Мартин Скотт - Фракс на войне

– Фракс, – обращается ко мне Лисутарида. – После окончания последней войны ты числился в списках погибших, ибо тебя целую неделю не могли найти. Потом стали расчищать развалины и извлекли тебя из пивного погребка «Три дракона», где ты праздновал победу.

Я отмахиваюсь.

– Тогда шла настоящая война. Нельзя сравнивать события тех лет с какой-то вульгарной драчкой. Мне просто надо было прийти в себя.

Лисутарида начинает передавать свою магическую силу заклинанию Невидимости, которое уже хранит нас. Макри засыпает с горящей палочкой фазиса в руке. Ханама забирает у нее фазис, докуривает его, после чего сама закрывает глаза. Эрминия зевает и спрашивает Лисутариду, не опасно ли ей оставаться здесь.

– Пока тебе нечего опасаться. Можешь остаться, если только Фракс не возражает.

– Возражаю.

– Он разрешит тебе остаться, так как знает, что я собираюсь оказать ему услугу.

– Какую услугу?

Чародейка уже произнесла заклинание Невидимости. Теперь моя контора надежно защищена от всевидящих глаз старого Хасия Великолепного, Лания Солнцелова и других любопытных чародеев, состоящих на службе у правительства. С моей конторой такое случается не впервой.

– Так что за услуга?

– Оркский маг очень тонко вмешивался в турайскую магию, его невозможно было засечь. Но теперь он мертв. Я чувствую перемены и благодарю тебя за помощь. Возможно, я смогу найти что-то новенькое в деле, которое ты расследуешь.

Лисутарида достает из кармана платья небольшую склянку. В ней курия. Я протягиваю ей блюдце, и она наливает туда магическую жидкость. Его достаточно для создания небольшой картинки. Чародейка взмахивает рукой. Я смотрю на результат. Видимость гораздо лучше, чем раньше. Калий и Беварий стоят в коридоре. После их исчезновения появляется Лодий. Он стоит рядом с тележкой, на которой лежит еда. Вот он берет печенье, но потом кладет его назад. Раньше я такого не видел, и мне это не нравится. Появляется еще один неизвестный мне сенатор. Лодий какое-то время беседует с ним. Кажется, они секретничают. Образ блекнет.

– Подожди, – шепчет Лисутарида. – Там есть что-то еще.

Мы смотрим на изображение и видим в коридоре консула Калия. Этого я тоже раньше не видел. Тот самый сенатор, который разговаривал с Лодием, теперь общается с консулом. Картинка темнеет.

– Что-нибудь прояснилось? – спрашивает Властительница Небес.

– Может быть. Есть о чем подумать.

Кто этот сенатор? Почему Лодий и Калий разговаривали с ним? И почему ни один из них не упомянул об этом? Я видел, как Калий торчал в коридоре поблизости от тележек с едой. А помощник консула Беварий нанимает убийц, которые охотятся за мной. Если только Кериноксу можно верить. А почему бы и нет? Все нити ведут к кабинету консула. И все-таки мне пока ничего не ясно.

Лисутарида выражает желание переночевать у меня. Я оставляю женщин и удаляюсь в свою спальню. Уходя, вижу, как Властительница Небес достает палочку фазиса из своих неистощимым запасов и пристально смотрит в огонь, размышляя об орках и спасении Эрминии.

Глава восемнадцатая

Прошел ровно год с того момента, как помощник консула Цицерий назначил меня трибуном. Сегодня срок моей службы истекает. В течение года я почти не пользовался данной мне властью, но нынче собираюсь изменить свой стиль. Напоследок надо побыть чиновником. Мне необходимо беспрепятственно поговорить с Калием и Беварием.

– Трибун Фракс на прием к консулу Калию.

Стражник у ворот не хочет пропускать меня.

– Вам назначено?

– Разве вы меня не слышали? – громыхаю я. – Я же назвал себя. Народный трибун Фракс. Я имею право арестовать вас за вмешательство в государственные дела, если сейчас же не откроете ворота.

Торопливо прокладываю себе дорогу среди стражников, служащих, мелких чиновников и магов и направляюсь в покои Калия. Останавливаюсь только на минутку, чтобы съесть несколько сладких картошек. Надо отдать должное таланту шеф-повара Эрисокса – они отличные. У последней двери передо мной вырастает чиновник в тоге.

– Консул занят.

– Пусть он немедленно освободится. Его требует народный трибун по срочному делу.

Чиновник не хочет пускать меня, он хорошо знает законы.

– Вы можете встретиться с консулом после того, как он закончит беседу с Коранием…

– Я не могу ждать, – говорю я и прохожу мимо него.

Консул поражен, видя, как я широким шагом вхожу в кабинет. Кораний Точильщик также удивлен. Этот маг известен своим могуществом и несносным нравом. Он в волнении вскакивает со своего места.

– Как вы посмели…

Я поднимаю руку.

– Вот так и посмел. Я трибун Фракс. У меня к консулу неотложное дело.

– Вы понимаете, что у нас важная встреча?! – ревет Калий.

– Можете продолжить ее сразу после того, как ответите на вопрос. С кем вы разговаривали у тележки с едой непосредственно перед убийством Гальвиния?

Лицо Калия краснеет от гнева. Он приказывает мне покинуть кабинет. Напрасно теряет время. Я сообщаю ему, что видел магическое изображение тех событий.

– Итак, если не хотите, чтобы я обратился в сенат, отвечайте.

Кораний изумленно смотрит на меня. Он не состоит в близких отношениях с представителями верховной власти города и, возможно, даже рад видеть консула в неловком положении.

Маг встает. У него бледная кожа, песочного цвета волосы. Он невысок и совсем не представителен.

– Я оставлю вас, консул. У меня назначена встреча с Лисутаридой Властительницей Небес. Мне очень жаль, что я не смог помочь в поисках Эрминии. Возможно, глава Гильдии чародеев сможет проникнуть в тот мрак, которым покрыто это дело.

Очевидно, консул обсуждал побег из тюрьмы сенаторской жены. Но я ведь тоже замешан в этой афере. На мгновение мне кажется, что сейчас могущественный Кораний объявит меня соучастником преступления. Может, он неспроста упомянул имя Лисутариды? Неужели они уже что-то подозревают?

Кораний задерживается у дверей. Я жду, что меня разоблачат.

– Передайте от меня принцу Диз-Акану, что он поступил в высшей степени глупо, удалив Лисутариду из Военного Совета.

Консул сдержанно кивает. Если он и передаст сообщение, то вряд ли употребит те же слова. Прежде чем удалиться, маг приветливо смотрит на меня. Думаю, я произвел на него хорошее впечатление. Дверь закрывается, и консул поворачивается ко мне:

– Вы пожалеете об этом. Когда вас назначали трибуном, речь не шла о том, чтобы вы вмешивались в государственные дела.

– Конечно, нет. Эта должность понадобилась мне для того, чтобы Лисутариду избрали главой Гильдии чародеев. А сюда я пришел задать вам несколько непростых вопросов. В день убийства Гальвиния события развивались забавно. Что вы делали в коридоре незадолго до трагедии?