Григорий Шаргородский - Диверсант

— Обезьяна? — неожиданно подал голос молчаливый Шип. На имперском языке это слово, конечно, звучало по-другому, но мне привычнее именно это звучание.

— Да, очень похоже, — согласился я и тут же пресек готовящийся поток вопросов. — После собрания Шип расскажет всем, кто такая обезьяна. Теперь мне нужно несколько людей, которые хорошо бросают камни. Мороф, когда подберешь кандидатуры, отведи их к Ругу. Не знаю, насколько внятно я все объяснил, но сейчас попробую набросать схему боя. Итак. При обнаружении мага, а это высокие парни в балахонах и без оружия, в дело вступают лучники истребительных отрядов. Сразу скажу, что достать мага им вряд ли удастся, но они отвлекут внимание на себя. Сразу после этого начинают работать стрелки-снайперы. Их задача — обойти магов и ударить с тыла. В лучников врага просто стреляем и стараемся сделать это быстрее и точнее, чем они. Что касается монстров, то с большой вероятностью они будут находиться в деревянных фургонах с крепкой дверью в задней части. В монстров лучники должны стрелять по готовности, а вот арбалетчики бьют только в голову и только наверняка. Также необходимо отрубить головы всем мертвым врагам, это обязательно.

Словесный поток, в котором я постарался максимально коротко изложить свои наработки, заставил всех присутствующих притихнуть и настороженно посмотреть на человека, которому они поклялись в верности. По глазам моих подданных было видно, что у них возникло огромное количество вопросов, но отвечать на них я не собирался. Бойцам для начала нужно было переварить услышанное и опробовать на практике новые тактические схемы. А вот когда пойдут нестыковки, можно заняться уже точной настройкой.

— Так, на этом все. Отвечать на вопросы я буду только ближе к полудню. А то, откуда мне известны эти подробности и где я успел столкнуться с подобным врагом, так и останется тайной. Думаю, у меня, как у вашего господина, есть на это право.

Напоминание о субординации сработало верно — все молча встали, поклонились и быстро вышли из помещения.

Было такое ощущение, будто мне только что пришлось разгрузить пару вагонов с цементом.

— Блин, ну ее на фиг, эту власть, — проворочал я себе под нос и направился к Ругу.

Профессор находился в небольшой пристройке к зданию мельницы, где на топчане спала Таня. Душа Яны до этого не давала «оккупантке» ни минуты на сон, но после моих обещаний решила объявить временное перемирие, и измученный мозг тут же отключился.

Руг сидел на расстеленной попоне и копался в разбросанных вокруг него книгах.

— Придумал что-то новое?

— Нет, освежаю в памяти старое.

— Тогда отвлекись. Мне нужно, чтобы ты сделал пару склянок чего-то очень едкого.

— Ты шутишь? — Профессор отложил книгу и, сузив глаза, посмотрел на меня.

— Ничуть.

— Да ты знаешь, как трудно достать минеральные ингредиенты?! Ты не представляешь, что мне стоило приготовить такое количество сонного порошка и целую бочку жидкого дыма. И теперь, когда в моих сумках гуляет ветер, ты приходишь и совершенно спокойно просишь приготовить едкое вещество? — Казалось, что внезапно раскрасневшийся профессор сейчас лопнет от негодования.

— Я просто спросил. — Мне оставалось только поднять руки в примирительном жесте. — Жаль, конечно, но пара склянок твоей бурды могла бы сохранить несколько жизней.

Руг некоторое время сверлил меня взглядом, а затем закрыл глаза и явно посчитал в уме до двенадцати.

— Применение? — перешел он на деловой тон, чего я, собственно, и добивался.

— Помнишь мой рассказ про одари и их «братьев»?

— Смутно, но помню.

— Мне нужно что-то едкое, чтобы облить младшеньких и сделать им больно. Они ведь по своей сути простые животные и не смогут не отвлечься на боль, что даст нашим лучникам больше времени.

— Хорошо, я попробую, у меня осталось четыре малых меры флуда, а поблизости я видел синие цветы, так что можно накопать корней…

— Так, стоп, — остановил я поток абсолютно ничего не значащих для меня слов. — Чуть позже к тебе придут бойцы, которые лучше всех бросают камни. Бери их в помощь и постарайся объяснить правила безопасности в процессе бросания твоей дряни.

— Ладно, сделаю, — вздохнул профессор.

Причина вздохов была очевидна, так что необходимо подсластить ему пилюлю.

— Руг, мне прекрасно известно, как много ты делаешь и сколько усилий для этого тратишь. И поверь, я очень благодарен и судьбе, и твоему любимому святому Герберту за то, что у меня есть такой друг и соратник.

Руг смущенно заулыбался, но быстро стер с лица довольную улыбку и нахмурился:

— Иди уже, ценитель. И поспи хоть немного, а то всю ночь мозгами скрипел.

Ведь это так просто — хоть иногда похвали человека, покажи ему, как он тебе дорог, и этот человек никогда не предаст, он готов будет свернуть горы ради тебя. Тогда почему же люди не пользуются таким простым средством мотивации, предпочитая манипулировать и доминировать?

Совет профессора был очень дельным, потому что после бессонной ночи и мысленных нагрузок мозг начинал сбоить. Поэтому я, недолго думая, направился в разбитый возле мельницы лагерь, нашел чью-то подстилку и уснул прямо в броне.

Несколько часов сна вернули мне адекватное восприятие мира. Солнце уже перевалило через зенит и начало падение к горизонту.

В лагере кипела жизнь, и шли напряженные тренировки. Мороф успел заметить мое пробуждение и тихо свистнул. По его команде началось показательное выступление.

В центре большой поляны замерли пять «ящеров», явно изображавших противника. Барсук даже выдал «дикий» рев — видно, ему была отведена роль монстра.

Атака началась по команде в виде тихого курлыканья. На поляну выскочили два отдельных десятка бойцов. Лучники тут же обсыпали условного врага стрелами без наконечников, а когда три «монстра» подбежали ближе, в них полетели сначала камни, а затем практически вплотную «выстрелили» арбалетчики, попросту щелкнув пустыми арбалетами. Оставшиеся на своих позициях «маг» и «лучник» получили несколько стрел от подобравшихся сзади снайперов. Бойцы отработали хорошо, даже не пришлось ничего поправлять. С другой стороны, казаки и «медведи» лучше меня знали, как охотиться на опасную дичь.

Все хорошо, вот только слишком уж наигранно смотрелась эта постановка, и реальность наверняка с легкостью поломает настолько хлипкую конструкцию боя — ведь они еще не видели дари вживую, а это зрелище не для слабонервных. Также мне не понравились метатели колб. Ими оказались мальчишки, взятые нами из цитадели и уже успевшие обзавестись позывными: Глеф стал Ежом, а его друг — Кротом. Третьим в их компанию Мороф отрядил совсем молодого лесовика.