Ника Емилина - Неистребимые кровью

— Продолжим, — улыбнулась в ответ я. — Мы остановились на том, что демоны не видят ничего дальше своего самодовольного носа! Хотя, они и носа своего толком не видят.

Архия заскрежетала зубами, на что Нерод лишь хмыкнул.

— Бойкая на язык девочка, — впервые заговорил он. Его голос оказался настолько чарующим, что я невольно вслушалась в него, не решаясь перебивать.

Возникло такое впечатление, что он читал мои мысли, как Фисэл, потому, что улыбнулся, будто в ответ на мой мысленный монолог.

— Архия, выйди.

Нерод.

Демонесса возмущённо вскинула брови.

— Архия, — повторно обратился к ней демон. — Выйди.

— Но…

— Вон, я сказал! — в зелёных глазах вспыхнуло пламя, которого испугалась даже Архия.

Что-то бубня себе под нос, девушка вышла, оставив меня наедине с повелителем демонов.

Демон подошёл к двери и плотно затворил её. Затем он взял стул и поставил его напротив кровати, где лежала я. Перекинув через стул ногу, он уселся, положив подбородок на спинку стула и внимательно глядя на меня.

Чё вылупился? Я что, выставка динозавров, что ли?

На губах Нерода вновь отобразилась улыбка. Он продолжал смотреть мне прямо в глаза. А я смотрела на него и, в итоге, проиграла ему в гляделки.

— Ну что, Велина, — наконец, заговорил он, слегка склонив голову на бок. Внутри меня тут же всё застонало от симпатии к демону, хотя ум всё же пытался вразумить остальные внутренние органы: «Это демон. И он будет таким, каким ты его хочешь видеть, только бы добиться своего». — Поговорим?

Даже ясли я отрицательно мотну головой, мы всё равно поговорим. Так зачем же расходовать силы на мотание разными частями тела?

— Значит, поговорим, — вновь правильно истолковал он мои мысли, и улыбка расползлась ещё шире.

Я отвела глаза в сторону, стараясь не встречаться с его глазами.

— У демонов, Велина, очень хорошее зрение, — проговорил Нерод. — Но разглядыванием своего носа мы не занимаемся, — он усмехнулся сам своей же шутке. — Мы смотрим в будущее и находим, что оно не такое уж благополучное, как хотелось бы вам. И не такое подвластное ситуации, как хотелось бы нам. А самое интересное, что вы могли бы это исправить, но… вы ставите на первое место свою честность. Спасение мира честным путём с сомнительным результатом. Чёрт возьми, ладно эльфы или люди, но вампиры! Вампиры поставили свои жизни на ряду с вашими, — демон сплюнул. — Ангелы… Ангелам, насколько мне говорили, теперь на всё наплевать. Они бросили ваш скудный мирок. А демоны готовы принести стопроцентный результат. Нам не плевать на наши жизни, мы спасём их, во что бы то ни стало, спасём. А если вам так уж противны наши способы, если вы не хотите помочь нашему делу, так просто не мешайте, — он упёрся взглядом в меня, уже давно опустившую голову, что бы не видеть гнева, отражённого на его лице.

Щелчком пальцев он заставил меня поднять голову и посмотреть ему в глаза.

— Это безумие, — тихо прошептала я. — Безумие. Вы хотите освободить сильнейшего и подчинить его себе. Что это даст? Его надо уничтожить.

— Уничтожить? Уничтожить и его, и обоих его братьев? — насмешливо взглянул на меня демон. — Пусть так. Пусть есть у нас вся сила создателей, которая может погубить создания. Вслушайся «может», а это отнюдь не значит, что уничтожит. Да и не сможет уничтожить. Потому, что не дар имеет значение, а тот, кто его носит. Не от дара погибнет сильнейший, а от руки создателя. И важно, насколько хорошо эта рука умеет обращаться с мечом.

Эти слова резанули меня, точно лезвием. Дар не сможет помочь. Это всего лишь бонус к руке, которая направила меч против сильнейшего. Я представила себя, стоящую напротив того же Ровиэня. Прежде, чем я смогу вскинуть меч, что бы попытаться нанизать противника на него, сам противник уже успеет порвать меня на сотню маленьких наивненьких дурочек.

— Дар лишь поможет подчинить его обладателю сильнейшего, — добавил Нерод. — Дар контролирует, но не уничтожает.

— Ты хочешь контролировать Мюэля. Для чего?

— Я не хочу контролировать Мюэля, — поправил меня демон. — Я хочу контролировать трёх сильнейших.

Я опешила от такого заявления.

— Зачем?! — по-другому я не могла выразить мысли, скопившиеся внутри меня. — Как?! Ты не сможешь вобрать в себя все три дара создателей!

— Не суди о моих возможностях, девочка, — поспорил он со мной. — Ты не знаешь, что я могу.

Как самоуверенно!

— Да зачем тебе три сильнейших?

— Как зачем? — искренне удивился демон, который, казалось, и не задавался никогда таким примитивным вопросом. — А кому не хочется иметь рабов, которые способны втроём перевернуть весь мир с ног на голову, подчиняя всё своей силе. Таков закон природы. Выживает сильнейший — не будем переходить на личности, — поспешил добавить он, заметив саркастический блеск в моих глазах. — И лишь поначалу кажется, что сила — это мудрость, храбрость или, там… справедливость… Но со временем приходит чёткое понимание того, что сила не имеет переносных значений.

— Ах, вот, оказывается, в чём заключается благотворительность демонов. «Мы спасём мир в обмен на этот самый мир». Убрать угрозу, подчинив её себе. Умно, но ничего не выйдет! — огорчила его я.

Нерод мотнул головой, будто не слушая меня, уставившись куда-то в потолок. Медленно встав со стула, он прошёлся по комнате, которая освещалась свечами, и вновь остановился напротив меня.

— Отдай мне брих, девочка. Брих и свой дар.

Я фыркнула.

— Отдай по-хорошему.

— А я и по-плохому не отдам! Ты не можешь у меня его отнять.

— Да, — кивнул он, не сводя глаз с медальона, висевшего у меня на шее и имевшего сходство с его собственным, — с остальными было намного легче, потому, что они сами сняли с себя то, что получили из рук создателей. Лишь дважды ты лишалась своего бриха, когда его с тебя снял эльф на турнире и когда с тебя снял его принц вампиров. Снял, не получив на то твоего согласия, без которого брих — побрякушка. Я не пытаюсь отнять его у тебя, как не пыталась сделать это и Архия — бесполезно. Но ты сама мне его отдашь. Со временем. А у меня его много — целая вечность.

С этими словами он вышел, оставив меня в компании моих мыслей, которые не желали связываться воедино.

Я находилась точно в тюрьме. Кругом были сплошные каменные стены и одно окно, на котором крепко сидели узорные решётки. Кровать, на которой я лежала, была похожа на койку из больницы. Рядом стоял столик. И только стул был обит бархатной красной тканью, выделяясь эти из общей обстановки.

Сев на кровати и опустив ноги на пол, я почувствовала холод камня, коснувшегося босых ног. Только теперь я сообразила, что вся моя одежда пропала, и я была одета в какой-то балахон, напоминающий ночную сорочку. Чёрт, это же меня кто-то переодел. Надеюсь, не этот самодовольный демон.