Мери Кирчофф - Его Величество Флинт.

Каким-то образом, Питрик знал, что он стал на пять лет старше.

Но, каким-то непостижимым образом он понимал, что заклинание провалилось.

ГЛАВА 13.

– Дай мне еще одну. – пробормотал Базальт, толкая пустую кружку Молдуну. Молодой гном причмокнул губами, понимая, что эль не был таким вкусным, каким должен был быть. Да, плевать.

Человек неохотно наполнил огромную кружку, но бросил на молодого гнома тяжелый, исполненный боли взгляд, когда Базальт поднес ее к губам и громко запыхтел, не обращая внимания на пену, пролившуюся ему на бороду. Базальт тяжело опустил кружку вниз, как-то разочаровавшись, что его жажда не отступила, и удовольствия это ему не принесло.

– Полегче с этим. – предупредил Молдун.

Этими днями, веселый голос Молдуна содержал в себе оттенок упрека, когда он говорил с Базальтом. Он все больше и больше тревожился о поведении молодого гнома холмов. Безответственный и постоянно пребывающий в скверном настроении после смерти отца, тот стал еще более хмурым через несколько дней после того, как его Дядя Флинт оставил Хиллоу.

Со времени своего возвращения из туннеля Тейваров, Базальт проводил все свободное время, погрузившись в жалость к самому себе. Новая ненависть перед Тейварами, убивших его отца и дядю, вместе с безнадежным чувством собственной непригодности, от этого он чувствовал себя, будто в ловушке. Он понимал, что не может доверять никому, и что никто не поверит его кострубатой истории об исчезновении Флинта и убийстве Айлмара. Он был, и всегда будет лишь жалким пьяницей.

– Скажи-ка, – отважился трактирщик, когда Базальт приступил к оставшейся половине своей кружки. – Этим вечером Хильди придется повозиться со своими доставками. Может, ей пригодилась бы помощь?…

– Ха! Это меня не касается! – презрение, исходящее от Базальта, как ощутил сам Молдун, было направлено вовнутрь, на него самого.

– Ну, конечно, если ты и дальше будешь обходиться с ней так же, как ты с успехом сейчас делаешь! Да и со мной тоже! – отрезал Молдун. Он отвернулся, чтобы принять заказы у других постояльцев, пока Базальт наблюдал, как тает пена на дне его кружки.

Наконец, он встал, поломившись к двери, чтобы выйти наружу и полюбоваться длинным коричневым стежком Перевала. Снег, покрытый пурпурными и красными цветами уходящего заката, укрывал окрестные холмы нетронутым одеялом, которое остро контрастировало с грязным пятном Хиллоу.

Когда-то все гномы могли мирно почивать под зимним покровом, ожидая прихода весны. Но сейчас это был лишь ранний зимний закат, и город пылал энергией в морозной темноте. В кузницах стучали молоты, лошади тянули свои фургоны через глубокую и липкую грязь, торговцы рьяно готовили свои товары к продаже дерро, которые вскоре отправлялись в Торбардин.

Базальт подумал было о возвращении домой, но его остановила картина строгого вида дядюшки Руберика. Он остановил его. Руберик никогда не уставал бранить Базальта за его попойки. Собственно, чем грубее становился молодой гном, тем напористее становился его дядя. Фамильное поместье, на котором после смерти отца висел покров вины, было похоже на гнездилище врагов, и Базальт не мог сейчас туда вернуться.

Поэтому Базальт опустился на широкие ступени в таверну Молдуна, не обращая внимания на ледяной ветер, продувавший долину. Именно сейчас, для его безрадостного настроения, холодный ветер служил другом, уносящим прочь все его проблемы и невзгоды.

Пока Базальт сидел, подперев подбородок руками и вглядываясь на улицу, он заметил, как по грязной дороге катится знакомый фургон. Как и предсказывал Молдун, Хильди везла из пивоварни очередные бочонки с элем. На какое-то мгновение, его разум прояснился от вида фролин, но потом он напомнил себе о ее тонких намеках и не совсем тонким поощрением, с целью склонить его к действиям определенного характера – судя по ее словам, любым, только бы не сидеть в баре у Молдуна. Ощущая себя маленьким ребенком, Базальт поднялся со ступеней и спрятался за угол, чтобы остаться незамеченным.

Его ничтожность заставила Базальта спуститься по переулку и продолжать идти, но его сердце советовало что-то другое. Это что-то и остановило его на полушаге. Закрыв глаза, Базальт оперся о ближайшую стену и, разгоняя хмельной туман, попытался понять, почему он хотел в панике бежать от того, кто всю жизнь был ему лучшим другом. И в самом деле, с усмешкой на губах, он припомнил, Хильди одарила его первым (и единственным пока) поцелуем.

– Реоркс, будь оно все проклято! – прорычал он, грозясь в окружающую темноту. Встряхнув головой, чтобы прочистить мозги, он выступил из-за угла как раз в тот момент, когда Хильди правила лошадей к Молдуну.

– Приветствую тебя, дочь честного пивовара. – поздоровался он с галантным поклоном. Встав в одну из своих наиболее дерзких поз, он улыбнулся ей, сидящей на козлах. – Позволишь ли ты мне помочь тебе?

Хильди протянула руку и позволила ему помочь ей сойти вниз.

– Простите, дорогой, – поддразнила она. – но когда-то я знала кое-кого, очень похожего на вас. – И он был хорошим парнем, или, может, мне следует сказать остался? – подмигнула она. – Я бы не отказалась от помощи. Дай мне только сбегать к Молдуну и проверить его заказ.

Базальт смотрел, как она прошла через двери. Теперь он чувствовал себя намного счастливее, чем мог себе представить пару минут назад. Отрешенно насвистывая, он приготовился сгружать тяжелые бочки. Две длинные планки служили в фургоне скатом, и он освободил одну из них, прочно закрепив ее конец в грязной земле. Пока он вытягивал другу планку, пальцы соскользнули и он уронил ее в лужу грязи, оросив черной волной башмаки и штаны. Но реакция Хильди на него так подняла его настроение, что он лишь рассмеялся над собственной неловкостью.

У кого-то еще на улице настроение было явно похуже.

– Эй, ты, холмовый гном!

Базальт от неожиданности поднял глаза вверх, чтобы увидеть разъяренное лицо стражника дерро. Его соломенные волосы торчали в разные стороны, а под белой кожей на лбу билась голубая вена.

– Ты, пьяница неуклюжий! Разливаешь свою смердячую сельскую грязь на мои башмаки! – бросил ему обвинение Тейвар.

Базальт выпрямился, готовясь бросить дерро ответное оскорбление, но вспомнил, что как раз сейчас должна была выйти Хильди. Не желая ничего другого, кроме как поразить ее, он пробормотал:

– Простите. Я это нечаянно. – извинение застряло у него в горле, но он по крайней мере, попытался.

Базальт отвернулся назад к фургону, но только для того, чтобы его дернула за плечо тяжелая рука.

– Несчастный случай? – прогремел дерро. – Наглая ложь! Я видел, как ты отчетливо целился в мои башмаки! Теперь ты можешь их почистить.