Игорь Байкалов - Полёт Ястреба

— Боже, куда нас занесло? — прошептал Мирослав.

Молния по-прежнему двигалась впереди нас. Ей бы адресовать этот вопрос.

— Наблюдаю несколько массивных объектов, — доложил Ястреб.

— Покажи, — скомандовал Северин.

Голограмма развернулась. Глядя на неё, я никак не мог избавиться от мысли, что мы находимся внутри какой-то системы, о чём и сказал Северину.

— Да, похоже на кладбище, — согласился он.

— Опять, — сказал Мирослав и невесело усмехнулся. — Зато Александру Николаевичу раздолье.

— Неудачная шутка, — отозвался мрачный археолог. Мне тоже она показалась неуместной.

Мне даже показалось, что мы вернулись обратно, но поблизости не было ни одного корабля. Две планеты неизменно висели, солнца не было. Я заметил, что руки археолога трясутся, а сам он бледнее мела. Я вспомнил о Земле, и только тогда я понял, что могу попросту никогда не вернуться, затерявшись в глубинах космоса на небольшом кораблике. Знай бы я это, я бы предпочёл погибнуть вместе с рейнджером.

Мы не имели возможности разглядеть планеты поближе — попросту отсутствовал свет, но судя по массе, первая планета была легче Земли примерно на 20 процентов, а вторая раза в четыре. Остальные, если они и были, находились за границами радиуса действия грависенсоров.

— По всей видимости, мы продолжаем двигаться, скорость порядка пяти процентов от световой, — заметил капитан.

— Ускорение около ста G, — добавил пилот.

— Гравикомпенсаторы выдержат? — спросил Белоусов.

— Должны…

— Ястреб, можешь определить наши координаты? — спросил Северин.

— Попробую, — ответил искин и замолчал. Стало так тихо, что я услышал бормотание археолога. Я прислушался: невероятно, он читал молитву. Никогда бы не думал, что этот человек знает хотя бы одну из них. Меня это так удивило, что я даже позабыл о былых страхах.

— Я не могу определить наши координаты, — доложил Ястреб.

Раздался нервный смешок учёного.

— И надо было переносить искин, чтобы он не мог определить наши координаты, — проворчал он. Я открыл рот, чтобы сказать всё, что о нём думаю, но Ястреб меня опередил:

— Ваши претензии неуместны: если я не имею исходных данных, то, следовательно, и не могу посчитать. И вообще… я здесь не местный.

«Молодец», — мысленно усмехнулся я и услышал голос Мирослава:

— Мы двигаемся к большей планете… сбрасываем скорость.

— А каргонцы? — спросил я.

— Я пока их не вижу.

— Мирослав, давай попробуем отвязаться от артефакта, — сказал Северин и обратился ко мне. — Сядьте в кресла, не хватало ещё, чтобы вас размазало в случае нештатной ситуации.

Я поспешил выполнить приказ. Мне и самому не хотелось блестеть пятном. Впрочем, все попытки сдвинуться хоть на метр относительно Молнии не увенчались успехом, но планета уже была достаточно близко, чтобы видеть её. Ястреб по просьбе Северина сделал приближение и отобразил её на обзорном экране. Из-за смерти солнца разглядеть что-либо не представлялось возможным, хотя мы находились в миллионе километров от планеты — примерно 3 расстояния от Земли до Луны.

— Вижу каргонский крейсер! — прокричал Мирослав, я непроизвольно вжался в кресло: приехали, вот и конечная станция, здесь нас и прихлопнут. — Они нас догоняют…

Внезапно в глаза ударил свет. Я зажмурился, но Ястреб подкорректировал яркость, и теперь уже можно было смотреть. То, что я увидел на обзорном экране, поразило меня ещё больше, чем перелёт по туннелю. Справа от нас ярко горело солнце, а на нас надвигалась совершенно иная планета! Живая, красочная, горящая голубизной океанов и дымкой облаков! Я вспомнил, как покидая Землю, с благоговением вглядывался в бесконечность, сейчас у меня было такое ощущение, что я возвращаюсь обратно. Как она походила на нашу Землю! Оказывается, я, сам того не зная, невероятно скучал по ней. Как такое возможно?!

Планета приближалась, а я всё смотрел на неё как заворожённый, позабыв, что где-то сзади движется крейсер Каргона.

Глава 12. Живая планета

Молния нас всё-таки отпустила, когда до поверхности планеты оставалось считанные тысячи километров, и мы уже не успевали сменить курс. Впрочем, единственным спасением от преследующего противника была возможность затеряться в густых лесах планеты, загадочным образом скрытой от остальной Вселенной. Мирослав подкорректировал курс и сбавлял скорость, чтобы приблизить её к скорости вращения планеты. Молния словно бы и не пыталась уйти от нас и двигалась достаточно медленно, чтобы мы за ней поспевали. Ко мне закралась мысль, что при желании, она бы могла просто исчезнуть с наших глаз, как уже бывало, но по каким-то соображениям не делала этого. К счастью, каргонский крейсер пока не появлялся. Наверное, незримая граница скрывала нас друг от друга, но не было никаких гарантий, что он вот-вот не появится и достаточно близко, чтобы засечь наше местоположение.

Вскоре мы стали сходить в атмосферу. На обзорном экране я видел, как плазма окружила бот. Слегка затрясло, хотя гравикомпенсаторы гасили основную часть перегрузок. Мы садились в центре крупного материка сплошь покрытого лесами. Вот уже я мог разглядеть зелёный ковёр вперемешку с озёрами.

— Каргонцы уже здесь, — сообщил Северин и уточнил. — На орбите.

— Они могут нас засечь? — беспокойно поинтересовался Белоусов.

— Вполне, — ответил капитан.

Разведчик несся с ужасающей скоростью, и, хотя она падала, я понял, что посадка может быть весьма жёсткой, а если притормозить, то это увеличит шанс дать обнаружить себя. Я отбросил «если» и доверился пилоту. Он знает своё дело, и нечего зря нагнетать обстановку.

Северин выбрал средний вариант. Бот скользил на гравитационной подушке над верхушками деревьев так быстро, что я ничего не мог разглядеть в этом мерцании зелёных пятен. Вскоре показалось поле жёлтого цвета, а за ним снова начинался лес. Мирослав затормозил у опушки и, на мгновение зависнув, юркнул под кроны деревьев так резко, что я даже услышал, как ломаются ветви о корпус.

— А пожара не будет?! — испуганно вскрикнул Белоусов.

— Нет, я уже остудил корпус, — ответил Мирослав. — Это же разведчик. Сами должны понимать…

Я вообще-то не совсем понял, но, наверное, имелась стандартная аппаратура для кораблей такого типа.

Внизу слегка стукнуло — мы приземлились.

— Манул, — произнёс Северин в коммуникатор, — проверь как там наш гость.

Я отстегнул ремни. Камеры, установленные на носу корабля, переносили изображение на экран, поэтому пейзаж бы виден, как из окна: густая растительность в виде «папоротников», высокие ветвистые деревья и поле гигантских цветов ярко-жёлтого цвета. Я подошёл к Мирославу, чтобы лучше разглядеть новый окружающий нас мир. Если лес не казался столь необычным, то цветы выглядели весьма странно, но не из-за их размеров. Приглядываясь к стеблям, я заметил весьма странную структуру, напоминающую сетку, словно кто-то обвил их крест-накрест.