Третья Сила (СИ) - Чернышева Марина

Ну, во-первых, конечно, нежданное-негаданное посвящение в рыцари. Во-вторых то, что от привязки к феоду мне все-таки удалось отбрехаться! Или все же это «во-первых»? Собственно, если судить по величине стресса и значимости событий лично для меня, то да, оценивать надо именно так: «отмазка» — это во-первых, а посвящение — во-вторых!

Ибо без рыцарства, розовой мечты всех мальчишек детского и раннего подросткового возраста, я, в свои двадцать семь, вполне готов был жить долго и счастливо. Нет, с учетом местного менталитета оно конечно было весьма полезным, да и, что там кривить душой — приятным, но… В ряду моих приоритетов, отнюдь не самым важным и скажу больше — даже не второстепенным! А вот «привязка» меня к «сюзерену», рушила все мои планы. Тем более, что загадывая джинну «власть», я совсем не имел ввиду власть мелкого дворянчика над парочкой деревень полунищих крестьян, при том, что самому придется чуть ли не бегать собачонкой возле стремени князя! К счастью, в экстремальные, ну или просто в сложные моменты жизни, мой мозг мобилизует все свои резервы и на вполне приличной скорости выдает варианты, как мне выбраться из этих жизненных коллизий с наименьшими потерями.

На этот раз он, то есть мозг, тоже продемонстрировал качественную работу без сбоев и я еще только поднимался с колена, а ответ уже был у меня на кончике языка:

— Я очень благодарен Вам за посвящение в рыцари, однако феод принять не могу… — и сопроводил обидные слова гримаской и взглядом из собачьего арсенала: по себе знаю, как безотказно действует на людей мимика этих величайших манипуляторов!

Сработало и в моем случае, потому что вместо гнева, князь взглянул на меня участливо:

— А чем вызван Ваш отказ, сэр Ричард?

Непривычное «сэр» резануло ухо и вызвало нервное хихиканье где-то на втором слое восприятия, но наружу, естественно, я его не выпустил и ответил серьезно, с показным сожалением:

— Видите ли, Ваше Сиятельство, но принятие феода подразумевает и принятие вассальных обязательств, а поскольку я уже имею некие обязательства… — естественно не уточняя какие и кому, а вместо этого только печально качая головой, я многозначительно замолчал.

Самый лучший способ убеждения — это дать своему собеседнику, (а в этом, конкретном случае, моему несостоявшемуся сюзерену), возможность припомнить всю ту информацию, которую он к этому времени наверняка почерпнул из всяких, с его точки зрения, вполне заслуживающих доверия источников, (например таких, как его собственная дочь) и самому сделать из них нужные тебе выводы…

Другой вопрос, что байку о моей принадлежности к знатному княжескому роду в качестве бастарда, из-за некоторой склонности к романтике, придумали сами крестьяне, сделав такой вывод из слов Сулима, который с какого-то момента стал называть меня княжичем, моего «нездешнего» лексикона, да странноватого поведения. А я просто не посчитал нужным ее опровергать, поскольку подобные возражения выглядели бы более унизительно, чем сам факт незаконного рождения, которому в этом мире предавали еще меньше значения, чем в земном, современном мне на момент появления джинна. Княжна узнала эту версию моего прошлого уже из их разговоров и тоже, ориентируясь на мое поведение, обильный и несколько своеобразный словарный запас, а так же на значительную магическую одаренность, вполне уверилась в ее справедливости.

Самое смешное, что я сам, изначально говорил несколько иное, что на мой взгляд на все 100 % соответствовало моему истинному происхождению и где ни словом не упоминалось, что я незаконнорожденный. Однако сейчас, именно эта ошибка, исправлять которую я элементарно счел ниже своего достоинства, и должна была сыграть мне на руку! Поскольку по моей версии, которую я «поведал» Сулиму, мой отец умер не успев меня официально признать, (что так и есть), то по версии крестьян, папаша вполне себе живой, а значит в момент первого совершеннолетия бастарда, которое здесь наступает в двенадцать лет, он просто обязан был стребовать с сыночка вассальную присягу, чтобы элементарно обезопасить себя и свое законное потомство, от его возможных притязаний.

С законного наследника такую клятву не берут, поскольку он вроде как и так потенциальный хозяин всего отцова имущества, а вот что может выкинуть бастард, обделенный не только собственностью, но зачастую и элементарной отцовской лаской, этого никто знать не может. А ведь «левые» сынки от крестьянок, до обидного часто выходят намного более удачными, чем дети от знатных законных жен, не обремененных не сильным здоровьем, ни природным умом, ни смекалкой, необходимым простолюдинкам для выживания, так что и соперники из них могут получиться весьма-а-а серьезные…

Вот на нечто эдакое и намекал я со всем старанием и артистизмом изображая «собачьи глазки», и с подчеркнутым сожалением горестно качая головой, типа: «Присягал я ужо, батюшка князь! Присягал! Папанька мой сюзерен и пока он жив, увы и ах, но другого «сюзи» у меня быть не могёт!» К моей удаче князю, отдать ему должное, не откажешь как в уме, так и в знании обычаев собственного мира: мгновенно поняв как недосказанное, так и суть моей пантомимы, он слегка разочарованно поджал губы, однако полностью отказаться от решения облагодетельствовать меня феодом, не захотел!

— Ну, что же, благородный сэр, в таком случае примите этот дар без вассальных обязательств! — дружески похлопал он меня по плечу, — мне будет достаточно «Малого Канона»*

*(Кано́н (на Земле) — неизменная традиционная, не подлежащая пересмотру совокупность законов, норм и правил в различных сферах деятельности и жизни человека. Авт.)

От такого ответа я слегка растерялся, но ненадолго, а вспомнив, что на местного я все равно похожу очень мало, с легкостью сослался на свою нездешность и попросил уточнений. После чего меня тут же дружески просветили, что «Малый Канон» — это что-то вроде договора о мире, ненападении и помощи в случае агрессии со стороны. В принципе, магически закрепленные обязательства всего того, что я и сам был бы готов предоставить князю, в случае возникновения у него такой необходимости. Единственное «но» с моей стороны заключалось в том, что сидеть в дареном феоде я не собирался. Однако оказалось, что и это противоречие вполне разрешимо, поскольку я, как полноправный хозяин земли, имею возможность свалить управление «подарком» на доверенное лицо или, за неимением такового, назначить управляющего хозяйством хоть бы даже из своих подданных! А уж он, в случае нужды, отрядит и крестьян в ополчение, поскольку подчиненные рыцари мне, из-за малости собственного звания, не полагались…

Но не успел я вздохнуть с облегчением, поскольку на мой взгляд, все вопросы оказались благополучно разрешенными, как выяснилось, что прежде чем осуществить «Малый Канон», являющийся хоть и разрешенным, но все-таки магическим обрядом, а магия так и не была до конца и безоговорочно принята матерью-церковью, то прежде мне надлежит исповедоваться перед тем самым сухоньким старичком, которого я видел сразу по приходу и который (вступают фанфары!), является Благоверным отцом Февадием! (Не поручусь за точность, но у нас на Земле, «Благоверными» называли царей, кесарей и чуть ли не святых до их канонизации!) Я совсем уже решил, что такую персону пригласили ради моего посвящения, и слегка обалдел от свалившейся на меня чести, но возгордиться не успел, так как князь тут же и пояснил:

— В своих странствиях отец Февадий согласился заехать к нам в гости с тем, чтобы отмолить княжну Лиллитиль под отчим кровом, а заодно и помолиться за воинов, погибших ради ее спасения…

Я мысленно фыркнул: «Надо же, хоть и «заодно», но вспомнил все-таки о тех парнях, которых мы хоронили в виде разрозненных кусков тел, а то я уже думал, что до их гибели и дела никому нет!» Однако естественно, феодалу и сыну своего времени, вслух говорить ничего не стал: в лучшем случае — просто не поймет претензий, а в худшем — еще и оскорбится! А оно мне надо? Мне о своих проблемах думать надо, а не воспитывать местную знать.