Эд Гринвуд - Скипетр Дракона

А потом за дверями с южной стороны тронного зала вспыхнуло голубое пламя, и двери словно снесло взрывом — тяжелые, массивные створки, которые обычно открывали трое крепких стражников, в одно мгновение слетели с петель и ударились о стены.

За этими дверями ревело и бушевало голубое пламя. Неистовая магия катилась по коридорам дворца, с оглушительным сухим треском вспыхивали волшебные голубые молнии — и на этой волне колдовства, словно на сотканных из голубого огня конях, неслись четыре женщины.

Они были похожи друг на друга — неистовые всадницы в черных траурных одеждах. Мрачные колдуньи окинули взглядом тронный зал, не замечая ничего, кроме трона — на нем корчилась от боли заплаканная Эмбра, а вокруг нее яростно громыхали их голубые молнии.

Одна из колдуний Талазорн недобро усмехнулась — и все четыре разом устремились к Речному Трону на волнах голубого огня и протянули руки, готовясь схватить Эмбру и разорвать на куски.

12

ПЛЕВАТЬ НА КОРОЛЯ

В ТЕМНОТЕ светился бледный огонек. Повелитель Заклинаний вздохнул с облегчением, когда боль начала понемногу утихать, перетекая из его измученного тела в этот огонек. Ах-х-х…

Ингрил Амбелтер лежал в открытом саркофаге, распростершись на вечно оскаленном в улыбке скелете Гадастера Мулкина. Ингрил негромко застонал, когда его наконец оставило мучительное напряжение, которое заставляло повиноваться непослушное, пронизанное болью тело.

Глупо было пытаться использовать магию против того, кто обладает сразу двумя Дваерами. Боги, как же могущественны эти Камни! И Черные Земли тоже, как ни странно, очень силен. О, конечно, этот улыбчивый хитрец — известный мастер постельных интриг, для которых необходимы и храбрость, и недюжинный ум, и низкое коварство. Однако Черные Земли, как оказалось, владеет и магией. Его разум отточен, как острый меч, — и так было еще до того, как проклятый Золотой Грифон завладел могуществом Дваеров.

Было бы разумно больше не вступать с ним в магические поединки…

Бледное сияние вокруг Амбелтера начало угасать, и боль почти совсем утихла. Старый Гадастер терял силы еще быстрее, чем Ингрил. Наверное, лучше встать прямо сейчас, прежде чем мощи бывшего наставника совсем рассыплются.

Внезапно сияние вспыхнуло ярче, чем прежде, а толстые каменные стены… подернулись рябью. Трое Вышних, что же это за магия, способная сделать такое?!

Весь дворец, казалось, тоже содрогнулся и замер. И Ингрил почувствовал, как по сплетению древних заклинаний заструилась магия. Кое-где из стен выпали камни, и вокруг Ингрила закружилась накопившаяся за многие века пыль.

Великие боги, в прошлый раз, когда он приползал сюда, тоже случилось нечто подобное, и…

Ингрил поспешно выбрался из саркофага и, встав на еще неокрепшие ноги, покачнулся. Усилия отозвались болью во всем теле. Там, наверху, во дворце, творились могущественные заклинания, одна магия сражалась с другой.

Необходимо как можно быстрее выбраться из подземелья! В любое мгновение может рухнуть потолок, или же по этой затерянной в глубине подвалов комнате случайно пронесется волна заклинаний и походя сметет все на своем пути. Воздух в подземелье замка сгустился от разбуженной магии и стал плотным, словно вода в реке. Ингрил шел, преодолевая сопротивление воздуха, как будто против сильного ветра. А две чудовищные магии, сошедшиеся в поединке, вспыхивали и мерцали, как языки пламени в костре.

— Когти Темного! — выругался Повелитель Заклинаний. Он испугался так, как никогда еще в жизни не пугался. Его пальцы нащупали в темноте полки, на которых лежали свитки с заклинаниями и маленькие шкатулочки с волшебными кольцами, амулетами и заколдованными камнями. Ингрил стал поспешно собирать все эти полезные вещи.

Что-то выпало у него из рук, когда он творил заклинание, переносящее его отсюда в другое место. Но Ингрил даже не обратил на это внимания. Сейчас важнее всего было убраться подальше от дворца. Маг завершил заклинание, судорожно втянул в грудь воздух, полный клубящейся пыли — еще несколько камней выпало из расшатавшихся стен, на этот раз совсем близко, — и исчез с острова.

Четыре столба магического пламени остановились, нависая подобно балконам под высокими сводами тронного зала, и на каждом из них стояли колдуньи, из рук которых рвался голубой огонь, потрескивая и рассыпая во все стороны искры.

Сараспер негромко выругался, с горечью сознавая свою беспомощность. Эмбра сидела на Речном Троне, корчась и извиваясь под ударами синих молний. Колдуньи холодно смотрели на нее сверху вниз.

— Уничтожить ее? — резко бросила Ариати, посмотрев на Олони.

Краер метнул свои кинжалы в сестер Талазорн, но они не обратили ни малейшего внимания на сверкающие лезвия — а кинжалы, соприкоснувшись с голубым пламенем, упали и рассыпались, превратившись в голубые искры.

Олони пожала плечами.

— Если она умрет — то умрет. Главное — трон, сестры! Бейте по трону! Если мы разрушим Речной Трон, то Спящий Король, несомненно, будет уничтожен — и королевский род Аглирты исчезнет навсегда! Ради нашего отца — бейте, сестры!

— Раевур Талазорн! — закричали в ответ три колдуньи и обрушили на трон магические сферы, сотканные из голубого огня.

Хоукрил с трудом, покачиваясь, поднялся на ноги. Он был безоружен. Аглирте угрожала опасность: но что он мог сделать против четырех колдуний, паривших высоко в воздухе?

Меч… Ему нужен его меч. Он… О боги!

Хрупкие руки сестер Талазорн, похоже, не были приспособлены к тому, чтобы что-то бросать. Или же четыре колдуньи слишком разъярились, чтобы точно направить свои ужасные огненные снаряды. Ревущий огненный шар летел прямо в Хоукрила. Латник резко бросился в сторону, сшиб по пути двоих Тающих, упал и проехался на животе по гладкому мраморному полу — и хорошо, что он проскользил так далеко, потому что голубая огненная сфера ударилась о мрамор как раз в том месте, где только что стоял Хоукрил, и взорвалась мощной вспышкой пламени. По всему залу Тающие, на которых попало голубое пламя, загорелись и стали валиться на пол. Хоукрил снова перекатился в сторону, добавив себе новых болезненных синяков, и заметил, как Краер вынул оставшийся кинжал и изо всех сил метнул его в ближайшую колдунью.

Колдунья повернула голову к маленькому человечку. В ее глазах полыхнуло голубое пламя — и Краер вскрикнул. Невидимая магия сбила его с ног и отшвырнула, с силой припечатав к дальней стене зала. Руки и ноги Делнбона судорожно дернулись.

— Краер! — закричал Хоукрил, но друг не ответил.