Королева отступает последней - Валерия Михайловна Чернованова
Главное пережить Флаос, и всё наладится.
В ту ночь я почти не спала — так сильно переживала. Поднялась ещё затемно. Быстро одевшись в простую одежду: штаны, рубашку и жилет из тонкой шерсти, привела в порядок волосы. Огляделась. Пожелала себе удачи, а нам всем — благополучного возвращения. Мысленно попросила у духов защиты, благословения и, завернувшись в плащ, тенью скользнула в коридор.
У лестницы меня уже ждал Вейнанд, одетый в такую же простую, неброскую одежду.
В последние дни мы с генералом почти не пересекались. Утренние поверки не в счёт, а занятий тет-а-тет на этой неделе не было — вместо них проходили усиленные тренировки с Горном и Вентурой.
С каждым днём, что приближал нас к отъезду, Вейнанд становился всё мрачнее. Не знаю, в задании ли было дело, но кадеты лишний раз боялись к нему даже приблизиться, не то что обратиться с вопросом или попросить о чём-нибудь. Да и я, вглядевшись сквозь полумрак в резкие черты лица оборотника, едва справилась с желанием от него отшатнуться.
— Светлого дня, генерал, — поприветствовала чуть слышно, хотя светлым днём пока даже не пахло. Кальдерок окутывала зимняя тьма, густая, вязкая, а выйдя из замка и подняв к небу глаза, я поняла, что солнца мы сегодня в принципе не увидим.
Над городом набухали снегом грязно-серые тучи.
— Выспалась? — спросил Эскорн, и это было первое, что я от него услышала.
На моё приветствие несколькими минутами ранее он ответил хмурым кивком, потом молча спускался по лестнице и так же, храня молчание, шёл к воротам, за которыми нас уже дожидался экипаж.
— Почти не спала, — призналась я, и Вейнанд понимающе хмыкнул.
— Постарайся отдохнуть в дороге. Там, куда мы едем, силы тебе понадобятся.
Как будто я не знаю...
Из кареты показался Горн и, приветливо улыбнувшись (понятное дело, мне, а не Эскорну), предложил устраиваться в экипаже в его расчудесной компании.
— Зима явно не собирается покидать эти края, — заметил он, энергично потирая плечи. Помог мне забраться в карету и тут же сел рядом, за что напоролся на убийственный взгляд генерала.
— А где... остальные? — спросила я, пытаясь абстрагироваться от этих убийственных взглядов, пусть они и не мне адресовались.
— Мы с ними встретимся в порту, — ответил Рейдмар и, чему-то усмехнувшись, откинулся на спинку сиденья.
Скрипнули колёса. Экипаж покатил по медленно просыпающемуся городу.
Быстрее всего до Флаоса можно было добраться по воде, и это тоже вызывало волнения, смешанные с интересом и предвкушением. О кораблях мне прежде доводилось только читать. Как и о штормах Буйного моря, которое нам предстояло пересечь. Некоторые разбивали корабли в щепки, а я и плавать-то не умею. Читала также и о морской болезни, от которой можно так ослабнуть, что потом не останется сил даже на то, чтобы двигаться, не то что замедлять время, создавая хроновые искажения.
Оставалось надеяться, что меня никакие болезни не подкосят.
Свадьба Амбрета Холланда должна была состояться в первый день весны. У нас было достаточно времени, почти неделя, чтобы добраться до Флаоса, до его столицы, Мэиты, а там уже...
О том, что будет там, я старалась не думать.
Доплыть бы туда сначала целыми и невредимыми. Живыми. И тогда уже можно будет переживать о навязанной мне роли убийцы.
За всю дорогу Вейнанд не издал ни звука. Горн время от времени обращался ко мне с вопросами: готова ли к путешествию, хорошо ли себя чувствую, но поняв, что я не расположена к беседе, оставил в покое.
Так и ехали молча, погружённый каждый в свои мысли.
Когда добрались до порта, Леонсия окончательно пробудилась. Посветлела, зашумела, ожила. В этой части города, заслуженно признанной не самой благополучной, я бывала лишь пару раз, когда шла по следам пропавшего брата. Здесь не было чистых мощёных улочек, зато имелось множество опасных, вонючих подворотен. Не было красивых зданий с вечнозелёными садами и каймой из кованых ворот, зато в серое небо вонзались фабричные трубы, а берег кривыми наростами облепили бесчисленные доки. Здесь даже воздух имел свой особый запах: сырой, какой-то кислый, а может, прогорклый, словно по причалам разбросали дохлую рыбу. Дохлой рыбы я не увидела, зато едва не врезалась в двух пьяных вдрызг матросов. Точнее, это они чуть на меня не налетели, и их тут же оттащили в сторону Вейнанд с Рейдмаром.
— Ты в порядке? — бросив на меня короткий взгляд, спросил оборотник и предупреждающе толкнул пьянчугу, когда тот снова попытался ко мне сунуться, проблеяв что-то насчёт хорошенькой шиари, с которой он не прочь позабавиться.
Я напряжённо улыбнулась:
— Всё в порядке. Пойдёмте.
Поняв, что с этой хорошенькой шиари позабавиться не удастся, моряки пошли своей дорогой, а мы поднялись на борт совершенно хлипкого на вид рыбацкого судёнышка.
Я почему-то ожидала увидеть роскошный фрегат, но вместо огромного военного корабля нам предстояло плыть на вот... этом. И если без шторма в пути не обойдётся... К горлу подкатила дурнота. Мы ещё не отплыли, а меня уже тошнило.
— Мы точно на этом доберёмся до Флаоса? — спросила чуть слышно, представляя, как неказистую посудину накрывает штормовой волной
Брр!
— И до Флаоса, и обратно до Эргандара, — с улыбкой заверил меня Герберт — личный иллюзор императора, один из членов нашего отряда.
Я уже не раз задавалась вопросом, может, это он рассказал его величеству, что никакой я не Рифер? Вдруг, как и Имада, лишь взглянув на мою иллюзию, сразу понял, кого она скрывает. Но спросить чаровика, так ли это, не решалась.
В отличие от Герберта, двое других — оборотник по имени Стерден и животворец Леан — улыбок мне не дарили. В нашу первую встречу во дворце лишь поздоровались со мной, как того требовали приличия, и, кажется, тут же обо мне забыли. Вот и сейчас они лишь удостоили меня хмурыми взглядами и сразу отвернулись, ясно давая понять: за ровню меня здесь не считают. Для них я не была талантливым чаровиком, на которого
