Химера (СИ) - Адамов Марк

— У вас тут на днях человек умер, — Варион положил ладони на прилавок. — Нас послали всё изучить, осмотреть его комнату.

— Вы про Кольвера? Зараза, знал же, что неладное с ним что-то.

— Вы это о чём? — Сеймор прижался к стойке трактирщика.

— О том, что странный он был тип. Слова не вытянешь из него, всё секретничает, — усач призадумался и пристально взглянул на Лис. — Теперь вот очередные следопыты приходят из-за него.

Химера посмотрел на Живодёра, и тот лишь пожал плечами на его немой вопрос.

— Кто-то ещё приходил? — тихо поинтересовался Варион.

— Трое мужиков и баба с ними, — ответил трактирщик. — Они не предупреждали, что кто-то ещё наведается после. Кто вас, говорите, послал? Есть грамота или печать чья?

— А что, ты читать умеешь? — Сеймор оскалился. Его рука нырнула под плащ. — Вот тебе грамота.

Живодёр одним прыжком перемахнул через стойку и свалил трактирщика. Левая рука Лиса стиснула шею усатого мужика, а в правой появился кинжал. Химера с трудом сдержал возмущения, так и рвущиеся изо рта.

Немногочисленные гости «Синицы» не торопились вмешиваться. Двое мужчин за столиком у выхода уставились на Вариона в ожидании того, что случится дальше, а дама в сером плаще рядом с ними замерла с куском хлеба в руке и открытым ртом.

— Ты будешь вопросы задавать или помогать? — прорычал Сеймор, не отпуская трактирщика. Тот попытался ответить, но слова превратились в хрипы.

— Отвернулись! — скомандовал Химера зрителям.

— Пошёл на хер! — один из мужчин поднялся со своего места, но вид клинка, медленно выходящего из ножен, его образумил. — Бандиты сраные!

Трактирщик, вполголоса чертыхаясь, поднялся, едва Живодёр ослабил хватку. Он больше не задавал вопросов и молча повёл Лис в дальнее помещение, где и располагались шесть небогатых комнат. Ключ со страшным скрежетом провернулся в одной из дверей.

Убранство комнаты Налима состояло из кровати, шкафа с оторванной дверцей и грязного зеркала. Был здесь и комод, нехитрое содержимое которого — обрывки пергамента и кожи, старый ржавый стилет и маленькая шкатулка — кто-то вывалил на пол перед дверью.

— Вот тут он жил, — буркнул трактирщик. — Я ничего не трогал после тех следопытов. Всё равно зимой у меня человек пять в Луну останавливается. Только местные пьют до ночи.

Химера склонился над потрохами комода, но ничего интересного не обнаружил. На пергаменте виднелись лишь небрежные штрихи чернил, а шкатулка оказалась пустой. Налим был добротным Лисом и зарабатывал не меньше других, но жил в самой настоящей лачуге. Оставалось лишь гадать, на что уходили остатки его денег.

— Кто забрал тело? — вопрошал Сеймор. Он застыл на пороге и тяжело дышал прямо в ухо трактирщика.

— Те четверо, — хозяин постоялого двора не решался лишний раз пошевелиться. — Пришли вчера, сказали, что следопыты, и пошли смотреть комнату. Труп потом унесли прямо на плечах и попрощались насовсем. Кстати, они куда вежливее вас: кинжалом в меня уж точно не тыкали.

— Просто заплатили, да? — подсказал Живодёр. Ответа не последовало. — Говори ещё. Кто приходил к Кольверу в тот день?

— Почём мне знать-то? Тут весь день пьянчуги ходят туда-сюда. На тебя похожий мужик приходил, кстати!

— Ладно, мы поняли, — Химера решил, что пора перевести разговор в другое русло. — Поговорим лучше о тех четверых. Три мужика и женщина, так? Расскажи, как они выглядели.

— Слушайте, вы многого от меня ждёте. Я за день полсотни людей могу встретить. Каждого что ли запоминать должен?

— Ну-ка ещё раз подумай! — Живодёр вновь поднёс кинжал к спине трактирщика и медленно провёл клинком вверх, до самой шеи.

Химера сжал челюсть так, что её уголки заныли. «Твою мать, — подумал он. — Как же я скучаю по Ладаиму».

— Эй, Вийм! — выкрикнул Лис выдуманное имя напарника. — Вийм, отпусти! Вийм, сука. Сеймор!

Лишь услышав собственное имя, Живодёр дёрнулся и опустил кинжал. Его подбородок подрагивал, а поверх выступивших на лбу жил стекал пот. Химера велел ему осмотреть комнату, а сам отвёл испуганного трактирщика в начало коридора.

— Вы чего творите, а? — одышка перебивала усача. — Нашлись следопыты, мать вашу.

— Мой товарищ волнуется, — Варион стиснул плечи трактирщика и постарался улыбнуться, насколько позволяла злость. — Это его первое задание, и он очень хочет докопаться до правды. Может, вы всё-таки ещё что-то вспомните? Те, кто позавчера приходил к Кольверу, вам заплатили или угрожали?

— Если так, смогу я тебе это рассказать, как думаешь?

— Хорошо, а как насчёт тех, кто забрал тело?

— Ничего про них не знаю. Сказали, что из Мухоловки, но я сомневаюсь, — трактирщик прочистил горло и сплюнул прямо на пол. — Меня вообще-то постояльцы ждут. Работать, знаете ли, пора. Надеюсь, больше не увидимся. Здесь вам не рады.

Химера ударил стену кулаком и тут же схватился за костяшки. Сеймор со вчерашнего дня рассказывал, как важно для него разобраться в смерти Налима, но действовал он как форменный дилетант, а то и самоубийца. Даже если негодующие зеваки из «Синицы» их не выдадут, добиться чего-то полезного от трактирщика уже не получится.

— Так, что тут у нас? — Варион вернулся в комнату и закрыл за собой дверь.

— Ты зачем меня по имени назвал? — угрюмо спросил Живодёр.

— Затем, что на чужое ты не отозвался трижды, — Химера оглядел усеянный мусором пол. Чего-то не хватало. — Ты сам нас подставил, когда полез с ножом на трактирщика. На кой хрен только?

— А чего он вокруг да около ходит, а? У меня друга убили под его крышей, а он трясет с меня какую-то грамоту, хотя сам, хрен усатый, отдал его тело каким-то ублюдкам!

— Дальше говорить буду только я, хорошо? Ты, может, и старше, но ведёшь себя как сраный новичок, — Варион откинул носком несколько кусков пергамента. — У тебя тут было время осмотреться, чего нашёл?

— Мусор. Нет тут ничего.

— Вот и я думаю, что нет ничего, а это странно, — Химера потянул дверцу шкафа, и та отвалилась окончательно. — Ни оружия, ни записей, ни даже одежды. Думаешь, убийца всё на горбе унёс?

— Нет, не думаю, — лоб Сеймора покрылся складками. — Основное мы успели перетащить на новое место. Он нашёл домик в Яблонях, а я помогал ему с вещами. Не умри он, уже жил бы там.

— Вот-вот. А трактирщик жалуется, что жильцов зимой почти нет, а тут ещё такой давний постоялец съезжает. Обиделся и накормил своим же ядом, может быть такое?

— Кто, этот хмырь? — Живодёр замотал головой. — Говорю же: следили за Налимом. Он потому и хотел переезжать, что его уже тут могли найти. И нашли.

— А в комнате остался один мусор, и ты ничего не нашёл.

— Так.

— Тогда где шкатулка?

Сеймор замер с видом мальчишки, пойманного за воровством на рынке. Он тихо выругался и достал из-под плаща маленькую шкатулку Налима.

— Хотел взять на память о друге, — неубедительно пояснил Живодёр.

— Конечно, — Химера склонил голову набок. — Пойдём отсюда, пока трактирщик стражу не позвал, раз тут один мусор.

Городская стена возле «Синицы» ещё вовсю строилась. Химера каждый раз дивился, как нелепо смотрятся законченные — и даже украшенные серебряными щитами — ворота первопрорицателя Драуда в окружении не доросших и до трёх саженей стен.

С надвратной галереи капала талая вода, сливаясь с ручьями на дороге, что бежала от тяжёлых дубовых створок до самого центра города. Химера с лёгкой тоской разглядывал один из четырёх выходов из города. Главными считались ворота прорицателя Кваранга, за которыми расходились дороги на Станбаль и Трисфолд. Ворота герцога Местеля располагались ближе к югу и бассельскому замку, а через Яблоневые проходили лишь конвои из нового каземата.

— Пойдём в Мухоловку? — предложил Сеймор. — Сам же говоришь, что тут мы не найдём ничего.

— Посмотри-ка туда.

Прямо напротив «Синицы», под широким настилом, горел огонь в высокой шестиугольной жаровне. Редкие путники, что покидали город даже зимой, останавливались перед этим алтарём и просили у Далёкой Звезды благословение на поездку.