Александра Руда - Кнопка

— До сегодняшнего дня вы отнюдь не вели себя, как друг, Эрнесто, — упрямо сказала я.

— Разве? — удивился он. — Я дважды спасал тебе жизнь в лесу, я уговорил Энрико вылечить тебя, я спас твою мать от смерти — и это все, прошу заметить, бесплатно. Я же спас тебя от проректора, и сегодня, когда ты глупо решила покончить с жизнью! И ты это не называешь дружбой! Это я тебе еще не припомнил, как благодаря мне ты впервые в жизни принимала ванну!

— Вы заставили меня пойти на бал! — напомнила я.

— Да, но только потому, что мне это было необходимо, а ты никак не могла этого понять! Я был в отчаянии, а в таком состоянии все средства хороши! Ну, Кнопка, ты можешь мне ответить, что конкретно я сделал тебе плохого?

Я задумалась. Мне совсем не нравились выводы, к которым меня подталкивал наш разговор. Получается, что Эрнесто со всех сторон хороший, сделал мне много добра, а я, неблагодарная негодяйка, считаю его гадом и устаиваю истерики!

— Вы пытались изнасиловать меня, — напомнила я, собравшись с силами.

— А, — сказал Эрнесто, машинально касаясь горбинки на носу, которую он так и не выправил. — Мне об этом осталась хорошая память. Кажется, ты отомщена за ту попытку?

— Из-за вашего желания притащить меня на бал, меня выгнали с работы, — сказала я, начиная распаляться. — И пострадала не только я. моего отца тоже выгнали с работы! И теперь он винит во всем меня!

— Но я не знал, — почти растерянно произнес Эрнесто. — Я не знал, что все так обернется. Просто прецедентов не было.

— И сейчас, — продолжала я. — Вы ведете себя так, что меня это пугает! Вы же — маг! Вы же презираете людей!

— Презираем, — согласился маг. — Но кто тебе сказал, что я презираю тебя? Только идиоты все валят в одну кучу. Это как совсем отказываться от еды только потому, что тебя воротит от капусты. Я в последние дни узнал много нового. Мой отец был большим оригиналом, так что это у меня в крови. Так что я могу теперь оправдать себя за свое поведение. Так что я всем доволен. И тебе советую наслаждаться жизнью. Подумаешь, проблема — с работы выгнали. Найдешь новую. Тем более, по специальности. Я же видел, как ты работаешь, там, в Быстрице. Тебя в любой аптеке должны принять с распростертыми объятиями. Я вообще не понимаю, почему ты у нас полы мыла.

— Ради брата, — объяснила я. — Мне надо было отслужить три года, чтобы получить премиальные — доступ в вашу библиотеку. Мой брат ею грезил.

— Ясно, — сказал маг. — Теперь мне понятна причина твоей истерики. Если все время делать все для других, для себя остаются лишь слезы.

— Это было в первый раз! — попыталась оправдаться я.

— Я весьма польщен, что именно мне пришлось стать этому свидетелем, — сухо сказал Эрнесто. — Я этого долго не забуду, будь уверена.

— Вы могли все прекратить одной — двумя пощечинами, — возразила я.

— Ну, конечно! Мой отец — а у меня нет причин ему не доверять — говорил, что женская истерика — самое страшное, что может случиться в жизни мужчины. И что эту бурю лучше переждать.

— Наверное, он говорил это о магичках. Я же в ответ вас не могла испепелить или еще что-то сделать.

— Они тоже не могут, — махнул рукой Эрнесто. — А мой отец говорил о всех женщинах. Он был большой любитель женщин любого происхождения и способностей. Я это совсем недавно узнал, старейшина Пабло отдал мне дневник отца. Ну, я тебе скажу, он был и затейник.

— И вы решили его превзойти? — спросила я, с опаской раздумывая, не уготована ли мне роль первой игрушки в руках Эрнесто, на которой он собирается отточить свои навыки манипуляции, чтобы потом превзойти своего отца. Как там его звали? Ампаро Умный?

— Нет, — серьезно ответил Эрнесто. — Отец в конце концов плохо кончил. А я хочу пожить подольше. Мне его дневник на многое открыл глаза. Если бы Пабло знал, что там написано, он бы мне его никогда не отдал.

— Он отдал вам дневник, даже его не читая? — удивилась я.

— Конечно. Дневник был запечатан заклятьем на крови, только я его мог прочитать. Отец в завещании просил отдать мне этот дневник, когда придет время, и старейшина просто исполнил свой долг.

— Зачем вы мне все это рассказываете, Эрнесто? — тихо спросила я. я уже устала от чужих тайн, которые сыпались на меня, словно Таракан решил вытряхнуть коробку с залежалыми секретами, и они все повалились прямиком на мою голову.

— Мы же друзья, Кнопка, разве не так? — маг приподнял мой подбородок и слегка наклонился. — Неужели в твоем сердце нет ни капельки благодарности на все, что я для тебя сделал?

Я заглянула в его серо-зеленые глаза, которые при свете алхимического фонаря казались сейчас таинственно-глубокими, и честно ответила:

— Я не знаю. Все это как то слишком неожиданно для меня, слишком много сразу всего навалилось.

— Да помиришься ты с отцом, — вздохнул маг. — Если это тебя так волнует, давай я сделаю так, что он тебя будет на коленях просить у тебя прощение?

— Нет, зачем? — испугалась я. — Я лучше сама с этим как-нибудь разберусь. А вы правда можете сделать такое?

— Да. Ты еще не забыла — я же все таки маг!

А вдруг он заколдовал меня? Вдруг то, что мои кости как будто вибрируют, когда я слышу его голос, что его поцелуи сводят мое тело с ума — это только результат магии? И на самом деле я ничего не испытываю к этому молодому магу, кроме обычного для людей опасения при слишком близком соприкосновении с миром магов? Я резко дернула головой.

Эрнесто тут же убрал пальцы, которыми держал мой подбородок и отвернулся.

— Ты боишься, что я применяю к тебе магию? — глухо спросил он.

— Да, — прошептала я.

— Если бы я мог! — с непонятным отчаянием сказал он. — Я пытался. Но ты слишком целеустремленная и цельная личность, чтобы тобой можно было легко управлять. А большего я не умею.

— Вы пытались заколдовать меня? — ахнула я, услышав честное подтверждение моим мыслям.

— Да! — закричал Эрнесто, поворачиваясь ко мне. Его глаза потемнели, лицо скривилось. — Но ты не поддаешься, ясно тебе? Я не знаю, результат чего это. Твоя мать тоже очень тяжело поддавалась моему воздействию. То ли я такой слабак, то ли ваш род такой, я не знаю! Но ты не находишься под воздействием магии! Ясно тебе?

— Да, — пролепетала я, не понимая причину такой бурной реакции. Он что, так расстроился из-за того, что не может на меня воздействовать?

— Я не применяю магию к тебе, — лихорадочно говорил Эрнесто. Он схватил меня за плечи и принялся трясти. — ты тоже не можешь применить магию ко мне, ты же человек! Я проверял, в тебе ни капли магической энергии! Тогда что же это, Кнопка, скажи мне, что это, а? Ведь ты такая умная, рассудительная, скажи мне, что происходит?