Егор Севостьянов - Всегда возвращающиеся

— Что ж… Признаю, это было неожиданно.

Не веря своим ушам Арек поднял голову. Княгиня стояла невредимая, слегка запыхавшаяся, но совершенно довольная. На щечках розовел румянец, волосы чуть растрепались, а губы расплылись в улыбке, обнажив длинные клыки.

— Демон из глубин Орбоста.

Под ногами у нее подрагивали какие-то дымчато-прозрачные ошметки, похожие на сгустки темного тумана, быстро истаивая, как льдинки попавшие в кипяток.

— Да. Давненько мне небыло так весело. — Она говорила это совершенно искренне. — Ты закрыл лицо, чтобы не встретиться с ним глазами? Глупая легенда.

Арек встал. Сказать было нечего, эта схватка была проиграна изначально, но и сдаваться он тоже не желал. Это было лучше, чем покорно принять смерть.

— Упорный. Ты мне напоминаешь одного моего старого знакомого.

Она ласково, что выглядело по-настоящему жутко, улыбнулась, сделав шаг вперед. Под ногой хрупнули каменные осколки. Костычиха глянула вниз, на то, что осталось от пузырька, и вдруг в насмешливом взгляде промелькнуло нечто, похожее на узнавание. Колдунья вскинула голову, выражение лица неожиданно стало серьезным и настороженным.

— Кто же ты?…

И прежде чем до Арека дошел смысл вопроса, на маленькую поляну обрушился настоящий ураган, словно бы черным, как смоль пламенем, пролившись с небес. В грохоте и вое ветра с вековых дубов сорвало все листья и согнуло могучие деревья в дугу. Кора почернела, рассыпаясь пеплом, деревья скорчились словно бы в невыносимой муке, а через мгновение голые ветви вспыхнули как сухие лучины. Трава в миг пожухла и обратилась в прах. Во все стороны разошлась ревущая волна, рвущая на части и выворачивающая наизнанку деревья. Ничто живое, будь то зверь, птица или трава не могло уцелеть в этой буре.

А в центре черного вихря, стояла она, с трепещущими на ветру волосами, воздев к небесам руки и хохоча от осознания собственной мощи.

Вот он, Перст Судьбы в полную силу — одно из мощнейших черномагических заклинаний, созданных Королевой Сильерой еще во времена Войн за Передел Мира.

Мертвая армия развеялась на ветру мгновенно, хотя вихрь лишь махнул рядом своим краем. А орденские маги и наемники едва успели броситься на землю, как над головами пронеслось нечто настолько жуткое, что едва не остановилось сердце от всепоглощающего страха. Но едва лишь накрыв их, тьма отступила обратно — это и спасло людей, гномов и тролля. Костычиха била не по ним; в противном случае на том месте, где за мгновение до этого был их маленький отряд, на много веков осталось только сухое выжженное пространство мертвой земли.

— О боги… — прошептал Виквор. — Что это было?…

Рядом слышалось бормотание — Свиф молился всем богам сразу. Ворт больше напоминал крепко побитую собаку. Шерсть топорщилась на загривке.

— Нет, на такое я не подписывался, — дрожа, проскулил он.

— Некромагия. — ответил Рой Красногорский гному. Бледное лицо было перекошено страхом. — Мы опоздали.

Оглянувшись, он пополз на помощь магу-напарнику. Тот замешкался, пытаясь поставить еще какую-то защиту, и поэтому ему досталось больше остальных. Мьянек был без сознания.

Раньше он не раз задумывался, каково это — умереть. Что ждет нас после смерти? Его-то точно, мракобесы. Кстати, где они?

Вокруг было тихо и спокойно, и темно. Арек словно бы плыл по мягким волнам, отстраненно думая о том, что произошло. Перст Судьбы невозможно пережить, нельзя от него и защититься, даже будь ты Архимаг Высшего Посвящения. Можно только сбежать. Заранее.

Однако, если это смерть, то весьма странная. И совсем не похожая на описания ни одной из знакомых ему религий.

Впрочем, кто возвращался, чтобы рассказать в подробностях?

Костычиха, если только.

Сознание словно бы двоилось, думая эти мысли одновременно, и порождая довольно странное ощущение эха в голове, а затем разошлось каждое по своим делам. Маг чувствовал себя как будто бы двумя разными людьми.

И мысли… Мысли не его… Чужие мысли.

Он качался на волнах, ощущая, как откуда-то из темных глубин сознания поднимается нечто странное и пугающее…

Сердце… Их два… Они бьются вместе…

Нечто старое, забытое, чужое, но вместе с тем очень близкое.

— Кто ты?… - Спросил Арек самого себя.

— Я — это ты. — Ответил Арек самому себе.

— Мы вместе. — Сказали они друг другу.

Это не смерть. Маг открыл глаза. Вокруг все плыло, огонь вздымался невероятными по высоте языками. Лес горит. А под голову уперлось что-то твердое. Один из камней Круга.

Он увидел княгиню Костычевскую.

А затем все пропало.

Забвение…

Костычиха захохотала от переполняющего ее восторга. Было чему порадоваться. Куда не глянь, бушевало пламя. Магическое; ибо все, что могло гореть уже давно перестало существовать. Искры вихрем вздымались ввысь, исчезая в плотном столбе удушающего дыма. Ей было все равно. Такие мелочи не могли ее побеспокоить. Это было волнующее ощущение новообретенной власти над миром…

Улыбка сошла с лица княгини. Прошептав: "Не может быть…"; она резко развернулась.

Сквозь пламя, послушно расступающееся перед ним, ничуть не тревожась иссушающим все живое жаром, неторопливо, но уверенно и твердо приближался…

Княгиня Костычевская настороженно прищурилась. Губы изогнулись в зверином оскале, обнажив длинные клыки.

Он выглядел уже по-другому. Тело обрело совершенно другие движения, другую осанку и походку, длинные, прежде черные волосы, побелели как снег, развеваясь на ветру огненного пекла, а глаза из ярко-зеленых приобрели зловещий рубиновый цвет.

Сварек смотрел на нее уже совершенно другим, не его, но очень похожим взглядом.

Узнавающим.

— Я ЗНАЛА, ЧТО ЭТО ТЫ!!! - заорала Костычиха во всей своей ярости обрушивая на противника всю мощь некромагии.

Маг усмехнулся, обнажив клыки, и рассыпался в прах. Там, где он стоял мгновение назад, взвился пепел сгоревшей земли.

— Ха! На этот раз победа будет моей!

Она обернулась к магу, возникшему за ее спиной, легко, несколькими неуловимо точными жестами, как гончар из куска мягкой глины, вылепляя из самой сути мироздания новое заклинание.

Сварека это не могло напугать. В ладони сгущалось еще одно заклинание черной магии — Меч Полуночи — целиком сотканное из по-змеиному извивающихся угольно-черных тонких молний орудие, грозное и страшное.

Две фигуры, быстрее, чем глаз мог бы заметить их движение, метнулись навстречу друг другу: маг ударил волшебным мечом, колдунья — сотворила заклинание Щита. Землю сотряс новый удар, подобный грому; на короткий миг магия Костычихи проявилась гигантским полупрозрачным щитом, разлетевшимся роем мельчайших осколков.