Марианна Алферова - Беловодье

И тут хлопнула входная дверь. Роман бросился из гостиной в холл. Перед ним стоял Иван Кириллович. Гамаюнов был все в том же голубом плаще, только теперь в белом свитере с высоким горлом. Иван Кириллович поводил плечами, как будто ему было все время зябко.

— Стен исчез! — выкрикнула Лена прежде, чем Роман успел что-то сказать.

— Я знаю. Он уехал. По моей просьбе. Скоро вернется.

— Как уехал? — не поняла Лена. — Куда?

— Он не может находиться долго в Беловодье. Вот и уехал. Он вернется. Завтра. Не волнуйтесь.

Лена облегченно вздохнула.

Роман был уверен, что Иван Кириллович лжет. Но зачем? Что он скрывает?

— То есть вы его попросили?

— Ну да, я сам поднял машину с глубины и отдал ему ключи от своего «форда». А вы что вообразили?

— Нет, я ничего, ничего… — Лена смутилась. — Просто он не предупредил меня.

— Это в его стиле, — печально заметил Гамаюнов. — Меня он в прошлый раз тоже не предупредил. Умчался внезапно неведомо куда. То, что вы рано встали, Роман Васильевич, это хорошо. У нас с вами много дел сегодня.

Гамаюнов повернулся и шагнул к выходу, уверенный, что колдун последует за ним. И не ошибся. Роман вышел.

— Стен действительно уехал, или вы сказали это, чтобы успокоить Лену? — спросил Роман.

— Господин Вернон, — Иван Кириллович улыбнулся, — зачем мне вам врать? Алексей — особенный человек. Прорицатель. Можно ли предсказать поступки такого человека?

— Он здесь, в Беловодье, я это знаю! И хватит водить меня за нос! Что вы задумали? — взорвался Роман. — Что вам нужно от Стена?

Гамаюнов ни на миг не смутился.

— Это иллюзия. Беловодье порой создает подобные обманки. К примеру, вчера вечером наверняка вы ощущали присутствие Нади, причем живой Нади, не так ли? — Гамаюнов поглядел на водного колдуна с улыбкой.

Роман растерялся:

— Откуда вы… Да, вчера такое было…

— Еще может не раз так случиться. Вам покажется: Надя здесь. А потом услышите, что Стен зовет вас. Но, повторяю, это только иллюзия. Не тратьте время на погоню за призраками.

— Вы продлили действие заклинания?

— Разумеется. А теперь поговорим о том, для чего вы сюда приехали.

— Я сюда приехал ради Нади.

Гамаюнов вновь улыбнулся. В этот раз саркастически.

— А я думал прежде, что вы хотели понять, на что я способен, и увидеть мое творение. Перед вами город мечты. Сокровищница, в которой можно все на свете сберечь и все на свете возродить. И все возможно сотворить. То, о чем человечество мечтало тысячелетия.

— То есть вы хотите сказать, что я могу вернуть Надю к жизни?

— Только не сейчас.

— О чем вы?

— Беловодье может вот-вот исчезнуть. Внутренняя ограда пробита в двенадцати местах.

— Вы хотите сказать… что эта черная полоса в ограде, похожая на столб дыма…

— Да. Именно. Фактически ограда держится только за счет внешнего круга. Но внешний круг — это колдовство низшего порядка, вы наверняка это и сами поняли. Главное — круг внутренний, а он практически не работает, поврежден. Любой нажим со стороны, любое возмущение энергии, и Беловодье растворится. Восстановить внутренний круг мне не хватает сил. Не тот уже, простите. Стар. И Надя погибла. А ведь она меня поддерживала. Ее помощь дорого стоила. — Иван Кириллович вздохнул. Как показалось Роману, ненатурально. — Только вы, Роман Васильевич, можете ограду восстановить. Иначе день, два — и Беловодье погибнет.

— Как это случилось?

— Я думаю… Почти уверен, что во время схватки с Колодиным часть удара пришлась и на подлинное Беловодье.

— Это невозможно. У нас с вами не было связи.

— Вы так думаете?

Роман весь передернулся — о чем они болтают? О чем? Какие-то границы, ограды, город мечты… Глупость все это — глупая глупость! Надю еще можно спасти — вот что важно! Вот главное!

Вода в озере вдруг заколебалась, плеснула на дорожку волна. И на миг исчезли огоньки в глубине, и сама церковь как будто помутилась.

— А Надя? Если я починю ограду, вы ее оживите?

— Пока ограда разрушена… все бесполезно… — пробормотал Гамаюнов.

— Да понял я это. — Роман схватил Гамаюнова за ворот плаща. — Спрашиваю о другом: если я починю ограду, силы Беловодья хватит, чтобы спасти Надю?

— Отпустите меня! — потребовал Гамаюнов. Роман разжал пальцы.

— Я же сказал, здесь все возможно, зачем повторять одно и то же? Вы так непонятливы? — Иван Кириллович неожиданно сделался резок.

— А мне кажется, что вы меня обманываете. Вы так и не сказали ясно, вернется Надя или нет. Лишь общие фразы о мечтах и возможностях. — Роман чувствовал, что его охватывает ярость. — У меня одна конкретная мечта. Вернуть Надю.

— Почините ограду. Без этого все усилия бесполезны.

— Так да или нет?

— Это зависит от вас.

Опять ускользнул, старый угорь.

— Сколько у меня времени?

— Трое суток. Но потом можно будет наложить новое заклинание. Работайте обстоятельно, не торопитесь. Надя будет вас ждать.

От Романа не укрылось это «вас» в последней фразе. Что это? Дешевая приманка? Или Иван Кириллович готов отказаться от Нади ради Беловодья?

— А я уверен, что живая вода должна быть! — воскликнул Роман с горячностью и топнул. Плитки под его ногами качнулись. — Я починю ограду и создам живую воду.

Гамаюнов зябко поежился.

— Ну что ж, у вас может получиться. У вас особенная сила.

— К сожалению, у меня нет воды из Пустосвятовки.

— Берите из озера.

— Это ваша вода, а не моя, — усомнился колдун из Темногорска. — Здесь нужно особое заклинание, чтобы подчинить воду.

— Никакого особого заклинания нет.

Роману показалось, что Гамаюнов вроде как говорит правду и одновременно лжет. То есть выходило, что он продлил действие заклинания и одновременно не продлил, что Надю можно оживить и одновременно нельзя. Как это удается Гамаюнову, Роман не ведал. Но разгадывать загадки было некогда.

Иван Кириллович поднял из воды два кувшина — в каждый можно набрать не меньше десяти литров.

Как и все в Беловодье — или почти все, — кувшины были из воды. А казались стеклянными. Озерная влага была особенная — это господин Вернон почувствовал сразу. Пусть и не схожая с пустосвятовской, любезной его сердцу, пусть в чем-то чуждая, жесткая, но все равно на многое способная стихия. Да, способная на многое. Но она явно не собиралась повиноваться хозяину Пустосвятовки. Ничего не выйдет. Разве что получится только хуже. Придется воду перенастроить…

— Мне понадобится много времени, — предупредил Роман и вернулся в дом.

Зашел на кухню, поставил кувшины с водой на пол, плюхнулся на диван. Он так и не мог решить: сказал ему Гамаюнов правду или солгал? Ощущение было, что сказал правду лишь наполовину. И главное… да, в этом Роман был уверен — времени было мало. Очень мало, хотя Иван Кириллович уверял в обратном.