в этих самых подземельях: нет ничего более символического, чем ритуальное убиение потомков гномов в склепе их собственных предков.

Неужели Эрана могла туда отправиться? — со страхом думал Ларри. — Конечно, она сейчас не просто девчонка, а боевой маг среднего уровня, так что сумеет за себя постоять. Но, с другой стороны, Беллердашу боевые чары не сильно помогли возле Рэндора. Да и ему самому, Ларратосу, магия почти не помогала в борьбе с посланцами Шакира. Всё обычно решали не чары, а хороший удар. Хуже всего то, что уши Эраны были немного заострены, почти как у эльфийки. Возможно, среди её предков встречались эльфы. А значит, она считалась нечистокровным человеком и легко могла стать жертвой секты сторонников тёмного лорда Баала Хаммона.

В конце концов Ларратос решил связаться с Элиддином, но в участке паладина не оказалось:

— Майор Кахаби сейчас патрулирует город, — сообщил Ларри полицейский, принявший вызов, — У него много работы — в городе определённо завелась секта демонопоклонников.

Беспокойство Ларри всё усиливалось. Какое-то время он даже пытался вытряхнуть все эти мысли из головы, засев за учебники магии, но учёба не клеилась.

В конце концов, не в силах больше бороться с охватившей его тревогой, он, забыв про всякую воинскую дисциплину, выскочил из казармы и сел на первый попавшийся маговоз до Старого Города. "Если об этом узнают, меня ждёт пара недель ареста", — подумал Ларри, покидая город.

Ранис Тиррен вышел из винной лавки, расположенной на территории академии. В руке он держал здоровенную бутыль гиперборейского белого. Как он мог?! Как он мог не уследить за Эраной?! Куда же она подевалась? Не похитили ли её таинственные сектанты, о которых рассказывали в новостях?! И во всём виноват был он, её возлюбленный. Глубочайшее чувство вины и стыда охватило Раниса, и он, пытаясь заглушить это чувство, отхлебнул глоток крепкого гиперборейского белого.

Ранис шёл в свою комнату в общежитии, в башне магической академии. Он стыдился не только того, что упустил Эрану. Стыдился и того, что почувствовал странную неприязнь к своему закадычному другу, Ларратосу. После трёхсот грамм вина Ранис ощутил, что Эрана его никогда по-настоящему не любила. Последнее время, как Ларри вернулся из армии, она только о нём и спрашивала. Проклятье, она меня только использовала пока не было Ларри — пронеслась в очередной раз за последний день в голове Раниса опасная мысль. — Чтоб вам обоим пусто было.

До этого момента Тиррен гнал прочь эту крамольную мысль — воспитание не позволяло ему даже думать плохо о своих друзьях. И из лекций по философии Ранис знал, что пожелание зла — тоже зло. Но алкоголь, как бы не порабощал человека, освобождает его от чувства вины и культурных запретов. Ещё утром Ранис стыдился за то, что в мыслях пожелал зла Ларратосу, но теперь его разум, несмотря на затуманенность алкоголем, освободился от нелепых предрассудков. Самым неприятном в этом случае оказалось то, что Ларратос оказался более ответственным, чем он сам. Он сразу сообщил в полицию и отправился на поиски. А сам Ранис? Нет! Но вино давало ему иллюзию свободы от стыда.

Шатаясь, Тиррен открыл дверь своей комнаты в общежитии. В бутылке оставалось очень мало вина. Дорогу Ранису преградил его однокурсник, Эван Хайтман:

— Ты никак пьян, Ранис?! Мы уже отмечали экзамен, а ты тут втихаря нажрался в одиночку?

— Отвали, Эван, — мрачно пробубнил Ранис.

— Постой! Ты чего, в депрессии после отличной сдачи экзамена?!

— Моя девушка пропала, — произнёс Тиррен, отхлёбывая следующий глоток белого. — Все проблемы из-за женщин.

— Найдёшь другую, — Эван пытался успокоить своего соседа. — Только потом. Сейчас сессия. Надо будет готовиться к следующему экзамену.

— К демонам экзамен! — ответил Ранис, развалившись в кресле.

— Я тебя не узнаю! Брось нюни распускать из-за какой-то девки! Если ты не сдашь экзамен без уважительной причины, как будешь смотреть в глаза родителям, которые платят бешеные деньги за твоё обучение?!

— Не знаю, — пробормотал Ранис, отпив последний глоток.

— Только не вздумай уходить в запой во время сессии! Иначе тебя выгонят, и ты никогда не станешь мастером-волшебником! И это при твоих-то выдающихся способностях, боевой маг Ранис из древнего аристократического рода Тирренов из Ариады!

Ранис хотел пробормотать в ответ что-то нецензурное, но, не в силах держать себя после такого количества алкоголя, отрубился прямо на кресле.

Апион вновь стоял вместе с лордом Шакиром перед ликом восставшего Карерона. Он помнил, что в прошлый раз Карерон раздавил своим крупным кулаком Шакира и его самого. Но тогда всё это происходило во сне. А сейчас? Не похоже: слишком уж реалистично. Карерон вновь убил Шакира, ударил он и самого Апиона. Но тот не проснулся. Вместо этого он ощутил резкую боль во всём теле, однако даже не успел закричать — всё тут же прекратилось. Через несколько секунд Грант оказался словно бы в глубинах бушующего океана, состоящего из раскалённой материи. Огненные потоки пересекались, отвратительно корчились, даже смотреть на них было тяжело — сознание отказывало. Время от времени в потоках мелькали странные изуродованные существа.

— Добро пожаловать, Апион, — произнесло одно из них.

— Где я?! — недоумевая, спросил вор. Липкая материя, раскалённая плазма, обволакивала его со всех сторон.

— А ты не догадался?! В недрах Хаоса — там, где течение Абсолюта нарушено. Вы, люди, называете это явление Геенной Огненной (хотя никакого огня здесь нет), или, попросту говоря, адом. Ты много воровал, ты ни во что не ставил труд других людей! А потом вообще связался с опасным чёрным магом. Ты — один из людей, ответственных за разрушение большей части вашего мира, которое уже началось, и поэтому ты проник в самые недра Хаоса.

— Неправда! Просто я умер слишком молодым! — потоки Хаоса текли прямо сквозь душу Апиона, он никогда не испытывал столь мерзких ощущений. — Я бы исправился, проживи ещё хотя бы лет двадцать!

— Не говори глупостей! Люди умирают даже в детстве, а тебе было двадцать три года. Конечно, если бы ты не умер сейчас, то за двенадцать-пятнадцать лет благодетельной жизни смог бы искупить такие свои грехи, как воровство и ограбления. Будучи простым грешником, ты оказался бы на самой поверхности Хаоса, и, возможно, когда-нибудь даже сумел бы подняться к Абсолюту. Но ты освободил Карерона, и потому попал в самые недра Хаоса — надо сказать, мало кому удаётся проникнуть так глубоко. Это приводит тебя в разряд тех грешников, которые никогда не обретут спасения. Так что привыкай — Хаос быстро лишит тебя разума, а потом начнёт уродовать душу, разрывать её на части… Мы, демоны, уже прошли через это, но даже сейчас проклинаем каждый миг своего существования.