Вероника Кузнецова - Забавы колдунов. Часть вторая

Колдунья дунула на стекло, и оно опять замутилось.

— Посмотри теперь.

Адель увидела берлогу под корнями, Авдея и Джона, разбирающих камни, а потом на мешковине вытянувших на открытое место покоившееся за завалом тело. Лицо солдата не было тронуто тлением и оставалось точно таким же, каким оно было, когда Авдей приготовил тело друга к погребению. Барбос скорбно глядел на него. Вот моряк снял с шеи золотое сердечко и положил его на рану солдата камнем вниз. Пахом Капитоныч продолжал лежать неподвижно, и сердце Адели сжалось. Но вот веки его дрогнули, и он открыл глаза, обвёл ими всех, собравшихся вокруг него, улыбнулся своей приятной светлой улыбкой и о чём-то спросил. Авдей бросился его обнимать, Барбос лаял, прыгал, бегал кругами, кидался к солдату, толкал его лапами, лизал ему лицо. Джон улыбался, глядя на радостную встречу. Должно быть, его представили солдату, потому что и он что-то говорил в ответ на обращение к нему восставшего из мёртвых.

Колдунья вновь дунула на стекло, и видение исчезло.

— Теперь пора тебе продолжить свой путь, — сказала она девушке, вытиравшей слёзы радости. — Вот вещи, которые остались у разбитой плиты. Возьми их.

Адель увидела у стола свою сумку и полупустой мешок Джона. Только что их здесь не было.

— Я не могу вмешиваться в дела колдуньи Маргариты и не дам тебе никаких особенных вещей, которые помогли бы тебе быстро и безопасно попасть на её остров. Я даже не могу доставить тебя поближе к этому острову. Я лишь отправлю тебя на ближайший безопасный берег, а там ты сама будешь искать себе и защиту, и пропитание, и спутников. У меня во дворце ты находишься в полной безопасности, но за его пределами ты вновь окажешься во власти случая. Здесь время замирает, а там оно идёт своим порядком. Ты видела, что твои друзья уже оживили солдата, а это означает, что прошло несколько дней. Я не могу задерживать тебя здесь дольше. Сейчас ты отправишься в путь. Вы с моряком нарушили мой покой и на миг оживили моё сердце, поэтому мне жаль тебя, одинокую и беззащитную. Твоё платье теперь целое и чистое. Кроме того, возьми этот хлебец. Это вечный хлеб. Ты можешь отрезать или отламывать от него куски, а он не будет уменьшаться. Думаю, что он больше спасёт тебя от голода, чем бобы, которые у тебя в мешке. Но этот хлеб не только утоляет голод, но и распознаёт людей. Стоит дурному человеку взять этот хлеб или ломоть от него, и он покрывается плесенью. Но это единственная вещь, которую я могу тебе дать.

Адель поблагодарила колдунью и положила в сумку завёрнутый в чистую белую салфетку маленький хлебец.

— А теперь ничего не бойся. Ты будешь лететь без крыльев, но не упадёшь, будешь опускаться на землю, но не разобьёшься. Лишь бы никто не помешал твоему полёту.

Глава 8

Страшный лес

Адель не успела заметить, каким образом поднялась в воздух, пролетела над островом и очутилась над морем. Мешок оказался у неё в руках, а сумка — на плече. Её переносила в своей толще струя очень плотного воздуха. Она не сидела, не лежала, а висела в наклонном положении, со всех сторон обложенная чем-то вроде прозрачной ваты, так что теперь ей стали понятны слова младшей сестры колдуньи, что её "выдуло" с острова.

Постепенно девушка освоилась с состоянием полёта без всякой видимой опоры. Первое ощущение страха и неуверенности прошло, и она с любопытством и удивлением смотрела на плещущиеся прямо под ней волны. Она была, как птица, парящая в воздухе. До чего непохож был её свободный полёт на путешествие в колеснице, запряжённой крылатыми драконами!

Адель уже находила удовольствие от этого необычайного передвижения. Она гадала, как долго будет лететь и куда прилетит, но вдруг словно облако появилось над ней, загородив солнце и отбросив на волны тень, только тень эта колыхалась, а шум сверху походил на свист. Девушка со страхом взглянула вверх и увидела невероятных размеров птицу, хищно нависшую над ней в последний момент перед броском на добычу. Когти на могучих лапах уже растопырились перед тем, как вцепиться в беспомощную жертву.

— Господи! — вырвалось у Адели, когда мощные клещи сжали её тело и вырвали из плотного и уютного потока воздуха.

Про колдуна Жана она вспомнила после, когда птица уже несла её куда-то в своих лапах. Когти причиняли боль, а сильные пальцы слишком крепко её сжимали, но она была в полном сознании и молча переносила полёт в новую неизвестность с неясным концом. Не то её бросят вниз, и она разобьётся, не то спустят на землю и оставят в покое, не то она послужит обедом самой похитительнице или её голодным птенцам. Адель отвергла два первых предположения и склонялась к третьему, но прибегнуть к помощи колдуна не торопилась, считая, что ещё рано. Спасение могло придти и само, как бывало не раз, так что надо было терпеть и ждать.

Минуты текли, длинные и мучительные, слагаясь в полчаса, час, а девушка всё так же висела в когтях птицы, которую она окрестила птицей-Рух, вспомнив, что так звали птицу, унёсшую Синдбада-морехода в край змей и драгоценных камней. Ей было нехорошо, она задыхалась, а свист, с каким крылья рассекали воздух, оглушал её.

Когда птица-Рух начала снижаться, Адель была в полуобморочном состоянии. Она ощутила свободу, короткий полёт вниз, удар о какие-то прутья. Боль на время прояснила сознание, и она увидела, что находится на краю неестественно большого гнезда, в котором возятся, крича и отталкивая друг друга четыре безобразных голых птенца. Птица-Рух заботливо и с удовольствием оглядела своих детей, осмотрелась, проверяя, нет ли поблизости чужаков, издала нечто вроде довольного клёкота и повернула голову к девушке, явно намереваясь приняться за делёж добычи между птенцами. Адель уже приготовилась было звать колдуна, но птенцы так неистово рванулись к будущей еде, что один из них оказался оттеснён к самому краю и с грубым писком выпал из гнезда.

Забыв про добычу, птица-Рух ринулась вниз за своим малышом, а остальные три птенца в страхе сбились в кучу, крича что есть мочи. Адель поглядела вниз и увидела, что гнездо находится на плоской площадке посредине круто поднимающегося склона холма.

Что случилось дальше, девушка не поняла. По-видимому, она вылезла из гнезда и спустилась чуть ниже его, потому что обнаружила себя почти под гнездом, забившуюся в какую-то выемку. Мимо неё пролетела птица-Рух, неся в клюве птенца. Пострадал ли он, Адель не знала, но так как мать, водрузив малыша на место, завозилась в гнезде, треща прутьями, между которыми искала добычу, было ясно, что она не слишком озабочена состоянием здоровья своего неосторожного отпрыска.

Адель боялась, что гнездо не выдержит слишком детального осмотра раздосадованной птицы, но её страхи оказались напрасными: осознав, что добычи нет, мать голодного семейства смирилась с потерей, взлетела, коротко и резко крикнув что-то своим птенцам, отчего они разом затихли, и исчезла из поля зрения девушки, отправившись, очевидно, за другой пищей для детей.