Ольга Романовская - Ледяное сердце

— В Вашей комнате.

— А воду где здесь берут?

— Из колодца во дворе.

— Спасибо, это все, что я хотела знать.

Девушка гордо удалилась, нарочито плотно притворив за собой дверь.

Ее комната отвечала всем правилам субординации: меньше, с функциональным минимумом мебели. С тоской вспомнив о своей комнатке в пансионе, Зара попыталась придать ей более-менее жилой вид. Сделать это без магии было невозможно, девушка даже и не пыталась.

Первым делом она убрала жуткую тряпку с окна, заменив ее веселенькой плотной шторой, потом добралась до стен, повесив на них зеркало и полку для книг. Не будешь же держать вещи в мешке — и вот появился шкаф, занявший все свободное пространство между столом и дверью.

Доведя до ума кровать, Зара устало упала на стул: колдовство выматывает, особенно если не умеешь качественно использовать свои силы. Желудок лениво просил есть, ноги настаивали на том, что необходимо прилечь, а мозг отказывался слушать обоих.

Усилием воли придав себе вертикальное положение, девушка поплелась к умывальнику, чтобы смыть дорожную грязь. Холодная вода взбодрила, вернула ясность мысли, но с усталостью ничего не сделала.

— Я Вам сейчас нужна? — Зара постучала в дверь Меллона.

Как ей его называть? Сеньор Аидара? Учитель? Наставник? Или можно по имени? Надо будет спросить.

— Нет, отдыхайте. Сегодня у нас день отдыха.

— Спасибо, сеньор Аидара.

Она назвала его так специально — пусть сам исправит, ответит на невысказанный вопрос.

— Зара, ну какой же я для Вас сеньор? — рассмеялся Меллон, широко распахивая дверь.

Не ожидавшая этого Зара ойкнула и отшатнулась.

— Просто Меллон, — Аидара улыбнулся, с интересом наблюдая за тем, как меняют цвет ее глаза.

— Хорошо, как пожелаете, — девушка одарила его ответной улыбкой и вернулась к себе.

На следующее утро, отдохнувшая, готовая приступить к своим обязанностям, она умылась и прошла на кухню.

Девушка застала Меллона за необычным занятием: он разговаривал с пустотой. Но, приглядевшись, она поняла, что наставник вовсе не сошел с ума, а докладывает о событиях прошедшего дня кому-то в Айши.

Зара в первый раз видела, как общаются при помощи пространственного зеркала, и с восхищением смотрела на Аидару.

Интересно, с кем он беседует? К сожалению, на зеркале стояла защита: сторонний наблюдатель не мог ни видеть, ни слышать второго участника разговора. Зато, приложив некоторые усилия, девушка различала реплики Меллона. Ничего интересного: вскользь упомянул о встрече с демонами, уничтожении мелкой нечисти, заверил, что с практиканткой все хорошо. Практиканта — это она, Зара.

Решив не мешать ему, девушка бочком вышла в прихожую, а из нее — во двор.

Немного потеплело, но на весну все равно не похоже. В Айши, наверное, уже вовсю цветут деревья и кустарники, трава появилась, а тут — ни малейшего намека на то, что когда-то будет лето.

Размяв ноги и прогнав остатки сна, Зара просто так, от нечего делать, сотворила несколько безобидных заклинаний, попробовала повлиять на погоду — разумеется, той было абсолютно наплевать на жалкие потуги какой-то ведьмочки.

— Практикуетесь?

Девушка оборвала заклинание на полуслове и непроизвольно прикусила губу. Сейчас подойдет, укажет на ошибки, играючи, превратит на пару минут недовесну в лето. А она, как примерная ученица, будет стоять рядом, внимательно следить за действиями наставника и говорить себе: 'У меня так никогда не получится'. Как бы ни так! Доживет до его лет — будет уметь столько же, если не больше: отец ведь сдержал обещание, кое-что показал из 'боевого арсенала' ведьмы, такому в школе не учат.

— Доброе утро!

Зара взяла себя в руки и улыбнулась.

Меллон с утра такой забавный, растрепанный и совсем не важный, будто ее сокурсник. И учить ее, кажется, не собирается. Так и есть: просто позвал завтракать. Интересно, а еду он магическим способом готовит или сам у очага с кастрюльками возиться? Девушка хихикнула, представив себе Меллона Аидару, мужественно сражающегося с омлетом.

— Что-то не так? — наставник на всякий случай осмотрел свою одежду, даже волосы проверил — вдруг в них полно травы или перьев?

— Все в порядке, Меллон, не обращайте внимания, я над своими мыслями смеюсь.

Обойдя сконфуженного Аидару, Зара вернулась в дом и прямиком прошла на кухню, где ее действительно уже ожидал горячий скромный завтрак. На магический, вроде, не похож, вполне можно есть. Надо же, сам готовит!

— Вы чай или кофе любите? — Меллон подвесил над огнем пузатый чайник.

— А Вы? — ей не хотелось его утруждать.

— Без разницы, я не привередлив.

В итоге пили чай. Зара заварила его сама — должна же и от нее быть какая-то польза?

После завтрака наставник дал ей первое задание:

— Возьмете лошадь и осмотрите окрестности, в деревню заверните, людей расспросите, не появлялся ли кто. Я там пару ловушек расставил, проверьте.

Вроде бы, все просто, если бы не одно 'но': необходимость вновь взгромоздиться на абсолютно чуждое ей непарнокопытное животное.

— А лошадь — это обязательно?

Аидара, усмехнувшись, покачал головой:

— Просто так быстрее и удобнее.

Быстрее и удобнее? Лучше уж попробовать перемещение в пространстве — меньше синяков.

— А деревня далеко?

— Нужная нам — в семи милях к юго-востоку. Сориентируетесь по солнцу.

Зара уныло кивнула. Да, без лошади не обойтись. Что ж, придется смириться и попытаться обуздать свои болячки.

— Мне кажется, или Вы боитесь ездить верхом?

Девушка смерила его недовольным взглядом, в очередной раз сменив цвет глаз:

— Я не боюсь, а просто не умею и ясно дала это понять еще вчера.

— Так попросили бы меня научить Вас. К сожалению, у меня нет дамского седла, а в обычном ездить в юбке неудобно…

— А без нее неприлично.

Меллон залился краской и пробормотал:

— Сеньорита Рандрин, я вовсе не хотел… Даже в мыслях не было оскорбить Вас!

Зара рассмеялась, вернув радужке безобидную лазурь:

— Вы не обращайте на меня внимания, я иногда довожу людей до белого каления. Но, если Вы до сих пор не передумали, я согласна учиться.

Ни за чтобы не подумала, что смутиться, как мальчишка, сразу видно, что не вырос в деревенской гостинице. Уж Зара успела много чего наслушаться и от соседей, и от постояльцев, перебравших вечерком пива и пристававших к матери. Многие из них и на нее поглядывали, предлагали посидеть на коленях за конфетку, но ведь она не дура, чтобы на такое согласиться.

А Бланш, наверное, никогда бы такое не сказала.