Ученик шиноби 7. Нырок (СИ) - Роман Романович
Ящер предупредил, что Окерд — всего лишь базовый знак, на основе которого создается более сложная защита, поэтому мастером я не стану.
Все эти нюансы он мне на практике продемонстрировал. С неприятными ощущениями для меня, разумеется. Продвинутую защиту тоже показал. Я его и шаром бил, и знаками — ноль эффекта. Совсем другой уровень.
Единственное, что утешало — я в своей жизни всего несколько человек встречал, кто знаками пользуется. Активно — только Гроза. Даже за Такеном подобного не заметил. Поэтому умение, хоть и полезное, но не то чтобы очень.
Но так я думал, когда в очередной раз валялся, избитый, стараясь не обращать внимания на боль и размышляя, а ради чего мне всё это. Потом вспоминал колдунов. Вспоминал силу Грозы и её муженька. Пушку и Шупу. То, как без глаза остался. Этого хватало, чтобы вставать, собираться и с пылом продолжать изучать искусство. То, что люди мало им пользуются — их проблемы. Мне любые козыри сгодятся. Сам освою, потом ребяток и девчат своих научу.
В общем, знак щита я изучил быстро, а потом началась жесть. Ящер заявил, что я уже его достал и поэтому должен сдать полноценную связку. На основе Кьята, который повышает концентрацию, Кая, который сбрасывает наваждение, Дая и Окерда, толчка и щита.
До этого я сдавал связку в спокойном режиме, и не сказать, что это было легко. Прошёл по принципу: как-то получилось, ну и пусть.
Так что это та ещё подстава вышла. Сразу на несколько уровней сложности перескочили.
Эта чертова ящерица гоняла меня по всей площади. Без жалости. Без сдерживания. Хотел бы я сказать, что это было увлекательно, но нет. Ящер гонял меня по часу. Час давал отдышаться. Потом снова гонял. Когда я отключался без сил, он отставал. Если получал серьезные травмы, тоже отставал, но не сразу. Бывало и над моей тушкой издевался. Что такое создавать знаки, валяясь с переломанными руками и ногами, я тоже узнал. Так себе удовольствие.
Мои запасы пищи подошли к концу. Пришлось перейти на местное питание. Про душ и чистоплотность промолчу. Я опять выглядел как дикий варвар. Когда отлучался от еды, это было время для отдыха. Я даже тренировался там, за куполом, боясь возвращаться. Но злоупотреблять этим не получилось. Сразу после первого такого раза ящер, скалясь, предупредил, что вне купола время течет как обычно. Я от этого холодной испариной покрылся. Потому что времени тогда прошло, получается, сильно больше, чем я думал.
Но деваться было некуда. Приходилось либо тратить время, либо страдать. Балансировал, как мог.
Сорок три дня. Через столько я начал пользоваться связками настолько ловко, что ящер принял экзамен. Продолжать обучение я не рискнул. Ну его.
* * *
Силовое поле развеялось, отпуская учеников. Дав последние наставления, Такен тут же ушёл в небо, где и исчез.
Гатс повёл плечами. Погода стояла совсем не летняя. Зима на севере приходила раньше и была куда суровее, чем на юге. Впрочем, для тех, кто отучился год в крепости, это не стало ударом. Там, в горах, тоже несладко.
— Так значит, у нас задание, связанное с родичами Гатса? — спросил Гера.
Сделал он это достаточно громко, чтобы остальные ученики услышали.
Такен высадил их в лесу. В получасе ходьбы от ближайшего пригорода. Они должны были добраться туда своим ходом, дойти до указанного места, где их будет ждать подготовленная машина. Оттуда — ещё два часа езды до родных краев Гатса.
— Тебя это смущает? — вышел вперед Тич.
— Просто хочу уточнить, ради чего мы, как я понял, идем на вражескую территорию, и не стоит ли нам ждать в связи с этим сложностей, — ответила Гера. — А, Гатс? Чего нам ждать? Гостеприимства или разом убойной способностью накроют?
— Я и сам не знаю, — спокойно ответил Гатс. — Но лучше вести себя осторожно и никого не задирать.
Про себя Гатс подумал, что хорошо ещё, что здесь нет Кузни. Отношения в коллективе, с момента ухода Спара изменились, но не то чтобы сильно. Калия также оставалась в команде Шупы, и их отношения охладели. Гатсу вернули командирскую должность и прошлый отряд. Ежу и Броку по этому поводу было плевать. Они заняли подчеркнуто нейтральную позицию и с Гатсом общались нормально. А вот Артур… Ну, ему было плевать на конфликт со Спаром, а вот то, что ему сначала дали порулить, а потом опять сняли — это привело к витку соперничества.
Особую остроту добавляло то, что Артур в качестве третьего редкого камня получил малый доспех света. Способность, благодаря которой он окутывался светящимся доспехом. Который усиливал его физические возможности, защищал и наносил постоянный, пусть и слабый урон светом. Который, надо же было такому случиться, отлично разгонял туман, в который Гатс научился превращаться благодаря легендарному камню. Тот случай, когда способность редкого уровня крыла легендарную. Да и с открытием второго круга было не всё так однозначно. Гатс сохранил в этом направлении лидерство, но Артур включил «режим Спартанца» и с тройным рвением наваливался на тренировки.
— Так, — снова заговорил Тич, — все понимают, что ситуация у нас сложилась непростая, — обычно парень не говорил настолько прямо, но тут сразу ударил по больному месту. — Но напомню. Личные обиды в крепости будете выплескивать. Сейчас мы на задании. Где цена ошибки — наши жизни. Здесь мы не только из-за Гатса. Хотя я бы посмотрел на вас, если бы дело касалось ваших родителей, насколько бы забеспокоились. И да, я помню, что не у всех родители были и живы до сих пор. Сути это не меняет. В любом случае проблемы у столь серьезного клана, как Северус, могут повлечь за собой многие последствия. И дать благодатную почву для колдунов. Поэтому проверить… Как минимум проверить, мы обязаны.
— Командир, — улыбнулся Гера, — ты не серчай. Я с понятием. Но сам понимаешь…
— Понимаю что? — не повёлся Тич. — Давай говори сразу.
Гера стушевался, но всё же сказал вслух то, о чем подумали многие.
— Если прижмет, на чьей стороне будет Гатс? А? — посмотрел Гера на парня.
— А что вообще происходит? — спросил командир второго курса.
Вопрос был задан шепотом, но в повисшей тишине прозвучал особо отчётливо.
— Обычные терки в тесном коллективе, — кривя губы, ответил ему Гатс. — Видишь ли, я из клана северян. Того, к кому мы отправляемся. Возможно, моих родителей
