Кровавый Огранец (СИ) - Романовский Борис Владимирович

Ты довольно спокоен, — заговорила Алиса. — Я удивлена.

«Они трупы. Всю его шайку прикончу. Глаза старика заберу».

А ещё нужно узнать, как они сети смогли создать, — поддержала Алиса. — Это очень важная информация.

Хм, и правда. Сети, которые лишают чакры и к тому же ослабляют. И главное — ни одного узора не использовано. Не думаю, что люди Левого делают сети каждую жатву, чтобы под конец их забрали падальщики и отдали тюремщикам. Хотя, учитывая ненормальность Левого, я не удивлюсь, если всё так и есть.

Главное преимущество не в отсутствии узоров, — поправила Алиса. — Сети блокируют чакру не так, как липкие ленты тюремщиков. Это другая технология, и она может сильно помочь нам в будущем.

Пока я концентрировался на беге, Алиса лечила мои руки и горло горячей чакрой.

«Сможем пальцы восстановить?» — мысленно спросил я, морщась, из-за сильного желания почесать раны.

Да, — коротко ответила Алиса.

Мы добрались до пещеры. Возле дерева, в корнях которого и скрывался тайник, сидели Буш и Август. Тени я не заметил.

Лулу спрыгнула, я за ней.

— Тренировки в эту жатву закончились, — безапелляционно заявила она, рассматривая мою правую руку. — Вылечи пальцы и иди работать.

Август с интересом уставился на меня. На его лице играла лёгкая полуулыбка, а в руках он крутил небольшое стальное лезвие. Буш тоже поднял на меня взгляд. И как всегда — полный злобы и ненависти.

— Это не так просто, — я покачал головой и спрятал правую руку в карман. — И не быстро. Мне нужно время.

Август сразу поскучнел, а Лулу разочарованно скривилась.

— Не должно повлиять на работу. Понимаешь же?

— Да. Ещё раз спасибо.

— Работай, Белов, — Лулу отряхнула ладони. — И Левого избегай. У этого гульего сына давно Грани поехали, ему плевать на всех. Понял?

— Да. Я заметил.

— Левый — опасный человек. И очень умный. Думается мне, неспроста он тебе пальцы повырывал. Чует, тварь.

Её замечание мне не понравилось. Если Левый подозревает, что мы замышляем побег… Значит, и тюремщики могут прекрасно знать о нашем плане. Нужно валить отсюда как можно скорее.

Лулу, Буш и Август ушли. А я зашёл в пещеру и призвал Борю.

— Хрю! — его радостное настроение сменилось сперва печалью, когда он увидел мою руку, а затем — яростью.

— Не бойся, — я почесал поросёнка за ушком. — Мы их убьём. Но не сейчас.

Боря недовольно хрюкнул и выплюнул кошели. Я спрятал внутрь мешочек с пальцами, вытащил ковёр и расстелил его прямо на полу.

— Ещё немного, — я лёг и прикрыл глаза. Поросёнок пристроился рядом. — Скоро мы уйдём отсюда. Осталось немного…

Проснулся я часов через восемь. Бори уже не было — Алиса деактивировала узор, когда чакры осталось меньше половины, и поросёнок отправился в свой мир.

Первым делом я проверил пейджер — Августа рядом не оказалось.

— Теперь можно и пальцы полечить, — пробормотал я, доставая из кошеля мешок.

Сел за стол, вынул фалангу мизинца и приставил к обрубку пальца.

Начинаю, — предупредила Алиса.

Я почувствовал жжение, и палец начал срастаться. Я стиснул зубы. Очень неприятное ощущение.

Готово, — услышал Алису.

Мизинец был абсолютно цел. Разве что осталась тонкая белая полоска на линии разрыва. Я пошевелил пальцем и остался доволен.

Тратится не так много горячей чакры, как я думала, — задумчиво сказала Алиса. — Но нам повезло. Отращивать кости гораздо сложнее и болезненнее, чем сращивать.

Я приступил к следующему пальцу. Минут через двадцать мы исцелили правую руку.

«Сможешь разобрать, какие ногти — мои?» — мысленно спросил я, высыпая содержимое мешка перед собой. Поморщился — отвратительный запах.

Да. Я запомнила их.

В голове появился образ ногтей левой руки. Точные размеры, шероховатости и даже царапинки. На самом деле Вали был в чём-то прав. Ногти Беловых и правда не вписываются в правила Острова Свободы.

Я подцепил ногтевую пластинку мизинца и подставил её к ногтевому ложу. Горячая чакра тут же хлынула к пальцу и спустя пару секунд ноготь вернулся на своё место.

«Получилось. Отлично!»

Раньше я сомневался, что мне удастся самостоятельно приживить горячей чакрой ногти Беловых. В прошлый раз этим занимался эскулап Виктор.

Я взял следующую пластинку.

Ногти Беловых — артефакты. Они облегчают контроль чакроигл, делают их стабильнее и устойчивее. Вследствие чего узор рисуется с более высокой чистотой. А для любого Огранца чистота узора — невероятно важный фактор. И даже увеличение её на один процент стоит цены этих артефактов.

Осталось ещё два пальца.

Но ногти Беловых — необычные артефакты. Они сливаются с телом, становятся его частью. Именно поэтому падальщики Острова не реагируют на них.

Я закончил с лечением. Выпустил чакроиглы на всех пальцах и подвигал ими, привыкая.

— Отлично. Теперь… — я проверил через пейджер местоположение Лулу и остальных, после чего начал методично искать каждого из шайки Левого в Мёртвом Свитке. Мне надо удостовериться, что все они — ублюдки, достойные смерти.

Найти нужных заключённых оказалось несложно — все они были знамениты в узких кругах. И чем дольше я просматривал описания их преступлений, тем омерзительнее себя чувствовал. Такие люди не должны жить.

Минут через сорок, когда настроение после прочитанной информации было хуже некуда, я убрал мешочек с ногтями — его содержимое мне понадобится для изучения — и приступил к работе.

***

— Это ещё что? — склонив голову набок, Лулу смотрела на меня. Точнее, на мои волосы и уши.

— Моё новое изобретение, — пожал я плечами. — Наушники.

Размял руки. Вдали кружились седые падальщики — время жатвы подошло к концу.

— Дай посмотреть, — Лулу требовательно вытянула руку.

Я вздохнул и стянул наушники. Выглядели они довольно круто — белые, с крупными чашечками, которые полностью закрывали уши. Из-за того, что Лулу запретила ночные тренировки, у меня появилось много свободного времени.

— Это не артефакт, — Лулу разглядывала изображения на чашечках — алые цветки эдельвейса — знак Беловых. Цепи решил не добавлять, и так сойдёт.

— Прототип. Потом узоры добавлю.

Лулу без интереса вернула наушники, которые я тут же надел. Не буду с ними расставаться. На самом деле, я уже сделал себе артефактные наушники. Они сейчас лежали в кошеле, внутри Бори. А те, которые у меня сейчас на голове, я сделал, чтобы тюремщики привыкли к моему виду. Пусть думают, что наушники служат для сокрытия узора слухача. Но это не так. Артефактные наушники усиливали мой узор Звук Сердца, увеличивая дальность его действия. И слух они улучшали — работали как узор среднего слухача.

— Август тебя проводит, — бросила Лулу. Она выглядела недовольной, но ничего не говорила. Наверное, думает, что я мог бы и больше бомб сделать, раз не тренировался.

— Понял, — я улыбнулся ей и направился к ближайшему столбу. Августа пока не было, но думаю, он догонит. За эту жатву я многое успел. В том числе — собрал полный набор ногтей для Августа. Просто переделал те, которые нашёл в мешочке. Но ему пока не рассказал — отдам после окончания тренировок.

Также я закончил первое кольцо — артефакт, который мы с Алисой придумали для моего личного стиля боя. В нём будет храниться Цепь Невидимости.

Август появился минут через двадцать. Он с интересом посмотрел на мою правую ладонь, но под плохо сшитой белой перчаткой не смог ничего увидеть.

— Могут спросить, — предупредил он.

Я кивнул. Но светить целую руку в поселке точно не стоит — люди Левого не должны её увидеть.

Тюремщики ничего не сказали насчёт наушников. Мои опасения, что их заберут, оказались напрасными. Думаю, что десять бутылей, наполненных Небесной Ватой, задобрили их. Знали бы они, что у моего призывного зверя в желудке хранится ещё штук сорок таких…

Настроение на удивление было хорошим. Недовольные взгляды и шепотки совсем меня не тревожили. Краем уха я услышал, что за время жатвы пропал какой-то мужик из тюремщиков. Просто исчез, оставив после себя лужу крови.