Роджер Желязны - Кровь Амбера
— Ты, я смотрю, совсем отуземился. И немного похудел.
— Верно, — ответил Билл. — Кстати, я подумываю вообще остаться здесь. Мне подходит.
Мы сели за стол.
— Заказ уже сделал? — спросил я.
— Да, но вот, кажется, официант, сейчас поймаю.
Он подошел к официанту и сделал заказ для меня.
— Ты говоришь на тари куда лучше, — заметил я.
— С такой-то практикой!..
— И чем занимался?
— Плавал с Джерардом. Побывал в Дейге и в одном из лагерей Джулиана в Ардене. Посетил также Ребму — восхитительное место, между прочим. Брал уроки фехтования. Дроппа показал мне город.
— То есть все кабаки.
— Не только. Знаешь, почему я здесь? Он — совладелец «Ямы», и я пообещал ему обедать тут, когда представится возможность. Кстати, заведение вполне приличное. А когда ты вернулся?
— Только что, — ответил я, — и у меня для тебя еще одна долгая история.
— Прекрасно. У них обычно заковыристый сюжет и масса причудливых подробностей. Самое оно для холодных осенних вечеров. Валяй.
Я начал рассказывать. Говорил за едой и продолжил рассказ после обеда. Когда спустилась прохлада и сидеть на открытом воздухе стало неуютно, мы отправились во дворец. Наконец, когда мы уже расположились у камина в одной из маленьких комнат левого крыла, попивая горячий сидр, рассказ мой подошел к концу.
Билл покачал головой:
— Вижу, дел у тебя было по горло. Но позволь задать один вопрос.
— Конечно.
— Почему ты не привез сюда Люка?
— Я же объяснял.
— Не вижу смысла. Из-за какого-то туманного обещания дать якобы важную для Амбера информацию? И тебе еще предстоит поймать его, чтобы получить эти сведения.
— Да нет же, все совсем не так.
— Он коммивояжер, Мерль, и всучил тебе тухлятину. По крайней мере, так мне кажется.
— Ты неправ, Билл. Я его знаю.
— И давно. Но вот хорошо ли? Мы это уже обсуждали прежде: то, чего ты не знаешь о Люке, намного перевешивает то, что ты знаешь.
— Он мог обратиться за помощью к кому угодно, но явился ко мне.
— Потому что ты — часть его плана. Через тебя он намерен пробраться в Амбер.
— Не думаю, — возразил я, — это не в его стиле.
— А я думаю! Он готов использовать что угодно и кого угодно.
Я пожал плечами:
— Я верю ему, ты — нет. Только и всего.
— Согласен. Что же ты теперь намерен делать, Мерль? Ждать, во что все это выльется?
— Да нет, кое-что я придумад. Я верю Люку, но это вовсе не значит, будто я не приму мер предосторожности. Однако у меня тоже есть вопрос.
— Спрашивай.
— Если я приведу его сюда и Рэндом решит, что дело недостаточно ясное и потребует открытого суда, согласишься ли ты представлять интересы Люка?
Билл вытаращил глаза, но тут же улыбнулся:
— Что за суд? Я не знаю, как их здесь проводят.
— Как внук Оберона, — объяснил я, — Люк подпадает под законы Дома, а Рэндом сейчас — глава Дома и вправе решать: забыть обо всем, самостоятельно вынести приговор или назначить суд. Как я понимаю, подобное дело может быть формальным или нет — все зависит от желания Рэндома. В библиотеке есть свод законов. Согласно им, подследственный может назначить кого-то представлять его интересы.
— Разумеется, я соглашусь, — сказал Билл. — Вряд ли мне еще когда-нибудь выпадет подобный случай. С другой стороны, — добавил он, — надо разобраться в конфликте интересов, потому что ранее я работал на Корону.
Я допил сидр, поставил бокал на каменную доску и зевнул.
— Ну, мне пора, Билл.
Он кивнул:
— Все, что ты сказал насчет своего плана, лишь предположение?
— Разумеется, — ответил я. — Не исключено, что под суд вместо Люка отдадут меня. Спокойной ночи.
Билл бросил на меня внимательный взгляд.
— То есть меры предосторожности, о которых ты говорил, могут обернуться достаточно рискованной затеей?
В ответ я улыбнулся.
— И никто не может тебе помочь?
— Нет.
— Ну что ж, удачи.
— Спасибо.
— Увидимся завтра.
— Может быть, только попозже днем.
Я удалился в свою комнату и сразу же заснул. Нужно было хорошенько отдохнуть. На следующий день меня ждала уйма дел. Не помню, снились ли мне сны.
Когда я проснулся, было еще темно. Видно, сработал рефлекс. Очень хотелось повернуться на другой бок и снова заснуть, но я не мог позволить себе такую роскошь. День сегодня предстоит напряженный, каждая минута на счету.
Я встал, вымылся и надел чистую одежду. На кухне приготовил себе завтрак: чай, тосты, яичницу с чили, луком и перцем. Опустошил также тарелку хлопьев «Смелтерс» с фруктами — давненько мне такого не попадалось.
Затем вышел через черный ход и направился в сад — темный, сырой и безлунный, клочья тумана рыскали в поисках незримых тропинок. Мир был полон безмолвием. Я расслабился и дал своим мыслям течь спокойно. Сегодня все налдежит делать по порядку, основательно, и лучше заранее настроиться на такой режим работы.
Миновав сад, я пролез сквозь дыру в изгороди и пошел дальше по мокрой неровной тропе, которая медленно поднялась вверх, потом сделала резкий поворот и повела меня по крутому склону. Я постоял на выступе, глядя назад, на темные очертания дворца. В нескольких окнах горел свет. Перистые облака, пронизанные тускнеющим звездным светом, походили на райский сад, повисший над Амбером.
Через несколько мгновений я зашагал дальше. Впереди ждал долгий путь.
С холма стала видна узкая светлая полоска над лесом, по которому я недавно шел. Постояв немного, я начал спускаться по северному склону; вначале пологий, он чуть дальше круто обрывался, чтобы затем вновь выровняться. Когда тропа свернула к северо-западу, крутизна опять стала чередоваться с пологими спусками. Высокий гребень Колвира закрыл предутренний свет, видневшийся чуть раньше. Передо мной и надо мной простиралось усеянное звездами небо, на фоне которого чернели скалы. И все же я примерно знал, где нахожусь — ведь я однажды уже был здесь.
Я прошел около двух миль от перевала и, приближаясь к цели, замедлил шаг, оглядывая окрестности. Это была просторная полянка в виде лошадиной подковы на склоне горы. Я медленно побрел по ней, и меня охватило странное чувство. Тропа привела меня к небольшой рощице, где среди тенистых деревьев стояло низкое каменное строение, окруженное кустарником и зарослями травы. Когда-то за этим местом заботливо ухаживали — почву для растительности сюда явно завозили, но потом все здесь пришло в запустение.
Я опустился на каменную скамью перед строением и стал ждать рассвета. Это была гробница моего отца; вернее, кенотаф, сооруженный давным-давно, когда его полагали мертвым. Отца забавляло, что он мог посещать собственную могилу. Не исключено, что теперь все обстоит совершенно иначе, и кенотаф, быть может, уже стал настоящим посмертным памятником. Ирония судьбы?.. Не знаю. И все же я не ожидал, что вид усыпальницы причинит мне такую боль. Я пришел сюда не паломником. Здесь все дышало миром и покоем, и мне, чародею, здесь было легче сосредоточиться для нового волшебства. Я пришел сюда…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});