Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - рейхсфюрст

— Спасибо, сэр Ричард!

Я обнял коротко, отстранил и сказал властно:

— Сэр Рефершельд, преклоните колено!

Он послушно опустился, глядя на меня с ожиданием.

— Мы все еще как бы на войне, — сказал я торжественно и сурово, — хотя эта война за укрепление хозяйства. Потому я без надлежащих церемоний, а как на поле боя.

Он насторожился, когда я вытащил меч из ножен, а я ударил его плашмя по плечу и сказал громко:

— Сэр Рефершельд, милостью и волей князя Ричарда, гранда, эрцфюрста и так далее, вам дарован титул графа!.. Разумеется, с пожалованием вам земель… гм… мой секретарь подберет вам их чуть позже.

Он вскочил, сияющий и с радостно недоверчивыми глазами, вот так сразу из виконтов, минуя барона, прямо в графы, такое возможно только здесь.

— Ваше высочество!

— Изъявления потом, — сказал я властно. — Я на завтрашнее утро собираю капитанов… гм… Всемаркизьий Совет Лордов на инструктаж. Вы должны присутствовать непременно. А пока идите отдыхайте и готовьтесь отвечать по всей строгости перед своим лордом и сюзереном.

Он сказал послушно:

— Да, конечно… Только заскочу на минутку, там привезли бревна от нового поставщика, надо проверить…

— Идите, — сказал я милостиво, — но не слишком увязайте.

Его предостерег, но сам на обратном пути то и дело застревал, решая всякие мелкие вопросы, да и просто общаясь с народом, пусть как можно больше людей увидят и подтвердят другим, что маркиз здесь, власть его крепка, а что отлучается часто, так это в королевстве выбивает у короля новые льготы для своих подданных…

Вернулся поздно, вошел усталый. Из главной комнаты донеслись голоса Синтии и Маргариты, вроде бы не сердитые, я подумал с надеждой, что все обговорили и уладили, а меня поставят перед фактом, какой там у них выкристаллизовался после переговоров.

Две женщины в одном доме, как-то чревато на мой христианский взгляд человека, который старается соответствовать высоким нормам паладина, хотя хорошо помню, прекрасная маркиза Помпадур и королева были подругами неразлейвода, но я как-то все еще за Родину и Отечество, а женщины для меня, что рифы для корабля, и чем женщина красивее, тем этот риф опаснее.

Они сидят за столом, склонившись над картой, прям пародия какая-то, женщины и над картой, будто это вязание спицами или даже крючком.

На скрип открываемой двери обе обернулись, глаза Синтии засияли, а Маргарита воскликнула жизнерадостно:

— А, наш Ричард! Как хорошо, что успел до полуночи. Нам как раз нужно решить насчет границы с королевством Лантарон.

Я спросил осторожно:

— А что с ней?

— Ничего, — заверила она деловито, — но из графства Клайон, что принадлежит королевству Лантерон, к нам перебирается много народу. Там границей служит мелкая речка, да еще непролазные джунгли. Но это армии в них тонут, а люди налегке пробираются, если сильно захотят…

Я взял стул и сел рядом, чувствуя неловкость от присутствия двух молодых и сочных женщин, одетых так, как и принято на жарких морских курортах: с голыми плечами, низкими вырезами платьев, достаточно укороченными подолами, если сравнивать с такими же на моем северном континенте.

К тому же, что смущает еще, лифчиков пока нет, и очертания вторичных половых весьма четкие, а когда вот так обе женщины наклоняются над картой, то эта сладкая тяжесть оттягивает тонкую ткань платья с такой мощью, что вот-вот прорвет ее острыми кончиками.

А еще в темя долбит мысль, что все это горячее богатство взвешивал в ладонях, мял и тискал, а теперь вот обе сидят рядом и водят пальцами по карте, словно ничего такого и не происходило, и я тоже должен думать только о графстве Клайон королевства Лантерон, и что через реку, бесплатно работающую границей, к нам прет народ на заработки…

— Ну-ну, — сказал я, показывая, что да, слежу за их пальцами, а не за чем-то иным, отвлекающим четкое мужское мышление, логичное и правильное, — значит, сильно хотят… В смысле, хотят работать и заработать.

Маргарита сказала уверенным голосом, словно отдает распоряжения:

— У нас можно заработать! А граф Герберт Блистательный, это сюзерен Клайона, пытается удержать людей и уже вторгается на нашу территорию!

Я вздохнул.

— Только не это, леди… Мы не станем воевать с графством или королевством только за то, что те препятствуют свободному и безвизовому режиму, прозрачности и бесплатному обмену трудовыми ресурсами.

Синтия смолчала, но Маргарита вся вспыхнула и стала похожей по цвету на ее огненные волосы.

— Как это? А наша гордость?

— Гордость есть у всех, — сказал я терпеливо, — но руководствоваться ею могут только рядовые рыцари. В смысле, благородные люди. А государи — только в личных вопросах. Но когда дело касается государства или вообще больших начинаний… В общем, у нас есть другие дела. Поважнее.

Она фыркнула, в глазах неукротимый огонь, вся фигура выражает несогласие, но пересилила себя, заставила губы раздвинуться в улыбке.

— Ты устал, раздражен… Иди к столу, сейчас поужинаем, подобреешь.

Я тяжело опустился на лавку, Маргарита должна бы поставить передо мной хотя бы тарелку супа, как делала это Синтия, однако она вместо этого резко хлопнула в ладоши.

Вбежал слуга, поклонился.

Она сказала резко:

— Ужин все еще не готов?

— Все готово! — воскликнул он испуганно.

— Тогда быстро! — велела она.

Синтия села за стол с другой стороны, Маргарита походила взад-вперед размашисто и длинными шагами, хмурилась, хмыкала, но когда столешницу заполнили блюдами, тоже села с нами и сразу же по-хозяйски начала разрезать жареного гуся, хотя, понятно, это должен бы делать мужчина.

Я помалкивал, присматривался, куда больше тревожит то, что будет после ужина, когда лягу спать, здесь ожидаются некоторые сложности.

— Сильно устал за дорогу? — спросила Маргарита и окинула меня хозяйским взглядом, как коня, то ли отправить на конюшню отдохнуть, то ли заставить еще поработать. — Сегодня такой зной, а дождя не было давно.

— Это да, — согласился я, на том материке еще весна, да и летом там не такое пекло, — от жары весь распух.

— Синтия, — велела Маргарита, — помоги Ричарду снять сапоги!

— Сейчас, — послушно сказала Синтия и поднялась из-за стола. — Сэр Ричард…

— Сперва закончим, — ответил я. — Я кофе пью и на ночь. А для вас вот по вазочке с мороженым…

Потом они остались, как я решил, мыть посуду, но вообще-то тут полно слуг на первом этаже, изменения весьма, так сказать, значимые, чувствую тяжелую руку Маргариты, вот уж не подумал бы, а я побрел в спальню и со вздохом облегчения завалился на роскошную широкую постель грандкапитана.