Виктор Исьемини - За горизонтом

— Хорошее начало правления, — проворчал Велитиан, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Да, ваше императорское величество, — живо отозвался Микорс, который, оказывается, стоял за спиной, — и осмелюсь заметить, что…

— Перестань, Мик! Говори нормально, без этих твоих «осмелюсь».

— Ладно, Вель. Я скажу тебе прямо — если ты спустишь этим старым хрычам вчерашнее, то они и впредь станут так себя держать.

— А ты не можешь простить маршалу, что он тебя вчера треснул — а, Мик?

Велитиан рассмеялся было, глядя на исцарапанное опухшее лицо приятеля, но смолк. Смех отдался болью в голове.

— Да, Вель, — очень серьезным тоном подтвердил «граф» Микорс, — я не могу простить маршалу и его оплеухи, отпущенной мне, и его слов, обращенных к тебе. А ты можешь простить? А, император?

Велитиан смолк — то, как значительно произнес свою реплику Микорс, возымело действие, принц задумался над вчерашней стычкой с Каногором. А юный обличитель продолжил:

— Я-то все помню. Помню я и слова маршала — он заявил, что полученный мною удар предназначался тебе. Тебе — его сеньору и повелителю! Если ты спустишь ему — то меня честь дворянина обязывает отомстить. И за себя отомстить, и за своего сеньора. И я найду способ, будь уверен!

Пока длилась беседа, почти все успели проснуться и теперь столпились вокруг Микорса и Велитиана, прислушиваясь к их спору. Велитиан оглянулся и понял, что должен ответить. Ответить так, как подобает принцу. Прошел к столу (стоявшие на пути приятели торопливо расступились), схватил кубок с остатками поднесенного Микорсом вина и, запрокинув голову, рывком опрокинул напиток в глотку, еще раз оглядел лица приятелей — и разразился своим обычным смехом.

— Клянусь Гангмаровым хвостом, ты прав Микорс! — Воскликнул он. — Этого спускать нельзя! Я должен показать, кто хозяин Валлахала! И мы займемся этим сегодня же ночью!

Велитиан подскочил к стоящему в центре стола бочонку и, хрюкнув от натуги, своротил его на пол. Во все стороны полетели густые красные брызги, несколько юнцов торопливо отпрыгнули.

— Вот так! — Заявил приятелям Велитиан. — Сегодня мы пить не будем, чтобы не вышло, как нынче ночью. А уж как стемнеет… Ха-ха! Микорс, а ведь из тебя выйдет славный маршал, как вы полагаете, господа?

— Эта должность пока занята, — возразил Микорс.

— Скоро она станет вакантной. Так же как и пост Эстакского графа — я ведь обещал тебе графство, верно? Как славно — мы убьем двух зайцев одним ударом! Ха-ха-ха!

Юнцы рассмеялись вслед за ним — несколько натужно. Для того чтобы «убить двух зайцев», следовало прежде справиться с медведем. Медведь — герб Эстакских графов…

ГЛАВА 24

Ни смолистых дров, ни целебных травНи кривых зеркал, ни прямых угловНи колючих роз, ни гремучих грозНи дремучих снов, ни помойных ямНикаких обид, никаких преградНикаких невзгод, никаких соплейНикаких грехов, никаких боговНикакой судьбы, никакой надеждыЛишь одна дорожка, да на всей ЗемлеЛишь одна тебе тропинка —Твой белый свет, весь твой белый свет…

Несколько раз Ингви замечал тропинки, выделяющиеся среди мертвого унылого пейзажа. И всякий раз вдоль этих протоптанных за много лет чьими-то ногами путями тянулся едва уловимый след магии. Тот, кто проложил эти тропы, несомненно нес заряд волшбы. Путники, встретив эти явные следы присутствия здешних обитателей, стремились поскорее пересечь их и удалиться, прежде чем на тропе кто-то появится. Ингви понимал опасения своих спутников, но решил выяснить, кто пользуется этими дорожками. Все равно его люди нуждались в отдыхе.

Итак, когда все остановились на привал в одной из ложбинок с неизменным черным озерком, демон объявил:

— Я отправляюсь на разведку.

— Зачем это? — поинтересовался граф Гезнур.

— Хочу посмотреть, кто пользуется этими тропами.

— На кой вам?

— Интересно. И потом, нам все-таки следует знать, с чем мы имеем дело. Не думаю, что все затянется больше, чем на пару часов. Кто-нибудь желает присоединиться?

Желающих было несколько — вероятно потому, что многие солдаты опасались расстаться с демоном даже ненадолго. Ингви выбрал для своей миссии Стера и Мертвеца. Стера — потому что мог ему доверять, а Мертвеца — поскольку не желал оставлять сержанта без присмотра.

Незадолго пред тем, как расположиться на привал, отряд как раз пересек одну из загадочных тропинок. Теперь Ингви со своими спутниками возвратился к ней и притаился на холмике, с которого тропа хорошо просматривалась. Трое наблюдателей легли на расстеленные плащи среди зарослей невысокого кустарника и замерли. Спешить было некуда, солнышко пригревало — Ингви почувствовал, что его клонит в сон. Со Стером было то же самое, бодрость сохранял один лишь Мертвец. Чтобы не задремать, Ингви заговорил с сержантом:

— Мастер Мертвец, а что вы думаете об этой тропинке?

— Наверное, то же, что и вы.

Мертвец говорил спокойно и равнодушно, его рука в черной перчатке словно невзначай поглаживала жесткие бурые стебельки травы.

— Хм, хороший ответ. Я думаю — судя по легкому следу магии — что этими путями ходят патрули неупокоенных.

— Согласен.

— А почему вы не объявили о своих догадках еще в лагере?

— Вы, ваше величество, тоже не объявили. Лучше ведь убедиться наверняка.

— Да, — Ингви обернулся и глянул на их третьего товарища, — о, Стер уже спит. Сержант, вас связывает с Могнаком какая-то тайна. Вы что-то знаете об этих краях — такое, чего не знает никто из нас. Не хотите ничего добавить?

— Не хочу. Но вы можете рассчитывать на мой меч.

— Всегда могу? Кого бы мы не встретили среди здешних обитателей?

Ингви вдруг понял, что всегда невозмутимый Мертвец чем-то страшно взволнован — его затянутая в черную кожу ладонь, до сих пор с непонятной осторожной нежностью ласкавшая траву, вдруг судорожно сжалась, выдирая растения с корнем… Посыпались комочки земли и пыль. Мертвец как-то удивленно поглядел на свою ладонь и разжал пальцы. Затем он повернул голову и взглянул в лицо Ингви невыразительными водянистыми глазами:

— Наверное, всегда… Ибо я не могу поверить, чтобы за всем этим стоял…

— Кто?

— Неважно. И разбудите нашего приятеля — они приближаются.

Теперь и Ингви расслышал тоненький мелодичный перезвон колокольцев… Он толкнул в бок Стера, солдат встрепенулся. Затем все трое припали к земле и замерли, стараясь не выделяться среди кустов…