Елена Кулик - Судьба или проклятье

— Только после того, как ответишь на мой вопрос, — Ирэн только слегка скривилась от боли, стараясь не показать как же на самом деле ей плохо и больно.

— От вашего ответа будет зависеть, на чью сторону мне встать.

Брови Ирэн непроизвольно поползли вверх. Такого ответа она точно не ожидала.

А Ренат тем временем, как-то воровато оглядываясь, продолжил:

— Так сможете его победить или нет? У нас очень мало времени. Он скоро придет и тогда я уже ничего не смогу сделать.

— Не понимаю я тебя, Ренат. Думаешь, он не убьет тебя? Надеешься, перехитрить его?

— Не твое дело, — Ренат явно никак не мог определить, как ему к Ирэн относиться и обращаться. Поэтому уважительное "ВЫ", он часто заменял на "ТЫ".

— Зачем ты помогаешь ему? — Ирэн с какой-то тоской смотрела на мужчину. — Или ты не знаешь, что он хочет уничтожить всех вампиров? Он убьет всех и вернется на Терриас.

— В том то и дело, что я не вампир, — мужчина снова оглянулся и понизил свой голос почти до шепота.

— Не вампир? Это как? Почему?

— Сейчас не время обсуждать мое происхождение, — но, видя упрямо сжатые губы девушки, он понял, что без объяснений ему не обойтись.

Поэтому Ренат присел на корточки возле стула, на котором сидела Ирэн.

— Очень давно, Алексис пообещал своему отцу, что его род не угаснет, — быстро начал Ренат свой рассказ. — Когда он стал вампиром, то думал, что у него нет детей, и уже никогда не будет. Но, когда он вернулся в замок отомстить, то узнал, что одна из его служанок забеременела от него, и родила сына. Он нашел ее. Я его прапраправнук. Или что-то около того. Всегда путался в количестве этого "пра".

— Но в тебе явно чувствуется кровь вампира, — в замешательстве заметила Ирэн.

— Да, это так. Алексис всегда поддерживал свой род и деньгами, и властью, и силой. Я последний представитель нашего славного рода, — Ренат усмехнулся. — Когда я родился, то у меня обнаружили болезнь и…. Короче, я бы умер, если бы Алексис не поддерживал меня своей кровью.

— Но он не обратил тебя. Почему?

— Потому что он все еще ждет и надеется, что у меня появиться ребенок, наследник рода. Но то ли по здоровью, то ли из-за его крови, этого пока не случилось. Вот моя история, я удовлетворил твое любопытство? Теперь твоя очередь. Ты справишься с Нирианом?

Ирэн смотрела на Рената и хмурила свои тонкие брови.

— Зачем ты помогаешь ему?

— Черт, Ирэн, — Ренат снова оглянулся. — Ты можешь ответить? — затем его глаза сузились. — Да, ты просто сама этого не знаешь! — догадался он.

Ренат вскочил с места, и, схватив Ирэн за плечи, нагнулся прямо к ее лицу.

— Пока я ему помогаю, я и Алексис остаемся в живых, понимаешь? Он убил всех Магистров. Просто скормил своим отвратительным созданиям. И скоро дойдет очередь до тебя и твоих друзей. Поэтому тебе стоит собрать все свои силы и наконец-то решить, сможешь ты его победить или так и будешь клипать своими зелеными глазами.

— Отпусти! Мне больно, — Ирэн смотрела на Рената, и в ее душе поднималось отвращение к нему. — Отпусти, — твердо произнесла девушка и сила в ее голосе заставила Рената отодвинуться от нее, но плечи он так и не отпустил, что-то усиленно разглядывая в глубине ее глаз.

— Ренат, девушка попросила отпустить ее. Ты нарушаешь законы гостеприимства.

Как только Ренат услышал этот голос, его руки, которые сжимали плечи девушки, задрожали, и он быстро отпустил Ирэн и отошел ей за спину.

— Простите, Хозяин.

Ирэн хмыкнула.

— Нириан? — спокойно спросила она, но ее голос все же дрогнул, выдавая ее истинное состояние.

На лице Нириана расплылась довольная улыбка. Он прошел в комнату и тут же включился яркий свет, и Ирэн смогла, наконец-то разглядеть, где она находиться.

В комнате были большие окна, на которых не было штор, и поэтому Ирэн увидела, что за ними был сумрак. Значит сейчас или поздний вечер или слишком раннее утро. Сама по себе комната была не большая и довольно скудно обставлена: возле окна небольшой столик, два кресла, слева от окна на стене висела большая картина старого замка 16 или 17 века, а справа была странная стена, сложенная из камня без следов штукатурки. Ирэн сидела на стуле, почти посреди комнаты, и за ее спиной стоял Ренат, его лица она не видела, только слышала тяжелое прерывистое дыхание. Свет, который заливал комнату, лился из единственной люстры, которая висела как раз над головою Ирэн и очень хорошо освещала девушку.

Нириан сел в одно из кресел и с интересом разглядывал свою пленницу, не говоря ни слова. Ирэн старалась не ерзать на стуле и хоть как-то взять себя в руки. Взгляд холодных, но любопытных глаз, заставлял ее кожу покрываться мурашками, а дыхание сбиваться.

— Вот смотрю я на тебя и не понимаю, зачем тебе это? Так хочется спасти мир?

Ирэн сидела и из последних сил старалась не выдать своего удивления и не понимания.

— А вам, зачем все это? — ее голос дрожал.

— Я же хочу спасти тебя и остальных таких же дурочек, которые придут за тобой.

Ирэн в ответ только улыбнулась и слегка наклонила голову набок, приподняв одну бровь. Нириан усмехнулся, но ничего не ответил и продолжал ее разглядывать.

— Расскажу я, наверно, тебе свою историю, может, тогда ты поймешь меня.

— Вам так важно мое понимание или вы просто тяните время? — Ирэн постаралась расслабиться, принимая более удобную позу на жестком стуле. Хорошо, хоть не табуретка досталась.

— Возможно, мне действительно важно, чтобы именно ты поняла меня. Ну, а время… это тоже, — Нириан закинул ногу на ногу и сложил руки на груди.

— Почему вы хотите уничтожить кристалл?

— Когда наше с братьями правление подходило к своему концу, каждый из нас боялся даже выйти из замка, чтобы не наткнуться на свою истинную, — Нириан закрыл глаза. — Но по случайному стечению обстоятельств, мне пришлось покинуть нашу обитель и…, да я встретил ее. Ты же знаешь, что делает с тобою огонь истинного. Я тоже не смог сдержаться и встречался с ней снова и снова. Надеясь, что все-таки не она будет матерью следующих трех Императоров, — Нириан хмыкнул, — но… вскоре она обрадовала меня, что ждет ребенка. Тогда я все понял и прибежал к братьям пожаловаться на судьбу-злодейку, — Нириан открыл глаза, посмотрел на девушку и улыбнулся своей глупости и наивности. — Видела бы ты, какие у них были лица! Каждый из них был рад, что сия чаша миновала его! — его смех был слишком наигранным. На его губах была ехидная улыбка, а в глазах затаенная боль и обида.

Ирэн старалась слушать, сохраняя на лице безразличное выражение и никак не выдать не только своего крайнего любопытства, но и тревоги, которая упорно заполняла все ее естество. Что-то в рассказе Нириана заставляло ее напрягаться, а сердце учащенно биться.