Непокорная попаданка. Снять метку (СИ) - Мария Минц
А жаль…
Стоп, Алина, не сейчас!
Но Рейнарду всё-таки удалось меня удивить. Он поднял с дивана дневник Вивиан и… протянул его мне.
— Отдаю вам его на временное хранение, — серьёзно сказал он, проникновенно взглянув мне в глаза. Усмешка растаяла, не оставив ни следа, — берегите его, Алина.
Не веря своим глазам, я осторожно взяла книжечку и прижала её к груди. Подняла глаза на Саторро и не удержалась:
— А вы не боитесь, что я загляну туда? Или вы наложили на него какое-нибудь заклятие, от которого у меня, ну, не знаю, отвалятся брови, если я полезу туда, куда не надо?
Язык молол невесть, что, но меня это уже не так сильно напрягало. После нашего разговора с Рейнардом я расслабилась так, что мне уже казалось, что худшее позади, а самое интересное только начинается.
Мне всё больше и больше мерещилось, что я знаю Саторро давным-давно. И дело даже как будто бы не в книге, на страницах которой я впервые его и встретила…
Рейнард вновь негромко рассмеялся.
— Что мне в вас нравится, Алина, — сказал он, — так это ваша непосредственность. Не переживайте, именно с этим намерением я и передаю вам дневник Вивиан.
Он протянул руку и положил ладонь на переплёт дневника. Меня тут же обдало жаром, и мне почудилось, что сквозь толщу страниц я почувствовала его прикосновение.
Сердце вновь учащённо забилось, и дыхание перехватило.
— Я надеюсь, что вы как следует изучите его, — явно не догадываясь о моих эмоциях, сказал Рейнард, — и найдёте там то, что ускользнуло от моего внимания. Я прочёл его вдоль и поперёк, но ничего стоящего не нашёл, однако чую, что что-то упорно упускаю. Надеюсь, что вам повезёт больше.
— Благодарю за такое доверие, — промямлила я, не зная, что ещё сказать, — я постараюсь…
И вдруг осеклась. До меня запоздало дошёл смысл его фразы: “мне в вас нравится…”
Ой-ой-ой!
Щёки заполыхали так, что ещё чуть-чуть, и от них можно будет осветить всю комнату. Он это сказал умышленно или просто случайно вырвалось?
— Буду с нетерпением ждать от вас новостей, — негромко сказал Саторро, который то ли не заметил моих переживаний, то ли мастерски сделал вид, — а теперь позвольте проводить вас до вашей комнаты…
* * *
Естественно, в эту ночь я так и не уснула.
Заснёшь тут, когда такое творится!
Искомкав всю кровать, я то залезала под подушку, то скидывала с себя одеяло. В ушах непрерывно звучал голос Рейнарда, а в голове вихрем кружились обрывки нашего разговора. Причём, в таком сумбуре, что я забывала начало фразы и теряла её смысл, сосредоточившись на звучании его голоса…
Метка на моей руке пылала огнём и дико чесалась, и я с досадой то скребла её ногтями, то тёрла об простыню.
Что вообще со мной происходит?!
Наконец, поняв, что здоровый сон мне и не светит, я сердито вынырнула из-под одеяла, перекатилась поверх него и включила ночник на тумбочке. Принцип действия у него был такой же, как и у привычных мне ламп — надо было просто щёлкнуть кнопкой в основании светильника, только свет исходил не от лампы накаливания, а от стеклянного шара, до краёв наполненного магией.
Мягкий золотистый свет заполнил собой всю комнату. Сдув со лба волосы, я раскрыла дневник Вивиан и погрузилась в чтение.
Сердце замерло в ожидании. От волнения буквы прыгали перед глазами, а руки дрожали. С одной стороны, я боялась, что не оправдаю ожидания Саторро и не найду там ничего такого. С другой, во мне буквально вопило предчувствие, что я вот-вот наткнусь на что-то стоящее, что кардинально перевернёт ход сюжета…
Страницы шелестели под пальцами. И с каждой новой перевёрнутой страницей это предчувствие становилось всё более и более призрачным.
Дневник Вивиан состоял, в основном, о её будничных рассказах о том, как она проводила дни. Какие читала книги, с кем из подруг общалась, о чём разговаривала с братом.
Я наткнулась и на упоминание об Арчибальде, и по телу прошла дрожь отвращения. Правда, в отличие от меня, Вивиан явно испытывала к нему очень сильные чувства. Она восторженно описывала его внешность, уделяя особое внимание глазам, его драконий облик… даже обмолвилась, что он несколько раз брал её с собой в полёт.
Читая это, я посочувствовала Рейнарду. Представляю, как нелегко ему было продираться сквозь напоминания о связи его сестры и злейшего врага…
Глубоко вздохнула и перевернула страницу.
Опять прогулки… книги… поездки в столицу… пересказы каких-то сплетен…
Время от времени мне попадались и упоминания о Нефелии, однако ничего криминального я в них не заметила. Они не отличались от рассказов о встрече Вивиан с другими её подругами.
Однако всякий раз, когда я натыкалась на них, меня начинала грызть необъяснимая тоска и дурное предчувствие. Словно я упускала что-то очень и очень важное.
Вновь перевернула страницу и вдруг замерла, поражённая осознанием.
И как я могла проглядеть такое?!
Глава 47
Я ещё раз окинула внимательным взглядом разворот дневника. Последняя фраза на левой странице начиналась так:
Нефелия всегда знает, как
А на правой странице было её продолжение:
приготовить знаменитый варнашарский гуляш. Она приглашает меня к себе в начале зимы — на посиделки. Мы будем готовить каладжики, гадать на картах и веселиться!
При первом прочтении эта фраза показалась мне самой обыкновенной. Однако что-то в ней тревожило меня, и чем чаще я её перечитывала, тем более фальшивой она мне казалась.
А потом я заметила то, что упорно ускользало от моего внимания.
На шве, который тянулся между страницами, тянулась тонкая, практически невидимая полоска бумаги. Не веря своим глазам, провела по ней пальцами и тихонько ойкнула: её кромка была острой.
Как будто бы здесь была ещё одна страница. И её аккуратно вырезали, стараясь как можно тщательнее замести следы её присутствия.
Чувствуя себя настоящим сыщиком, не в пример Гезихту, я принялась взбудораженно ощупывать находку.
Похоже, что орудовали маникюрными ножницами, чтобы добиться максимальной аккуратности и незаметности…
Но как это было сделано, меня не особо волновало. Гораздо важнее был вопрос, кто это сделал? Сама Вивиан? Или кто-то ещё, кому понадобилось что-то скрыть?
И что же было на этой загадочной странице?
Что такого знает Нефелия? Вряд ли всё дело в гуляше. Кто-то очень не хотел, чтобы наружу всплыла какая-то тайна…
От обилия мыслей и тревог у меня закружилась голова, а перед глазами заплясали чёрные мухи. Я протёрла глаза, подавила
