Велор Сильвер - Убейте меня

На августовской ярмарке я как обычно занял лавочку рядом со старухой Элл. Однако на эту ярмарку она так и не приехала. Вместо нее стояла другая женщина, торгующая шоколадными фигурками.

Я выставил свой маленький город, два храма и великолепный собор. Город был окрашен в темный цвет и выглядел мрачно. Многочисленные арки, витражи и розетки. Впечатляющие ворота охраняла пара часовых. Внутри, во дворе, фонтан и памятник.

Оба храма я продал сразу. Его купил все тот же парнишка, что играет в международные игры. Храм продал ближе к обеду и выручил впечатляющую сумму.

Однако день проходил более чем спокойно. До закрытия ярмарки оставалось не так далеко, а город я так и не продал.

Люди часто спрашивали и интересовались им, но вот цена всех смущала. Я действительно продавал его слишком дорого, потому как и сил было потрачено более чем достаточно.

Покупатели охали, ахали, но проходили мимо. Я все сидел и ждал того самого ценителя, который по достоинству оценит замок.

В следующие минуты я уже думал о том, что больше никогда не стану строить города. Слишком хлопотно.

И вдруг я заметил своего давнего заказчика. Пожилой мужчина с тростью в руке уверенно шел к моему лотку.

Филипп подошел ко мне и поприветствовал крепким рукопожатием. Я был рад встрече с ним.

— Добрый день, молодой человек. Вы значительно выросли, возмужали, вас и не узнать.

Я смущенно улыбнулся, однако тут же вспомнил про его заказ. Пока Филипп рассматривал город, я достал с нижней полки приготовленную коробку и поставил перед ним.

Филипп был очарован. Казалось, ничто на свете его не интересует в этот момент.

— Бог мой! Что это за великолепие такое? Неужели вы, мой мальчик, выстроили этот замок своими руками?

— Да, так и есть, — с гордостью отозвался я, — мне пришла идея еще осенью. Так весь год я выстраивал его частями. Сейчас решился на продажу, однако на него нет покупателя. Ума не приложу, что теперь с ним делать.

Филипп достал пенсне и стал рассматривать площадь города. Его изумляли витражи и арки, башенки и миниатюрные карнизы, маленькие человечки и лавочки.

— Вы знаете Том, мне нравится этот городок, даже очень. Однако мой сын не просил меня о подобной покупке.

Он вытащил из кармана конверт, который положил на край прилавка. Откланялся и, забрав коробку, направился к выходу.

Да уж. Все мои работы были проданы, кроме города. Мне бы радоваться, а я сильно погрустнел. Ведь чтобы его унести назад в квартиру, я должен был отклеить некоторые части, а это могло быть чревато.

Я сложил конверт в карман пиджака и принялся думать, что делать дальше. Вскоре по дорожке я заметил тоненькую фигурку роскошной женщины. На ней было бежевое платье и черный клатч в руках. Позади нее шли двое мужчин. Наверное, охранники.

Женщина остановилась и огляделась. Завидев мой лоток, направилась четко ко мне. Я улыбнулся ей и громко поздоровался. В ответ она лишь кивнула и склонилась над спичечным городом.

Я видел, как блестели ее глаза, как она стала разглядывать его, едва ли не просунув внутрь голову.

— Сколько стоит?

Называя цену, я скинул процентов двадцать от задуманной мной ранее цены. Уже заранее осознавая, что если попросит, скину еще.

Но дамочка, не торгуясь, распахнула клатч и отсчитала требуемую сумму.

— Молодой человек, помнится, когда-то я купила здесь красивый замок в виде короны. Радовалась тогда, как девчонка, однако мне сегодня повезло гораздо больше.

Я сразу вспомнил слова матери. Именно про эту покупательницу она говорила, что купила замок в форме короны, бросив пачку денег на прилавок.

Теперь я смотрел на нее по-другому. В этот момент она подала знак, и те двое мужчин забрали спичечный город и направились к выходу.

Я вдруг спросил у нее, откуда она узнала о том, что сегодня я здесь. Она ответила, цокнув языком:

— Это все Филипп. Он позвонил мне и сказал, что мастер, он имел в виду тебя, продает спичечный город. Конечно, я не могла упустить такую удачу. Все бросила и приехала сюда. Правда, сначала не поверила Филу, думала, он шутит. Но, тем не менее, я здесь. Надо будет отправить ему открытку с благодарностью.

Она подмигнула мне на прощанье и, стуча каблучками по асфальту, направилась к воротам.

Глядя ей вслед, я понимал, что в кармане у меня приличная сумма денег, на которую я могу жить безбедно целый год.

Конечно, первым делом я направился в магазин одежды. Купил костюм для гимназии, джинсы, рубашки, футболки и много всего разного.

Затем записался в кружок живописи. Мне хотелось почувствовать цвета, их сочетание и стиль.

В книжном магазине я выбрал книги по архитектуре, истории мира и страны. Еще пару томов — по живописи и акварели.

Так я коротал все свое свободное время, пока не наступило время учебы. В гимназии было все строго, и мне это нравилось.

В классе я выбрал самую последнюю парту в ряду. Старался говорить как можно реже, чтобы не привлекать к себе внимания. Ведь сейчас мой голос походил на глухой бас. Для четырнадцатилетнего подростка я говорил слишком грубо. Это было непривычно для окружающих и привлекало внимание.

Я видел, как девчонки смотрели на меня. Как заигрывали, но это лишь раздражало меня. Делал вид, что не замечаю, а если это не помогало, то вел себя с ними грубо.

Ведь я все еще был влюблен в свою Берту, хотя и не знал, встретимся ли еще когда-нибудь. Не знал, где искать. Ничего не знал о ней.

Так после учебы я шел в квартиру по улице Мечтание, садился за стол и рисовал эскизы. Иногда долго смотрел на фотографию Берты, что стояла на столе в резной рамке. Да-да, та самая фотография, которую сделал когда-то на рыбалке.

10 апреля 1995 года

Вместе жили мы с Элеонорой дружно. Со временем она привыкла ко мне и даже пыталась угодить. По утрам варила манную кашу для меня и горячее какао. Вместе с ней завтракал и убегал на учебу.

Когда возвращался, то брал список продуктов и лекарств, которые необходимо было купить. Делал все покупки в соседнем магазине, до аптеки нужно было пройти чуть дальше.

После рождества она стала часто болеть. Чихала и кашляла, куталась в шаль, носила теплые носки, пила с чаем малиновое варенье, но ничего не помогало.

Я обеспокоился. Вызвал доктора на дом, который предложил Элеонор лечение в больнице. Однако она отказалась наотрез.

Может быть, боялась врачей, а может быть, оставить свои любимые цветы без присмотра. Все уговоры были напрасны. Она осталась дома, продолжая лечиться малиновым чаем.

Ближе к весне ее состояние ухудшилось. Она перестала ходить и совсем слегла. Я не знал, как уговорить ее лечь в больницу, она только сердилась. Говорила, что я преследую свои личные цели. Стоит только ей уехать, как я быстро наведу свои порядки в ее квартире. Такого она уж точно не допустит.