Вера Окишева - Когда в сердце пылает любовь

— Что это было? — тихо спросила.

Тантрион улыбнулся, игриво поцеловал любимую в нос, стараясь от неё скрыть тяжёлые думы.

— Сила фэйари пробуждается в тебе, любимая. Скоро ты станешь полноценной наследницей.

Он поддерживал Хэни, когда они шли в темницы, рассказывал об Ахранитэле, о том, как он коварен и как ловко может играть словами, искажая суть приказов. Он пояснял девушке, отвечая на всё её вопросы, понимая, что больше нет смысла что‑то скрывать от неё. Фэйари не таили в своих сердцах злобы и чёрных умыслов. Но и благородные дела порой ведут на тёмную сторону. Это Тантрион знал по себе и пытался уберечь от этого Хэни. После поцелуя в любимой поселилось странное упорство, словно она решила доказать не столько себе, сколько владыке, что стала достаточно взрослой.

Войдя в камеру к Ахра, она сходу начала отдавать приказы, а Тантрион расплывался в улыбке, наблюдая за недоумением на лице Древнего. Он хотел смутить её, соблазнить своими телесами, да только выставил себя на посмешище. От слов Хэни Тантрион ещё больше развеселился. Ведь он помнил, как она впечатлилась видом его обнажённого тела, как алели красные щёки на юношеском лице, как кровь носом пошла. Незабываемые мгновения, нежно лелеемые владыкой. Хэни бесподобна даже в мужском обличии. Тантрион до сих пор помнил, что готов был поцеловать её тогда, прикоснуться к мужским губам. Передёрнув плечами, Тантрион поспешил покинуть тёмные коридоры темниц. Искусительница шла, покачивая бёдрами, привлекая к себе внимание не только его, но и охраны, а также тёмного.

— Я думал, что она невинная дева, — проворчал Ахра за спиной у Тантриона. — Хотя она уже совершеннолетняя, наверное, ты с ней уже и того, — насмешливо добавил он, но не закончил мысль, издеваясь над кристально чистым именем светлого короля, которого ни в чём порочном обвинить было нельзя. Раньше было нельзя.

Тантрион обернулся к тёмному и подмигнул ему, улыбаясь.

— Следить за собой надо, время берёт своё. Ты просто уже поизносился, — шепнул он бывшему другу, — потерял сноровку.

Ахра взбесился, это было видно по сверкнувшим в темноте подземелья жёлтым глазам.

— Хочешь пари? — прошипел он в спину королю.

— Никаких пари, Ахранитэль, — не согласился с ним король. — Прошли те годы, когда мы по — дружески спорили. Теперь мы не друзья. Теперь ты раб.

На этом разговор закончился.

Маленькая Ясил вела Древних во двор, где собралась десятка лучших теней из отряда Гасаритона.

Бравые эльфы в серых плащах стояли в полном вооружении. Освободив от оков антимагических браслетов, тёмному эльфу выдали только меч, самый обычный, из серебра, который обжигал пальцы тех, в чьих жилах текла отравленная ядом Паучихи кровь. Но Ахра лишь с усмешкой взвесил меч в руке, пару раз взмахнул им, примеряясь, и вложил в ножны, чтобы пристегнуть их на поясе.

— Итак, куда едем? — бодро спросил он у Тантриона.

Тот садился на коня. Белого, как самый первый снег в горах. Рыжая эльфийка пристёгивала своё оружие к седлу, краем уха слушала, о чём разговаривали раб и король.

— Это ты должен сказать нам. Ты должен провести нас в подземное царство Паучихи, и путь этот должен быть очень коротким и безопасным.

— Нет такого пути, — возразил Ахра, одним слитным движением вскакивая в седло своего коня.

Ему подобрали серого в яблоках. Конь нервно фыркал, раздувая ноздри, косился на своего седока лиловым глазом и бил копытом. Ему не нравился тот, кого придётся нести на себе, но нежное поглаживание по шее успокоило скакуна.

У Хэни была тоже белая лошадь, молодая, резвая. Она в нетерпении топталась на месте, желая немедленно пуститься вскачь. Она застоялась в стойле, ей хотелось поскорее почувствовать свободу. Девушка погладила свою лошадку, тяжело вздыхая. Тантрион заметил странное поведение своей избранницы, спрыгнул на землю и приблизился. Он тронул девушку за плечо, отмечая, в каком она подавленном состоянии.

— Хэни, не переживай, мы найдём твоего брата. Я же дал тебе слово, — шепнул он, понимая, как действуют на неё слова Ахра.

— Я должна вам признаться, — шепнула она так тихо, что королю пришлось склониться над ней, чтобы не упустить ни звука.

— В чём? — тихо уточнил он у девушки.

— Я солгала, — выпалила Хэни, заглядывая в глаза владыки, боясь увидеть в них осуждение. — А Хани всегда запрещал лгать. Это нехорошо, а я солгала.

— В чём солгала? — повторил за ней владыка, даже не представляя, о чём она говорит. В чём его малышка могла его обмануть? Она же такая искренняя и чистая.

— Я не подсматривала никогда за братьями. Мне отец бы уши за такое открутил, — быстро затараторила девушка, опуская голову. — Нет, я, конечно, пыталась подсмотреть за ними, но Эматаль постоянно появлялся как из‑под земли и портил всё. Я вообще не понимаю, как он так бесшумно ходит. Даже лучшие тени так не могут. А он может. И каждый раз словно знает, что я замыслила. Даже шанса не даёт подглядеть. Так что я солгала, сказав тёмному, что видела братьев голых. Я никогда их не видела без одежды, — выдохнула Хэни жалобно глядя Тантриону в глаза.

Король пытался держать лицо. У него пальцы дрожали от такого откровения. Он медленно выдохнул, прежде чем обнять рыжую непоседу. Каких только ужасов он не подумал, пока она говорила, в чём суть её лжи. От сердца у него отлегло, а на душе словно солнце взошло. Хэни просто не представляла, насколько ещё была невинна и чиста. Она обняла короля за талию и шепнула доверительно:

— Вы первый и единственный, кого я вообще обнажённым видела.

Тантрион прикрыл глаза, пытаясь не застонать в голос.

— О, Хэни, а я уже думал, как тебя наказать за обман, а тут такое, — прошептал он, крепко прижимая её к груди.

Когда он открыл глаза, то дал обещание избраннице:

— Любимая, я обещаю, что даже повода тебе не дам рассматривать других мужчин обнажёнными.

— Эй, влюблённые, вы вроде в путь собирались! — нетерпеливо крикнул Ахра, указывая на клонящееся к закату солнце. — Такими темпами мы и завтра не доберёмся до прохода.

— Тс, — раздражённо цокнула языком рыжая эльфийка. — Так бы и сказал, что завидно.

Тантрион кивнул на её слова. Затем легко поднял Хэни за талию и усадил в седло.

— Держись подле меня. Никуда не срывайся. Поняла? Никаких геройств.

— Поняла, — заверила его Хэни, но скрещённые пальцы король за её спиной заметил и усмехнулся наивности девушки, которая верила в гномьи суеверия.

Только таким пройдохам, как гномы, могла прийти в голову мысль, что скрещённые пальцы спасут от ответственности держать данное слово. Это было не так. Тантрион не раз развенчивал этот миф перед гномами, на глазах у соплеменников наказывая тех, кто решил обмануть Древнего эльфа.