Кирилл Манаков - Вторжение

Ладно, – сказал Сергей, – надо привести в чувство ребят.

Возвращение было несложным – небольшое мысленное усилие, и в лицо ударил ветер со стороны океана. И тут же пропало ощущение легкости и силы и упоения собственным могуществом. Осталось воспоминание о совершенном, но потерялось умение усилием мысли и воли воздействовать на окружающий мир. "Маг недоделанный, – подумал Сергей". Признаться, у него уже были мысли по поводу использования вновь приобретенных возможностей…

К счастью, помощь ребятам не требовалась. Они пришли в себя моментально, от угнетенного состояния не осталось ни малейшего следа. Сергей подумал, что если Крааль Орт также попал под действие магии, то это означает, что пустынники значительно ближе к людям биологически, чем это обычно представляется. Странное дело, никто особенно не интересовался этим вопросом. А ведь могут быть очень интересные мысли… Например, как сильно могли измениться Предтечи, оставшись в Эдеме на миллиард лет?

Дополнительного отдыха не требовалось. Собрались быстро, Оже сменил Петровского впереди колонны, и маленький отряд тронулся в путь.

Сергей не уловил момент, когда шедший сзади Мар начал говорить. Его речь была тихой, но отчетливой, словно он не пробирался по снежной равнине, а сидел у камина в кресле с бокалом вина.

"… Главное открытие, сделанное Предтечами за многие миллионы лет развития их цивилизации, можно заключить в одну короткую фразу: "Мир не такой, каким кажется". Мы ограничены в возможности воспринимать действительность. Что у нас есть? Глаза, уши, нос? Мы видим, слышим, чувствуем запахи, и, ориентируясь на это, строим свой собственный образ мира. Образ, который закладывается в генетическую память поколений, с момента рождения формирует наше представление о реальности.

Но настоящий мир несравненно больше нашего представления о нем. Какую-то его часть мы действительно не можем воспринимать, поскольку не обладаем необходимыми для этого органами чувств. Но многое мозг просто отказывается видеть, поскольку это кардинально противоречит заложенному образу.

То, что мы называем магией – это наука, позволяющая научиться воспринимать настоящий мир, а не его отражение в нашем сознании, и воздействовать на него посредством силы разума, который также является частью этого настоящего мира.

Магия позволяет расширить сознание…"

Тут Сергей, у которого возникли свои ассоциации с термином "расширение сознания" не удержался от усмешки. Мар запнулся и удивленно посмотрел на него.

– Странная реакция… Я использовал неудачную грамматическую конструкцию?

– Не то, чтобы совсем неудачную… В годы моей молодости на Земле многие пытались расширить сознание несколько другими способами… Травка, алкоголь, таблетки.

– Ничего удивительного. Если в вашем мозгу есть центры, отвечающие за удовольствие, то рано или поздно кто-то найдет способ их прямой стимуляции. В вашем случае это химические препараты. Но галлюцинации не имеют ничего общего с картинами реального мира… Вообще, надо признать, что человеческий мозг достаточно ограничен. Новые образы он пытается представлять как что-то уже известное и понятное.

– Да, точно, – согласился Сергей, – когда я в пустыне отправился за тобой, то прошел через дверь. Обитую дерматином. Это что, игра воображения?

– Отчасти. Проход действительно существовал, но вид его был столь необычен, что твой мозг дорисовал картину, поместив туда привычный образ – дверь.

– Понятно, а скажи…

И тут их содержательный разговор был самым неделикатным образом прерван на полуслове:

– Стоять! Не двигаться! Оружие на землю!

Хорошего воина невозможно застать врасплох. Это не означает, что он не может попасть в засаду. Просто в любой, даже безнадежной ситуации, он сохраняет присутствие духа и готовность к действиям.

Сергей не считал себя воином, хотя по сути таковым являлся. Поэтому внезапное нападение не обескуражило его. Его до глубины души поразило другое – отданная команда прозвучала на английском языке.

XV

Жилище Немезиды значительно больше соответствовало названию "дворец", чем уютный домик Артемиды. Мраморные колоннады, статуи богов, изящные башенки, фонтаны, выложенная каменными плитами площадь перед парадной лестницей. Такой-то красоте стоять бы где-нибудь в центре европейской столицы, а он, понимаешь, притаился себе в дремучем лесу, гуляют по портикам олени, красочные птицы галдят на крыше, а вездесущий плющ обвивает высокие колонны. И это соединение творения искусных человеческих рук с природной естественностью делало дворец неповторимо прекрасным.

Интересное все-таки сооружение. Стоит себе на поляне прямо посреди дремучего леса. И не дорог к нему, ни реки… Как они общаются с внешним миром? И лес тут – не милая рощица вокруг, что окружает резиденцию прекрасной Артемиды, а натуральная чащоба, где кроны могучих деревьев смыкаются высоко над головой, и толстые как корабельные канаты лианы оплетают толстенные стволы. Идти, правда, было удобно – под ногами пружинил ковер ядовито-зеленой травы.

Коржавин сначала хотел предпринять обычные меры предосторожности при подходе к неизвестному объекту – выслать разведку и организовать наблюдение, но, поразмыслив, решил, что обитатели здешних мест прекрасно осведомлены о передвижении из маленького отряда. Излишняя конспирация будет выглядеть в лучшем случае забавно, а в худшем – вызовет ненужные подозрения в недобрых намерениях. Поэтому они, не скрываясь и громко переговариваясь, шагали по плитам дворцовой площади.

Иленев резко остановился. Спецназовцы, привыкшие на подсознательном уровне улавливать чувства товарищей, моментально выстроились вокруг него в боевой порядок – Коржавин – впереди, Бойко и Султангиреев на флангах, а Ольга с пистолетом в руках – сзади.

– Что? – быстро спросил Коржавин.

Иленев, казалось, прислушивался к своим ощущениям.

– Тут… очень тихо.

– Раньше было шумно? Много народа?

– Не много. Кентавры на площади, детишки у фонтана, слуги… но главное – не это. Я чувствовал присутствие… не знаю, как правильно сказать… чего-то хорошего и доброжелательного. А сейчас тихо и пусто.

– Отходим! – скомандовал полковник.

Они синхронно, наблюдая каждый за своим сектором, двинулись назад, в сторону леса. Немного расслабились, только скрывшись за деревьями. Бойко остался наблюдать за дворцом, остальные углубились в чащу метров на тридцать.

– Ты уверен, что во дворце никого нет? – спросил Коржавин.

– Абсолютно. Никого разумного, – уточнил Иленев.

– И давно у тебя детектор разума завелся?