Летописец (СИ) - Буров Егор

— Что-то я не заметил, — проворчал я.

— Если бы там был хотя бы бар-лгур, то он бы не сидел на дереве, а бросался вперед, — сказала брюнетка. — Набассу предпочитают нападать, только если уверены в победе, а бар-лгуры и булезау более решительные и тупые.

— Кто такие булезау? — поинтересовался я.

— Высокие, рогатые, говорят на каких-то козлов похожи, — описала Алура.

— Ведун, ты уверен что осенью не будет вторжения? — спросил я.

— Думаю, появятся несколько крылатых и если их перебить, то они быстро поймут, что тут опасно, и сюда лезть не будут, — предположил старик.

— Твои слова да богу в уши…

— Мих-Костóнтис, ты слишком много думаешь о будущем, — заявил ведун.

— Береженного, бог бережет…

— Будешь действовать по собственным думкам, и боги оставят тебя. Доверься им и не думай о том, что будет, все придет в положенный срок, — заявил ведун. — Надо больше тренироваться.

— Я буду делать огненные заклинания на скорость, — решил я.

— Не будешь, — заявил ведун. — Тебе нельзя надеяться на колдовство.

— Но ведь сегодня я вспугнул Ич-Харила, — напомнил я.

— Ты не должен надеяться на чары, — повторил ведун. — Привыкнешь к ним и погибнешь в первом же бою.

— Но…

— Не спорь со мной, — прикрикнул старик. — Иди спать. Один иди. Баратия, ты же ночью отдохнула? Подбери «дочке барона» одежду и езжай в город. По дороге заверни к Миде. Скажи что мне нужно поговорить. Когда доедешь до дворца, передай Фае, чтобы прислала обещанный метатель и невольников. Бабы тут нужны, а то воины скучают. Возьми самоцвет из пояса и разменяй на серебро. Потом найдешь Ярни-корабела, пусть приедет. Попытаемся два метателя сделать. Затем закажешь сеть из железа. Такую, чтобы эту поляну накрыть. Ячейки маленькими делать не нужно. Главное чтобы человек застревал. Размах крылатого видела? Вот чтобы эти твари на земле остались, а то разлетятся по округе, отлавливай их потом.

— А что делать, когда твои слова передам? — спросила Баратия.

— Ты же, как там бишь тебя назвал твой герой-совратитель — Хранитель целомудрия? Слово-то какое мудреное, — усмехнулся ведун. — Вот и наймешь лодку до Суролтара. Довезешь «дочку барона» до крепости и обратно в город.

— А почему не сюда? — удивленно спросила воительница.

— А что ты тут забыла? Этого лентяя гонять хворостиной я и сам могу, а ты за хозяйством приглядишь, — сказал старик. — Ступай, не задерживайся, дорога дальняя, а дел много. До равного дня недолго осталось, надо многое успеть…

Я сидел, прислонившись к камню, и думал, подойдет ли ко мне Баратия перед отправлением или уедет по-английски? Уехала, точнее, уплыла на лодке, а дальше на холм и скрылась из виду. Хотя стоя наверху махнула ручкой для приличия и все. Вроде я не юнец, не салага, а сегодня метался как баба. Мне стало стыдно. Честное слово, вот что я устроил истерику? Какой смысл паниковать? Ну придут демоны. И что? Главное что Лорда не будет, а мелочь не так страшна. Убьем их и все дела. Или они нас. Что в принципе тоже возможно, зато попаду в местную Вальхаллу. Что об этом сейчас переживать?

Я расслабился и попытался разобраться в чувствах. С чего это вдруг на меня накатила волна паники? Я же относительно нормальный человек, но вот именно сегодня случился приступ. Может это так называемый отходняк? Я же с самого рассвета только тем и занимаюсь, что мечом размахиваю и от демонов отбиваюсь. Видимо стрессовая ситуация, плюс предполагаемые трудности, вот и накопилось. Надо нервишки подлечить. Выпить что ли? Интересно, у ваннов есть что-нибудь крепче медовухи? А то надоело хлестать этот сладкий ликер. Хочу водку. Настоящую. Надо сделать самогонный аппарат. Что как устроено я знаю, а если построить большую печь наподобие перегонного куба, то можно делать древесный уголь, скипидар и деготь. Если смешать в нужных пропорциях, то можно и греческий огонь «придумать». Раз мне нельзя магией баловаться, то хоть коктейлей Молотова наштампую и устрою гостям из Бездны жаркий прием. Идея мне нравится, а вот с воплощением придется потрудиться, учитывая то, что старик с меня точно не слезет и завтра снова наденет тяжелые оковы. Ох, опять бегать за гнедым. Тяжела ты шапка Мономаха, а кроме меня некому. Я колдун или не колдун? Скорее нет, чем да, но иногда и магия огня пробуждается. Хорошо что в нужный момент, а то пришлось бы от Ич-Харила мечом отбиваться. Вот вроде бы, эти камбионы и маурези тоже в Бездне живут, а разница между ними и набассу очень существенная. Этих я за минуту уложил, а со старшим демоном точно бы не справился. Значит, нужно больше тренироваться. Но вот есть у меня сложность, — человеческий организм имеет предел, выше которого прыгнуть не может. Нет в представителях нашей расы предрасположенности к запредельным порциям тестостерона. Например, земные бодибилдеры различаются на «химиков» и «натуралов». Сколько тело не тренируй, все равно не наберешь такой объем мускулатуры, как у демонов. Вот Ич-Харил не казался перекаченным, а силы в нем столько, что даже завидно. А ведь и я по сравнению с теми же самыми ваннами почти монстр, а против заурядного набассу слабак. И как убивать демонов, если любой из них может порвать тебя пополам? Надеяться на богов? Очень смешно. Я и дома не отличался набожностью, а здесь вообще ни во что богов не ставлю, хотя признаю, что есть тут что-то непонятное. Может действительно высшие силы за нами присматривают? Но вдаваться в теологию смысла не вижу, потому что завтра меня ждет очередной парк развлечений.

Три последующие недели я носился как наскипидаренный. Ведун видимо отыгрывался на старом больном человеке за переживания о любимой внучке. Не понравилось этому пеньку, что девочка выросла и превратилась в красивую женщину. Ей замуж пора, а он из нее солдатика делает. Видимо мечтал о внуке, а появилась девочка. Интересно, как она там? Добралась ли до Суролтара? Вернула ли «дочку» барону? Не угодила ли в неприятности? Хотя, надо признать, что думать о Баратии постоянно я физически не успеваю. Времени не остается.

Та программа тренировок, которую мне устроил ведун перед летним солнцестоянием, стала более насыщенной. Теперь я быстрей, сильней, выносливей и не падаю после первой же атаки одноглазого. Лично я иногда настолько сильно ненавидел этого хрыча, что придумывал ему какие-нибудь обидные прозвища. «Пенек» стал не актуален, и я обзывал его «лихом». А для того чтобы вплетать оскорбления в речь, после очередного падения заявлял: «Лихо ты меня, лихо». Конечно пустячок, а приятно.

Сложно на старости лет вновь ощутить себя салагой в училище. В принципе я и в армии не чувствовал себя настолько беспомощным перед инструктором. А наставник каскадеров был по своей натуре человеком сдержанным и не ругал за промахи, как ведун. Но вот этот тиран и самодур оказался хуже натурального садиста. С меня сходило семь потов, но я продолжал упорно тренироваться, так как понимал, что это залог выживания.

Хорошо ваннам, живут себе от похода до похода, а зимой эль хлещут и плетут небылицы о подвигах. А мне приходится сидеть тут на страже покоя этих грабителей. И где справедливость? Вот спрашивается, что я тут сижу? Зачем? Сейчас я вполне сносно научился махать мечом, и что же мне мешает послать старика куда подальше и отправиться на юг? Ничего. Ведун меня задерживать не станет, он после моей очередной ошибки, мне это прямым текстом сообщил. Я свободен и могу делать что хочу и когда хочу. Вроде дозволение проваливать я получил, а вот что-то держит меня тут, и я не могу понять что. Может совесть проснулась?

Настал день, когда к острову причалил дракар, на котором привезли метатель. На самом деле этот шедевр местных оружейников сильно напоминал аркбаллисту — почти тот же самый арбалет, но размером значительно больше. Я объяснил, что именно там не работает, и кузнец обещал починить.

Параллельно с этим я рассказал ведуну об идее делать скипидар и деготь. Нарисовал схему подобной печи с внутренней камерой для получения древесного угля, топочным кольцом и охлаждением паров с целью выделения скипидара. Снизу собирался деготь, который при смешении с древесным спиртом горел и на воде. Ведун озадачил кое-кого из невольников и за три недели они построили такую печь. Сколько они возились, и что именно делали, я не видел, но в результате, когда в глиняный кувшин залили полученную смесь, песок на берегу горел знатно.