Юлия Гутиева - Ликвидатор

София замялась, усиленно пытаясь подобрать правильные слова:

— Помнишь, когда я увидела его в первый раз… я почувствовала броню, которую он ослабил при виде другой женщины… меня, но не тебя… Пара комплиментов, лёгкий флирт, обычный обмен любезностями… В тот момент он вздохнул с облегчением, дал себе передышку, а с тобой он застёгнут на все пуговицы, будто находится рядом с опасностью, и требуется максимальная концентрация и собранность, чтобы не быть застигнутым врасплох.

Джули очень хорошо помнила ту сцену в прихожей. Моран изменился у неё на глазах при виде яркой, раскованной, сексуальной Гаремовой. Но Фарион иначе объясняла причину этих изменений.

— Или любовь, или смерть… — Джули нарочно растягивала слова. — Почему ты всегда всё сводишь к любви? Или ещё того хуже, к банальному сексу.

Внезапно нахлынувшие воспоминания вызвали горькую усмешку:

— Знаешь, София, сегодня мне было стыдно вытаскивать тебя за шкирку из подразделения. Кто твоя новая игрушка? Леонид. Хороший выбор… Судя по тому, что я о нём слышала: в постели не подкачает. Но впредь избавь меня от своих игр, я не хочу в этом участвовать.

И когда это Гаремову можно было пристыдить, а тем более сбить с поставленной цели.

— Не переходи на другую тему. О Леониде поговорим позже. Замечу лишь одно: я живая, хочу любить и радоваться жизни, а ты в последнее время прячешься от чувств.

Джули скривила губы в презрительной ухмылке:

— Ещё скажи, что мне нужно переспать с Мораном, и всё станет намного проще.

— А ты права. Всё стало бы намного проще, — София демонстративно вздохнула. — Фарион, куда бы ты ни пришла, все вокруг рано или поздно начинают играть по твоим правилам, но Берк не будет этого делать, но и ты не будешь играть по его, значит, вам нужно искать компромисс. Готовы ли вы к этому? Не мне судить.

Не выдерживая напряжения, Гаремова вскочила с дивана и зашагала по комнате, пытаясь донести до подруги хоть каплю разумного, на большее девушка не рассчитывала:

— Ты себя-то слышишь: «От него веет опасностью, но рядом с ним так хорошо и спокойно». Привет последовательности и нокаут логике. Из всего того, что ты мне рассказала, я делаю вывод: вас тянет друг к другу вопреки всему. Вопреки вашим желаниям и планам. Посмотрите на себя со стороны: не так ведут себя безразличные друг другу люди.

— Да, конечно, — Фарион горько усмехнулась. — Наше сотрудничество основано на ненависти. Он ненавидит любовницу своего отца и учит эту самую любовницу ненавидеть себя. И знаешь, в этом Моран делает успехи.

София сделала глубокую затяжку, выпустив струю дыма в пол:

— Извини, дорогая, но я тебе не верю. Вы хотите ненавидеть, но не можете… и не сможете… Я знаю: когда ты ненавидишь мужчину, у тебя на лице появляется отвращение, но с ним…

— Перестань. Речь не об этом, совсем не об этом.

София сдалась:

— Ты не слушаешь меня… Между вами встало нечто личное, и, не разобравшись с этим, вы не сможете идти дальше. И дело не только в Ричарде… Анализируй его и свои поступки до утра, но ты не найдёшь объяснения происходящему, не выйдя за рамки, в которые сама себя загнала.

— Хватит… уходи, — резкий голос, взгляд, устремлённый в пустоту.

— Хорошо.

Гаремова накинула пальто, взяла сумочку, но внезапно остановилась, взявшись за ручку двери:

— Джули, ты боишься не его, а себя. Ты боишься, что ледяное сердце оттает и станет уязвимым для боли…

Щелчок замка, шаги на лестнице…

Фарион осталась одна… в холодную, бессонную ночь… И в эти долгие, мучительные часы ей хотелось только одного: никогда не знать Берка Морана.

Удовлетворённый Такер добавил к списку Арона ещё одну жертву. Конечно, аура не совсем тёмная, но и такая пригодится. «Осторожность — прежде всего», — успокаивал себя змей, маскируя этой самой осторожностью банальную лень. Ему не хотелось таскаться по барам, и выбор пал на первую попавшуюся развязную блондинку. Несчастный случай… удар током… это ж какой надо быть глупой, чтобы держать фен в ванне, да ещё и рискнуть воспользоваться им в момент… хотя уже не важно.

«Пока что всё идёт по плану, — подвёл итог рыжий, но внезапные воспоминания заставили нахмуриться, — вот только новоявленный Джеймс Бонд начинает действовать на нервы. Хорошо, в полиции его бред никто не стал слушать. Эх, за что люблю Россию…»

Взгляд змея переместился на последнюю лицензию, лежащую на столе. Не долго думая, убийца внёс имя… И приняв это нехитрое решение, переключился на более приятные моменты.

Одной из особенностей Такера было умение делить мир на «хочу» и «здесь и сейчас». «Хочу» была Фарион, а «здесь и сейчас» — Марья. Расслабляясь в тёплой ванне с бокалом вина, змей думал о сексе с лучшим киллером ликвидатора. С этой женщиной не нужны предисловия, прелюдии и недомолвки. Рука автоматически потянулась к телефону…

— Привет. Ничего личного и связанного с работой, но секс с тобой не выходит у меня из головы. Повторим…

Яркий свет первых солнечных лучей осветил больничную палату. Свежий ветерок лёгким порывом ворвался в открытое окно, раздвигая занавески и касаясь лица Ливона. Ночью вожак львов пришёл в себя. Он вернулся из тьмы, разорвал порочный круг мечты и долга, оставив частицу себя в другом измерении…

Мужчина лежал с закрытыми глазами. Раны, покрывавшие всё тело, нещадно болели, но медицина Иного мира творила чудеса: пять-шесть дней и на теле льва не только не останется шрамов (хотя кароны могли украсить оборотня мерзкими рубцами), но и оно будет полностью восстановлено физически. А что касалось морального состояния…

Смерть Демьяна, побег Селесты, цена победы… да и сама победа временами казалась бессмысленной, как будто уничтожили нечто поверхностное, маленький кусок пазла, притом целая картина оставалась загадкой…

Но решать эту головоломку следовало на здоровую голову. О боли, потерях, ошибках — позже. Будучи вожаком стаи не один год, Ливон научился выстраивать последовательность пережитых эмоций в своей голове, выделяя каждой определённое место и время. Он мог отодвинуть их, но не навсегда… Позже… всё позже…

Сейчас необходимо заняться собой. Лев попытался обострить чувства, начав со слуха: ветер за окном волнует деревья, занавески касаются окна, раздаются шаги в дальнем коридоре, и только приборы в палате издают не обычный шум, а настоящий грохот, и сквозь него доносится чьё-то дыхание. Открыв глаза, Ливон увидел Берка, расположившегося в кресле рядом с кроватью. Проницательный взгляд изучал льва, отмечая малейшие перемены во внешности и состоянии, губ коснулась лёгкая улыбка.