Евгений Эс - Седой

Часть 2. Музыкант

Не стреляйте в музыканта. Он играет, как умеет.

Глава 1

Подлый хозяин

Маркатан. Черный город рвущийся ввысь. Окутанный паром машин и дымом заводов. Мокрый от непрекращающегося дождя и холодный от ветра. Таким он запомнился Виктору Сомову за один единственный день знакомства. Дома здесь строились из темно-красного кирпича, который был скорее черным, чем красным или из серого камня и казались еще темнее от того что были мокрыми от дождя. Строения были похожи на башни замков, многоэтажные узкие и высокие с острыми конусообразными крышами и увенчанные металлическими шпилями. В пригороде дома были хотя и пониже, но также преобладали трех и двухэтажные постройки с обязательными башенками. И почти повсюду что-то дымило, коптило, клубилось, шипело и клокотало. Работали промышленные предприятия, курились винодельни и пивоварни, хлебопекарни смешивали дым из печей с ароматом свежеиспеченного хлеба, обогревались холодные жилища, засыпая улицы сажей от сгоревшего угля. И конечно такой город не мог не вонять, хотя и несколько иначе, чем города орков или эльфов. Совершенно потряс Виктора паровой драндулет из железа, меди и дерева с каретными колесами выше человеческого роста припаркованный посреди улицы. Неестественно большая махина, работала на холостом ходу, чадила дымом из трубы начищенного до блеска котла похожего на гигантский самовар и шипела паром на случайных прохожих. Жители города сновали по лужам, не успевающим впитаться сквозь тонкие щели плотно подогнанных камней на мостовых, прикрывались от дождя широкополыми шляпами, кутались в плащи и скрывали свои глаза за стеклами гогглов играющих тусклыми бликами в призрачном свете уличных газовых фонарей. А сами мостовые были отполированы тысячелетним хождением так, что в них как в черном зеркале отражались огни города и его блестящие шпили башен. А потом был ночной железнодорожный вокзал, с которого они отбывали в другой город. Шум, свист, лязганье металла, шипение пара, многоголосица людей. Сомов совсем потерялся от царящей вокруг суеты и переизбытка впечатлений, полученных за день. Окончательно его добил внешний вид паровоза. На широко расставленных рельсах (гораздо шире, чем принято на земле) стоял настоящий монстр, который был покрыт рядами заклепок, сверкал полированными медными деталями и весь лоснился от дождя и масла. Шириной и высотой он превосходил любой земной локомотив и выставлял напоказ свои громадные поршни, рычаги и десятки блестящих от постоянного трения спицеобразных колес. Время от времени машинисты спускали пар, и тогда почти половина вокзала терялась в молочном тумане. Преан и Сомов вошли внутрь вагона, прямо с перрона открыв дверь в отдельное помещение для пассажиров, которое язык не поворачивался назвать купе. Это была приличных размеров комната со всеми удобствами: широкими диванами, мягкими креслами и нормальным не откидным столом. Ковры под ногами, шторы на окнах, на стенах бра с тусклым магическим светильником, на столе посуда и что-то типа самовара. В комнате было тепло и уютно. Впервые Виктор встретил нечто превосходящее по качеству земной аналог. К великому разочарованию Сомова в этом маленьком раю ехал только Преан, а он лишь помог доставить туда вещи хозяина. Место Виктора оказалось на втором этаже вагона с очень низким потолком и совсем маленькими грязными окошками. На верхнем этаже размещались печь, кухня, баки с водой и прочее техническое оборудование. Тут же стояли койки для обслуживающего персонала, одну из которых он и занял. Сквозь давно немытые круглые оконца практически ничего не было видно, и поэтому всю дорогу Виктор банально проспал. Под ритмичный перестук колес, никуда не торопясь и не превышая скорости сорок километров в час, за два дня они докатились до города, в котором жил Преан.

Эргис имел двухэтажный особняк почти в центре небольшого города. Дом был старинный с вычурным фасадом и достался ему по наследству от богатых и знатных родителей вместе с приличным состоянием. Вокруг дома был разбит сад, где росли высокие могучие деревья, посаженные еще далекими предками Преана. Кроме хозяина в доме постоянно проживали домоправитель, садовник, сторож, и кухарка. Была еще и приходящая прислуга, но она появлялась в особняке только в дневное время. Теперь к этой компании присоединился Сомов. Из всех слуг он оказался самым молодым да еще имел статус раба, поэтому помыкали им все кому не лень. Каких-либо обязанностей хозяин за Сомовым не закрепил, и в итоге его привлекали ко всем работам: и в зимнем саду и на рынок сходить и уголь для печей принести и по дому прибрать и натаскать воду из колодца. Впрочем, одна персональная обязанность у него все же была, ее установил домоправитель — каждый день начинать с уборки двора. Территория вокруг особняка была не маленькой, и час-другой по утрам Виктор монотонно махал метлой. Говорила как-то мама в детстве — учись сынок хорошо, а то дворником станешь, когда вырастешь. Эх, мама, мама, да разве в образовании дело? Погода держалась неустойчивая, то падал снег, то лил дождь, поэтому работа была грязной и унылой, зато на свежем воздухе.

После возвращения домой внешний вид Эргиса значительно потускнел и утратил былое величие. Магом его назвать язык уже не поворачивался. Магические амулеты, которыми он раньше был экипирован под завязку, оказались принадлежащими флоту и остались на корабле. Преан лишился кобуры с магическим револьвером, и теперь носил на поясе обычный меч, да и то крайне редко. Многослойные гогглы, которые когда-то поразили Виктора сменились на гогглы попроще. Отныне применительно к Преану Сомов стал употреблять термин писатель, да и то с натяжкой, а магом в его глазах Эргис перестал быть окончательно. С момента приезда хозяин всего один раз побеседовал со студентом и в разговоре жаловался на негодяя редактора столичного журнала, которому пришлось слишком дорого заплатить за то чтобы тот поместил кроссворд на страницах издания, да и то не в очередном, а последующем номере. Преан впал в депрессию из-за сомнительных перспектив затеянного проекта и непредвиденных расходов. К тому же казначейство флота вычло из его жалования сумму за нецелевой выстрел из магического револьвера и выстрел этот оказалось, стоил бешенных денег. Эргис рассчитывал заработать на «своей» игре, как он ее уже называл, но вместо этого пока приходилось только тратиться.

Виктор не стал успокаивать писателя, лишь предложил дождаться выхода журнала, а уж затем делать выводы. Сам-то он прекрасно знал, что успех головоломке обеспечен, что кроссворд затянет почти всех, кому попадается на глаза, кого-то на несколько минут, чтобы отгадать всего пару слов, кого-то всерьез и надолго, а кто-то не успокоится до тех пор, пока не отгадает последнее слово. Но возьмут его в руки и начнут отгадывать слова все. Разгадывание кроссвордов настолько притягательное занятие, что во время войны листы с кроссвордами даже сбрасывались на неприятеля, дабы отвлечь его от разработок нового оружия. Был и такой факт в земной истории.