Руслан Михайлов - Пылающий лед

Впрочем, я отнесся к происходящему без обычной своей мрачности. Да и мое настроение в последние дни становилось все лучше. Раздражительность и подавленное состояние бесследно исчезли, а в моем сердце появилась надежда. И все благодаря одному-единственному факту — я нашел книгу, за которой Кассиус Ван Лигас плавал на большую землю. Книга хранилась в искусно скрытом каменном тайнике в одной из стен подземного кабинета. И мы бы нипочем не нашли его, если бы не Тикса, который, едва попав внутрь, моментально обнаружил скрытую в стене нишу и пренебрежительно выпятил губы, буркнув, что в таком плохоньком тайнике он бы не рискнул хранить даже старые подштанники. Не обратив внимания на его слова, я лишь с благодарностью хлопнул его по плечу и выхватил из тайника единственную лежавшую там вещь — великолепно сохранившуюся книгу в черном кожаном переплете. Не было даже намека на название, но зато густо исписанные страницы с многочисленными пометками, сделанные уже знакомым мне почерком Кассиуса, дали четко понять — это оно. То, ради чего мы преодолели все тяготы путешествия. Мой шанс на исцеление от ледяной напасти.

На корабле я успел изучить книгу от корки до корки и понял три главные вещи. Первое — прежним мне уже не стать никогда. Второе — превращение в ледяную тварь это временный этап, всего лишь один шаг из многих на пути к окончательной трансформации. И третье — чтобы получить необходимые силы для продолжения трансформации, мне необходимо впитать в себя как можно больше жизненной энергии. То есть — либо убивать при помощи щупалец, жадно высасывающих жизненную энергию из каждого живого существа, но это крайне медленный путь. Либо… самому провести все описанные в книге ритуалы жертвоприношений…

Всего ритуалов было шесть, из которых два уже были завершены — самим Кассиусом, когда он создавал «Семя», коим в книге обозначался кристалл горного хрусталя с заключенной в нем силой и заклинаниями. О некромантии в книге не говорилось ни слова. Только о некоем древнем пути, о Раатхи, об Искусстве и о ком-то по имени Морграат, упоминающемся с крайним почтением и благоговением. Но это я оставил на потом, сосредоточившись на главном — как излечиться. И выяснил, что на мою долю осталось четыре ритуала, абсолютно разных, но крайне страшных и кровавых. Схожи ритуалы были только в одном — для каждого из них требовались обильные жертвы. Иначе никак. А потом я дочитал до места, где появлялись первые подробные описания, КАК именно требовалось действовать… и почувствовал подкатывающую тошноту и омерзение. На потемневших от времени страницах подробно пояснялось, в каких точках взрезать кожу, чтобы жертва испытала наибольшую боль, как избежать чрезмерной кровопотери, дабы пытаемый не помер раньше времени, куда втыкать, подрезать, — сдирать, какие слова при этом говорить и кого призывать… Думаю, от такого чтива содрогнется даже палач или закоренелый убийца.

Не получил ответа я лишь на самый интересующий меня вопрос — в кого, собственно, я превращусь? Насколько я понял, об этом говорилось на последних страницах книги, но как раз таки они и отсутствовали. После описания последнего, шестого ритуала, шли лишь жалкие огрызки вырванных листов. Пересчитав эти самые огрызки, я узнал, что не хватает еще двадцати листов. И я точно знал, что в кабинете Кассиуса их не было — мы перевернули там все вверх дном, еще до того, как обнаружили тайник, и до того, как на меня сошло наитие и я велел бережно принести раненого Тиксу, дабы он огляделся по сторонам. Во время плавания я перетряхнул и просмотрел все найденные в замке книги, но и там не обнаружил недостающих листов. А потом наткнулся на сделанную на полях книги рукописную надпись и искать перестал. Два века назад Кассиус задавался тем же самым вопросом — почему в полученной им от некоего господина Бармора Ратаги книге не хватает окончания. А так как я не мог обратить происходящее со мной вспять, мне придется просто идти вперед.

В книге описывался момент окончания второго ритуала, по завершению которого оболочка «семени» должна стать ненужной, а «ростки» должны «стать единым целым с телом хозяина». Со мной это уже произошло — ледяные щупальца перебрались с куска хрусталя на мою шею. И это позволило мне окончательно убедиться, что второй ритуал успешно закончен. Что ж… осталось всего четыре.

И что самое поганое в этой истории — я некромант. Уже сейчас. Мои щупальца вытягивают жизненную силу из любого живого существа и даже неупокоенной нежити. Дай им волю — и из всего моего отряда останусь лишь я один. Пусть некромант поневоле, но все же некромант. Впрочем, настоящий некромант использует накопленную жизненную силу для поднятия мертвецов из могил и создания страшных тварей, тогда как я все делал в точности наоборот — старался уничтожить любую встреченную нежить раз и навсегда. Но не думаю, что Церковь примет этот факт во внимание. Оставалось только порадоваться, что мы находимся в запретных для священников Диких Землях и что отец Флатис покинул наше поселение.

Налегая на веревку от волокуши, я машинально переставлял ноги и все размышлял о своей дальнейшей судьбе. Что делать? Сначала я пытался найти отгадку, а теперь, когда я частично разобрался в происходящем, надо принять нелегкое решение. Как поступить?

И ответа на эти вопросы у меня не было.

— Господин, — поравнялся со мной пыхтящий Рикар. — Не устали, часом?

Здоровяк намекал на тянущуюся за мной волокушу, доверху нагруженную книгами и оружием, которую я пер в одиночку через нетронутую снежную целину, торя путь остальным.

— Не устал, — отозвался я. — Лед не устает, Рикар. Только тает.

— Я так и понял, — весело хохотнул здоровяк. — Силищи в вас немерено, господин. Груз потяжелел, а вы даже и не заметили. Как тащили, так и дальше тащите.

— Потяжелел? — с недоумением переспросил я, и не останавливаясь, чуть развернулся боком и вывернул шею назад. — О…

На волокуше сидела Алларисса, с комфортом расположившись поверх накрытых парусиной вещей, подложив под спину свой заплечный мешок и плотно закутавшись в шерстяное одеяло. Девушка с интересом читала потрепанную книгу в алом переплете, неторопливо перелистывая страницы. Словно почувствовав наши взгляды, Аля подняла голову, посмотрела на мое удивленное лицо, откинула с лица прядь волос и пояснила:

— Я устала и замерзла. А тебе все равно. Потому что ты холодный и бесчувственный.

Переварив услышанное, я отвернулся и вновь налег грудью на веревку, возобновляя монотонное движение вперед. Зараза…

Размашисто шагающий Рикар настороженно поглядывал по сторонам, но это никак не мешало ему разговаривать: