Владимир Кучеренко - Пророчество
Лазурная драконесса Эльдрагория.
— Сэндор Сур Суалари! — вылетело из уст магички. Но прежде чем чары сна коснулись темной эльфийки, я увеличила длительность заклинания в сто сорок три раза и успокоила перевозбужденное сердце светлой эльфийки, заставив его биться ровно раз в секунду.
Откуда такие цифры? Понятия не имею, это секретное поручение Эрхонестуса. Но он и сам не знает — ему тоже так велено. А демиург не всегда посвящает хранителей в свои высшие дела. Одно могу утверждать точно — очень важно, чтобы эта дроу в теле человека уснула не больше и не меньше чем на семьдесят одну с половиной минуту. Причем изменить узор магического плетения требовалось именно после того, когда прозвучит фраза: «Давай, дорогая! Ты сможешь». Хозяин несколько раз акцентировал внимание на данном моменте и просил не перепутать. Чувствовалось, что повелителю этой планеты хотелось самому все сделать или хотя бы лично проконтролировать мои действия, но правила Большой Игры запрещают ему это.
Не волнуйся, хозяин, задание выполнено! Пусть Сеющая смерть за этот час с небольшим совершает предначертанный ей судьбоносный поступок!
Хотя с чего это мне взбрело в голову, что легендарную эльфийку отправили на Пангею за подвигом? Вполне может быть, что ее отправили с Земли, дабы она не услышала предстоящую откровенную беседу. Пожалуй, так оно и есть, ведь не зря же вторым вопросом, которому мне следует уделить внимание, является обеспечение беспрепятственного разговора рыжебородого гнома и этих двух остроухих.
— Ёлифрэль, Ролтрилтар, сдается мне, вам стоит мне кое-что объяснить, — пробасил коротышка, да с таким вызовом в голосе, что я забеспокоилась, как бы не дошло до применения оружия.
Мне думалось, что опасаться стоит лишь угрозы со стороны посторонних. Поэтому я спокойно и без зазрения совести превратила рыхлый сугроб в скользкий лед прямо под ногами у соседской внучки и ее узкоглазой подружки, как только они повернули к калитке двора Тарасовых. Девушки ушиблись при падении: одна расквасила губу, другая поцарапала нос и коленку. Ничего фатального, но вполне хватило для того, чтобы вернуть их восвояси. Посмеялись, отряхнули снег и побрели зализывать раны. А вот вмешиваться или нет, ежели сами опекаемые начнут драку? И если да, то на чью сторону должна встать?
— Верно, Базирог, нам давно нужно было признаться, — ответил гному темный эльф, пока я боролась с сомнениями.
Ага, тон вполне дружелюбный, значит, велика вероятность разрешения конфликта мирным путем.
— В чем признаться?
— В том, что Вотар не наш сын. Он ребенок настоящих Алексея и Екатерины Тарасовых, — тех людей, кого много лет назад сбил грузовик, тех, за кого мы себя выдаем. Сережке тогда было два годика. Ему повезло. Мама с папой словно предчувствовали беду и за день до трагедии отвезли малыша к бабушке. А уже после аварии мы забрали и воспитали его как родного.
— Но близняшек любите все же сильнее, не так ли? — ехидно заметил низкорослик.
— Нет, что ты! Ты неправильно понял! Мы с Ролом одинаково ко всем относимся, — возразила магичка. — Просто о младших всегда больше переживаешь. А тем более сам знаешь, как трудно даются дети парам, пренебрегшим законом о запрете межрасовых отношений. Наш союз не позволяет… ну да ты и сам прекрасно знаешь…
— Хорошо, Ёль, не оправдывайся. Думаю, я действительно не вправе вас судить.
— Спасибо, Базирог.
— Ну а детям когда расскажете?
Уф, успокоились. Дальше беседа приобрела прежнюю дружелюбную форму. А по истечении отведенной семьдесят одной с половиной минуты разговор вообще перетек к теме, далекой от первоначальной.
— Хм, а почему Теона до сих пор спит? — опомнилась магичка. — Я же не продлевала ее сон.
Тут конечно же та, о ком говорили, зашевелилась.
Сергей.
Где-то читал, во время беременности у будущих мамочек значительно укрепляется иммунитет. Вроде бы природой специально так задумано, чтобы повысить шансы рождения на свет здорового детеныша. В организмах эльфиек, ожидающих остроухого пополнения, это явление еще более заметно. Вот, например, многие еще вяло пошатываются, а я уже превосходно себя чувствую, уверенно стою на ногах, крепко сжимаю в руках клинки и даже успешно отражаю атаки наседающих на меня светлых воинов.
По бокам сражаются уцелевшие дроу, но их движения заметно медленнее, чем мои. А ведь на тренировочных поединках я не мог угнаться не только за мастерами холодного оружия, но даже магички и лучницы из отряда «Серая эльфийка», не привыкшие к контактным схваткам, без труда одерживали надо мной верх.
Премного благодарен Наставнице за уроки фехтования. Не знаю, кто, как и сколько обучал гвардейцев Гедеона, но со мной им справиться не удается. Пускай, кроме спасения жизни, особого успеха мое мастерство не принесло, но и это немало.
Врагов слишком много, и все они настойчиво наседают. Приходится отступать. Не хочу думать о том, что случится после того, как нас зажмут в угол. Мысли о том, что произошло с Цветанкой, Крайтисом и остальными нашими, тоже гоню прочь.
Да и нет времени на раздумья. Противник словно почуял нашу усталость и в предвкушении победы набросился с удвоенной яростью.
Силы на исходе. Пот струится по вискам, сердце выпрыгивает из груди, мышцы напряжены до предела, зубы стиснуты, а дышать вообще иногда забываю. С каждым взмахом мечи кажутся все тяжелее и тяжелее, а удары пропускаются все чаще и чаще. Спасибо гномам за чудесную броню, которая уберегает меня от серьезных ранений. Однако разум подсказывает, что долго это продолжаться не может.
И так было несладко, а когда последний слуга повелительницы теней исчез, стало совсем горько. Но саммон рассеялся не в открытом бою на ратном поле, а из-за того, что умерла призвавшая его хозяйка.
Из темных волшебниц осталась только Реанимация, но ей и самой требуется срочная интенсивная терапия. Кобру не по-детски ранили, и она тоже выбыла из боя. Правша давно без щита, с кучей глубоких порезов, но строй пока не покидает, держится. Бабочка продолжает порхать, но уже с одним перебитым «крылом» и соответственно только с одним мечом. Остальных не вижу.
Стоп! А кто это там прижался к дальней стене? Улисс? Точно! Парень слегка прихрамывает, неумело сжимает в кисти топор, но держится бодро. Рядом его подружка! А она-то откуда здесь взялась? О-хо-хо, жалко детей, погибнут ведь наверняка. Против эльфов у них никаких шансов…
Ого, а неплохо эта Ло машет мечом! Какая умница — и себя умудряется защитить, и парня оберегает! Хм, я бы сказал, очень даже славно орудует клинком! И не только для девчонки, а вообще для человека! И даже для орка! И даже для гнома! Так ловко овладеть сложнейшими приемами фехтования в потасовках уличных бродяг навряд ли научишься. У леди определенно был талантливый преподаватель. Причем абсолютно точно он принадлежал к расе, поклоняющейся либо Шейле, либо ее сестре Эвве.
— Ребята, продержитесь еще немножко! — крикнул я. Правда, сам не понял, зачем обнадежил подростков. Пробиться и спасти их мы не сумеем. Уж слишком они далеко, и чересчур много врагов между нами.
Светлые поплотнее сомкнули ряды и набросились уже с утроенной яростью. Прекрасные эльфийские лица перекосились от ненависти.
«Откуда столько зла в детях Леса? Они же слывут самыми миролюбивыми и безобидными из разумных существ», — недоумевал я.
А потом внутри меня самого, спокойного и кроткого человека, проснулось нечто беспощадное, кровожадное, неутомимое и неуязвимое. Невесть откуда нахлынул колоссальный поток сокрушающей мощи! Внезапно меня начал приятно будоражить вид уничтоженных врагов и возбуждать процесс убийства! Нет, не убийства — наказания виновных! Я прямо-таки стал испытывать эйфорию, верша возмездие! Наслаждаться местью!
«Сила Немезиды! — догадался я. — Но как?»
«Браслет Нереиды сработал!» — отозвалась Теона.
«О, солнышко, ты снова здесь! — обрадовался я. — Слушай, а почему раньше богиня не появлялась, а сейчас снизошла?»
«Ты уже сам ответил на этот вопрос, котик: потому что я здесь», — пояснило мое солнышко.
«А, наверное, — согласился я и вздохнул: — Теоночка, страшно подумать, что из-за одного моего необдуманного вопроса о возрасте заварилась такая каша. Масса народу погибло».
«Нет, Вотар, ты здесь ни при чем. Пружина была взведена давно, и поводом для ее спуска могло послужить что угодно. Наоборот, мне кажется, твое высказывание нарушило очередность выполнения пунктов вражеского плана, заставило злоумышленников преждевременно перейти к решительным действиям. Возможно, финал выглядел бы еще трагичнее, если бы не ты, — успокоила меня курносенькая прелесть, ринувшаяся в самую гущу противника со словами: — А народу поляжет сейчас еще больше! Только теперь это будут те, о ком не стоит сожалеть».
