Екатерина Севастьянова - Доверься демону. Поцелуй инкуба

Я совершенно ничего не понимала. Пыталась хоть в чем-то разобраться, но ничего не получалось. Это какой-то абсурд!

Но служанка говорила с такой уверенностью, что становилось дурно. Она утверждала, что я кого-то убила! А от той ненависти, которая просто искрила в воздухе, у меня болезненно сжалось горло.

— Вы, наверное, обознались, — предположила я, чем заслужила короткий истерический смех.

— Все они умерли! — Голос женщины дрогнул, и по ее щекам потекли слезы. — Мы вынесли всех. Двадцать восемь молодых и совершенно здоровых девушек погибли из-за тебя, проклятая мирна!

Я в ужасе смотрела, как служанка откинула кочергу в сторону и, смахнув слезы, снова уставилась на меня. Подходить она не решалась, хотя было видно, что едва сдерживалась.

— Мы выносили их тела, — глухо проговорила она. — Вынимали из бассейна по частям. Руки, ноги, головы. Вытащили всех, когда от них уже ничего не осталось, только останки, которые нельзя даже похоронить. Их пришлось сжигать, свалив всех в кучу, как животных.

Меня замутило. Схватившись за книжную полку, я покачала головой:

— О господи! Да никого я не трогала! Какой бассейн? Что за бред вы несете?

Она болезненно поморщилась и в отчаянии закричала:

— Нужно было тебя заставить выгребать их кишки, очищать трубы от засорившихся внутренностей. Нужно было сжечь тебя вместе с их останками! Тогда бы ты все поняла! Как ты теперь будешь всем в глаза-то смотреть, окаянная? Да тебя отравить надо! Я бы и сама с удовольствием подсыпала тебе яду, только на кухне, к сожалению, не работаю!

В горле встал жесткий комок. За что? За что меня все ненавидят? Что я им сделала? Ладно Ринар, но она-то… она-то за что? Я ведь никому ничего не сделала! Правда!

Губы дрогнули. Я хотела закричать, что никого даже пальцем не трогала! Но эта женщина смотрела с такой яростью, с такой решительностью и с таким презрением, что я не смогла вымолвить ни слова. Я поняла, что беззвучно плачу.

В одно мгновение я почувствовала себя такой ничтожной. Совсем одна против этого мира, где меня все ненавидят. Никому не нужна, все будут только рады, если я умру. Ни один человек не заступится, ни один не поможет. Всем плевать на мою судьбу. Я одна.

— Плачешь, дитя проклятое? — торжествующе вопросила женщина. — Плачь, плачь! Но боги все видят и тебя уже не простят. Ты с рождения была предназначена инкубу, и никто не должен был из-за тебя пострадать. Боги специально создали вас, чтобы демоны оставили нормальных людей в покое. Но ты хуже демона, ты собственноручно подтолкнула господина к бездне. Ты убила всех, в том числе и мою Бертру! Теперь ты сама должна умереть, чтобы больше никто не пострадал по твоей вине.

Я всхлипнула, взяла себя в руки и, схватив со стола однотомный словарь, который изучала, направилась к двери. Не хочу больше это слушать. Не хочу! Это бред! Она сумасшедшая, как и все здесь.

— Ты сдохнешь, дрянь! — схватив меня за руку, завопила служанка, когда я проходила мимо нее. — Сдохнешь, потому что недостойна больше жить среди праведных людей, твоя дорога ведет прямиком в преисподнюю!

— Да отвали ты от меня, ненормальная! Никого я не трогала, понятно? — закричала я в ответ, выдергивая руку. Нервы не выдержали, и целостная картина мира дала серьезную трещину. — Это вы виноваты, а не я. Все вы!

Служанка отшатнулась от меня, как будто я дала ей пощечину.

— Сколько ты живешь здесь? Пять лет, десять? — Я сделала к ней шаг, еле сдерживая дрожь во всем теле. Меня тошнило от нее, от этого дома, от всей прислуги. Слезы обиды катились по моему лицу. Я хотела просто выть от такой вопиющей несправедливости. — Сколько девушек умерло на твоих глазах, а? Скольким ты помогла?

— При чем здесь это! — возмутилась женщина, складывая руки на груди. — Ты проклята…

На душе было так мерзко, горько и отвратительно, как никогда еще не было.

— Да это ты проклята! — выдохнула я, сдерживая желание врезать ей книгой, которую я сжимала в руках. Это даже забавно: мы обе хотели накинуться друг на друга, но сдерживал нас всего один лишь фактор. И этот фактор — Ринар, который явно будет недоволен, если кто-нибудь пострадает. — Сколько их было? Я хочу знать! Сколько девушек погибло за то время, что ты здесь работаешь?

Служанка сжала губы в тонкую прямую линию и злобно прошипела:

— Все, кто умер в стенах этой резиденции, прокляты, как и ты! Вы рождены, чтобы кормить господина, и не только для этого. Лишь Бертра и остальные девушки, которые умерли с ней в один день, были не виноваты в своей смерти.

— Так легче? — истерически рассмеялась я. — Легче считать, что я проклята, чем считать, что я обычная девушка, которую насилуют и убивают? Думаю, что легче. Потому что в первом случае виновато проклятие, а во втором — все вы, которые палец о палец не ударили, чтобы кому-нибудь помочь. Мне вас жаль, вы отвратительны!

Глаза женщины уже просто горели от ярости. На секунду мне показалось, что она все же набросится на меня с кулаками.

— Ты! Ты, проклятая шлюха, даже не понимаешь, о чем говоришь!

Я замахнулась и со всей силы врезала ей книгой по лицу… Я даже не поняла, как это произошло. Просто рука сама метнулась к ней и ударила.

Женщина вздрогнула и замолчала, с полнейшим непониманием уставившись на меня.

— Сама ты шлюха! Моральная! — Бросив книгу на стол, я резко развернулась, направляясь к выходу.

Но до двери так и не дошла. Я внезапно покачнулась, потеряла равновесие и, не удержавшись на ногах, начала оседать на пол. В первый момент я ничего не поняла, а потом сразу же накатила боль. Грудную клетку что-то сдавило, воздуха стало категорически мало. Растерявшись, попыталась схватиться за что-нибудь, но руки не успели ничего нащупать, и я окончательно повалилась на пол, ударившись коленками.

Перестав ощущать свое собственное тело, я перепугалась. Перед глазами потемнело, а внутри разрасталась боль: неприятная, тугая и неестественная. Я шумно вздохнула, чуть не потеряв сознание.

— О, милостивые боги! Они покарали тебя, — радостно прошептала женщина над моей головой.

Но ее голос я слышала как будто из тоннеля. Далеко и еле-еле.

Я испуганно захрипела, чувствуя, как слезы ручьем обжигают мои щеки. Что со мной? Руки ослабли так, что я даже не смогла пошевелить пальцем. Прислонившись к стене, я не могла двигаться, просто потому что у меня не было сил…

Краем глаза я увидела, как открылась дверь и в библиотеку забежала Шанни.

— Позови лекаря, — приказала она служанке, присаживаясь передо мной на корточки.

Та лишь поклонилась, не сумев спрятать довольную улыбку. Окинув меня презрительным взглядом, она неспешно вышла в коридор, не торопясь выполнять указание.