Александра Первухина - Ветер перемен

— Будет жить, милорд! — Глаза врача были грустными и усталыми. — Более определённо я скажу вам через несколько часов. Но уже сейчас можно утверждать, что быстрого выздоровления не получится. Слишком сильное истощение.

Герцог скрипнул зубами, стараясь сдержаться и не наорать на ни в чём не повинного врача.

— Делайте всё, что сможете, доктор! — И повернулся к Рилу: — Как обстановка?

— Мы в осаде, Ваша светлость. Если не случится ничего неожиданного, то максимум через два дня мы будем уничтожены.

Рейт тихо выдохнул, пытаясь не выказать отчаяния, и жестом приказал ему следовать за собой. В мрачном молчании они поднялись по роскошной лестнице в кабинет герцога. Как только за ними закрылась бронированная дверь и заработала система защиты от прослушивания, Рейт тихо произнёс:

— Рассказывай, друг.

— К сожалению, рассказывать практически нечего. — Рил устало проковылял к креслу и с кряхтением опустился в него. Внезапно герцог понял, насколько же стар его наставник. Словно все прожитые им годы обрушились на него разом, больше не сдерживаемые железной его волей. — Мне практически ничего не удалось узнать. Кто бы ни стоял за Императором, прячется он мастерски. За последние шесть месяцев Император не общался ни с кем, в ком можно было бы заподозрить организатора заговора. Только фавориты из придворных и слуги. И тех и других проверили. Они те, за кого себя выдают. Фавориты умом и сообразительностью не блещут, практически ничем не отличаются от Его Величества. Однако, судя по распоряжениям, поступающим от главы имперской Службы безопасности, за нас взялись всерьёз. И именно вы являетесь для них целью номер один. Первую атаку мы отбили благодаря тому, что противник нас недооценил, но час назад был перехвачен приказ командующему базой «Тайфун». К Тронному миру направляется боевая эскадра. Её цель — ваша резиденция. Против залпов нескольких линкоров наша защита долго не устоит.

— Но эти залпы снесут к Саану в преисподнюю весь квартал! — Рейт был не в состоянии поверить в то, что подобное возможно. По привычке заняв место за своим рабочим столом, он не сводил с наставника глаз. — Даже сумасшедший не станет такое творить.

— Станет, Ваша светлость. Приказ уже отдан. Так что у нас осталось время только до того момента, как эскадра выйдет на орбиту Тронного мира.

— А если я сдамся…

— Нет! Император всё равно не пощадит преданных вам людей! Только вместо быстрой смерти они будут медленно гнить в застенках Его Величества.

Рейт молча кивнул, соглашаясь со словами наставника.

— Осталось только умереть достойно. Не стоит сообщать людям о том, что они обречены.

Рил горько улыбнулся и впервые обратился к герцогу без церемоний:

— Ты прав, мальчик. Пусть у людей будет хоть какая-то надежда.

Два близких человека молча сидели в кабинете, глядя на портрет Императора, согласно закону украшавший одну из стен. Голограмма едва заметно мерцала, и от этого казалось, что изображённый на портрете ехидно ухмыляется. Им не нужны были слова. Зачем? Каждый понимал другого, как самого себя. Времени оставалось всё меньше.

Эфа рассеянно оглядела беспорядок, царивший в резиденции герцога, и неодобрительно покачала головой. Сумасшествие какое-то! Если так и дальше будет продолжаться, ей не удастся отдохнуть! А отдохнуть ей надо. Хотя бы для того, чтобы найти выход из создавшегося положения. Что-то её никак не прельщает возможность сидеть и покорно ждать, пока её убьют! Лучше она что-нибудь придумает и напоследок удивит своих врагов. Но для этого надо как следует выспаться. Вздохнув, Эфа направилась по замусоренной главной лестнице в покои герцога. Что-то подсказывало ей, что хозяин в них сегодня ночью не появится, а слуги туда без приказа тем более не зайдут. Идеальное место для отдыха!

В коридоре второго этажа было пусто. Ковровое покрытие мягко пружинило под ногами и глушило её шаги. Роскошь, окружающая её со всех сторон, мало волновала Эфу, но портреты предков Рейта вызвали приступ любопытства. Вдоль стен висели голограммы самых разных людей. Единственное, что их объединяло — это выражение глаз. Семья Оттори никогда не славилась смирением. Один из портретов заставил её остановиться и внимательно приглядеться к человеку, изображённому на нём. Невысокий стройный мужчина даже со старинной голограммы излучал силу и уверенность в себе. Жёсткий взгляд светлых, почти бесцветных глаз, казалось, проникал в самую душу. Презрительная надменная полуулыбка кривила тонкие губы. Эфа наклонила голову набок, изучая лицо давно умершего человека. «Не хотелось бы мне с ним сражаться!» — мелькнула у неё в голове странная мысль. Она даже не удивилась, когда, прочитав табличку под портретом, узнала что это Нетор, первый герцог Оттори. Только такое существо и могло заключить с диинами договор о ненападении. Про себя Эфа пожалела несчастных слуг, которым приходилось жить с ним в одном доме. Этот хищник явно не привык кого-либо щадить.

Портрет висел прямо напротив двери в герцогские покои, и Эфа, оторвавшись от изучения изображения предка своего господина, скользнула в темноту роскошной спальни Рейта. Система безопасности, как всегда, её проигнорировала, и девушка с довольным шипением зарылась в мягкие подушки. Она сейчас немного поспит, а потом займётся неотложными делами. План необходимо привести в исполнение. Времени остаётся всё меньше.

Что-то тяжёлое и неприятно пахнущее грохнулось на неё сверху. И Эфа среагировала инстинктивно. Неизвестный агрессор полетел на пол, надёжно обездвиженный, а её кинжал упёрся ему в горло. Пришелец затрепыхался и попытался вырваться из её захвата. Тихо рыча от ярости, Эфа как следует приложила человека коленом по спине, чтобы не дёргался, и сердито поинтересовалась:

— Как ты с-с-сюда забралс-с-я?

Незнакомец сдавленно охнул и закашлялся. Эфа встряхнула его ещё раз, чтобы поторопить с ответом и вдруг почувствовала сквозь непереносимую вонь алкоголя знакомый запах. Проклятье! С тех пор как диины убрали из её психики директиву подчинения своему господину, она уже не так хорошо ощущала родство крови. И вот, пожалуйста! Едва не прикончила герцога только потому, что он напился и она не сразу узнала его запах. Кажется, она теряет хватку. Эфа осторожно, стараясь не поранить, отпустила Рейта и отодвинулась к стене. Тот снова закашлялся и попытался сесть, держась рукой за кровать. Эфа, аккуратно убрав когти, помогла ему принять более или менее вертикальное положение и снова поморщилась от исходившего от него запаха. И как только люди могут употреблять такую гадость?! Рейт несколько раз глубоко вздохнул, прежде чем смог членораздельно заговорить: