Стивен Браст - Орка

Я уже давно понял, что менестрели похожи на крючки для сапог – ты всякий раз натыкаешься на них, когда отправляешься в кладовку за чем-нибудь другим, но в тот момент, когда тебе нужны именно они, оказывается, что все бесследно исчезли. Добравшись до Норпорта, я целых три часа бродил от одного постоялого двора к другому, но нигде не ожидали выступления менестреля.

Однако усердие иногда вознаграждается. Семь раз я спрашивал у местных жителей, где можно послушать музыку. Один попросту не знал, трое других не пожелали со мной разговаривать, а двое вели себя настолько грубо, что пришлось поучить их правилам элементарной вежливости. Наконец седьмая – симпатичная женщина-текла с развевающимися юбками и изумительными черными глазами направила меня в таверну, на вывеске которой красовались перья. Я легко ее разыскал, что меня удивило, поскольку к этому моменту затея представлялась почти безнадежной, и вошел в маленький задымленный зал, где собралась толпа текл, несколько орков и креот, а также отдельные представители местного дворянства, которые неизменно появляются в подобных местах. В дальнем конце зала среднего возраста текла негромко играл на старой лютне. Я прислушался и понял, что он неплохо владеет инструментом.

Я нашел свободное место на скамье в центре зала. Лойош находился при мне, так что многие посетители таверны бросали на меня недовольные взгляды; впрочем, нельзя исключить и того, что им редко приходится видеть людей с Востока. Голос певца был высоким и вполне мог показаться неприятным, но он удачно выбирал песни – наверное, в составлении репертуара и заключено искусство менестреля. Так, наемный убийца должен знать, на какие заказы ему стоит соглашаться, а когда следует отклонить выгодное предложение. Вскоре кто-то принес мне вина, которое я быстро выпил, поскольку оно оказалось не слишком хорошим. Наконец менестрель перестал играть.

Он остался сидеть на прежнем месте и увлеченно принялся за выпивку; через некоторое время я подошел к нему. Менестрель посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Лойоша, и мне показалось, что он почувствовал себя неуютно. Что ж, это вполне естественно.

– Меня зовут Влад, – негромко проговорил я, пристально глядя ему в глаза.

– И что? – спросил он.

Нет, он не узнал имя, что меня порадовало. Как только хотя бы один менестрель его узнает, можно будет о них забыть.

– Вы можете уделить мне несколько минут?

– А что вас интересует?

Я показал ему кольцо и быстро его спрятал. Перед тем как покинуть Адриланку, я буквально в последний момент сумел достать кольцо с символом Гильдии Менестрелей. Он взглянул на кольцо и сказал:

– Да, вижу.

– Сейчас я направлюсь к выходу и перейду на противоположную сторону улицы. Встречаемся через двадцать минут, договорились?

– Хорошо. А сколько?..

– Десять империалов или больше, если вы сумеете мне помочь.

– Идет.

Я кивнул и выбрался из таверны. Сделал небольшой круг и вернулся обратно. Лойош облетел квартал и не обнаружил ничего подозрительного. Впрочем, я и не ждал неприятностей.

Через двадцать минут менестрель вышел из заведения и пересек улицу.

– Давайте немного прогуляемся, – предложил я, протягивая ему десять монет.

Сегодня я уже один раз произносил похожую фразу.

Мы зашагали рядом по темным тихим улицам. Этот квартал находился рядом с доками, и улицы здесь были узкими, совсем непохожими на Адриланку. Мне они понравились.

– Что вы слышали о Файрисе? – спросил я.

– Орка?

– Да.

– Ну, вам известно, что он мертв? – сказал менестрель.

– Да. Как он умер?

– Несчастный случай на яхте.

– Вы уверены?

Мы сделали с десяток шагов.

– До меня доходили слухи. Понимаете?

– Нет, – заявил я. – Не знаю. Расскажите.

– Кто вы?

– Друг Гильдии.

– Что происходит? Мне грозит?..

– Опасность? Нет, если нас никто не увидит вместе, но даже и в таком случае вам скорее всего нечего бояться.

– Скорее всего?

– Вот почему я не стал разговаривать в таверне, а сейчас мы прогуливаемся по достаточно темным улицам. Так что вы собирались сказать?

– Говорят, его прикончили.

– Кто?

– Люди.

– Какие?

– Просто люди.

– Почему ходят такие слухи?

– Я не знаю. Но вот что я вам скажу: всякий раз, когда умирает знаменитый человек – какой угодно смертью, – возникают разговоры о том, что его убили.

– И вы считаете, что это всего-навсего пустые разговоры?

– Да. Я ошибаюсь?

– Не знаю. Я пытаюсь выяснить. Вот почему я задаю вам вопросы. И плачу деньги. У вас ведь нет оснований подозревать нечестную игру?

– Нет, никаких.

– Хорошо. Что вам известно о закрывшихся банках?

– Империя.

– Империя закрыла банки?

– Нет, она позволила их закрыть.

– Что вы имеете в виду?

– То, что Империя не имеет права давать такие разрешения – ведь она должна стоять на страже интересов вкладчиков, – заявил менестрель.

– И почему же Империя так поступила?

– Потому что банкиры дали большие взятки.

– Вы уверены?

– Да.

– Откуда вы знаете?

– Знаю.

– Как вам удалось это узнать?

Менестрель молчал.

– Сколько вы потеряли? – спросил я.

– Почти восемьсот империалов.

– Понятно. Так вы все и узнали?

Он ничего не ответил. Я вздохнул. Пока что он не сообщил мне практически ничего полезного.

– А как насчет джарегов?

– При чем здесь джареги?

– Они вовлечены в эти дела?

– С банками? Не знаю. Я как-то не думал о них.

Замечательно. Вместо того чтобы собирать слухи, я их сам распускаю. Мне хотелось спросить: «Неужели вы не можете рассказать мне что-нибудь полезное?» – но такой вопрос не дал бы искомого результата. Поэтому я поинтересовался:

– А что вам известно о людях, которых вышвыривают с их земель?

– То же, что и всем, – ответил менестрель. – Такие вещи случаются часто, но никто не знает, почему они происходят.

– Что значит, «никто не знает почему»?

Он пожал плечами.

– Ну, здесь нет ни крупицы здравого смысла, не правда ли? Тебя предупреждают о выселении, ты отправляешься узнать, нельзя ли выкупить землю, а владелец свернул все свои дела.

– И такое часто случается?

– Конечно. Причем везде. Мне еще повезло: мы живем на земле лорда Севаана, а с ним пока все в порядке, насколько нам известно. Но у меня есть друзья и родственники, которые не понимают, что происходит, и не знают, что им делать.

Уж не знаю, почему я решил, что случай старухи уникален? Теперь мне стало ясно, что я допустил ошибку. Интересно, кому выгодно сгонять людей с их земли, чтобы ее продать – при этом ничего никому не продавая? И зачем их выселять, не предложив сначала им выкупить землю? И как могла смерть Файриса привести к подобной цепочке событий? И кто приказал устранить Лофтиса и почему? И…