Наталья Резанова - Рассказчица историй

Так что я скучала. Даже хуже. Было мне до крайности тошно. И я только смутно догадывалась, почему.

Потом начали появляться посетители.

Пришел Келей с комендантом порта, Сокар его звали. Деловой мужик, хоть и часто кланялся, и не бритый, как местные аристократы, а лысый. Именно эта лысая башка удумала, как при помощи условных морских сообщений, посланных с курьерским корабликом, отозвать суда, мыкающиеся под стенами прибрежной крепости.

Когда они вернулись, им приказано было — устами присягнувших высокородных атлантов — сдаваться, и они сдались без лишнего шума.

За ними подоспели Ихи с Ихет. Явилась и молча уселась в углу Митилена. Причем видно было, что дело есть только у Келея с Сокаром. Брат и сестра пришли просто поговорить, а Митилена — потому что здесь были атланты, за которыми нужен глаз да глаз.

Поэтому я начала с тех, для кого разговор был важнее. Речь шла О захиревшей в последние десятилетия торговле с Критом. Хепри, как известно, в свое время ознаменовал восшествие на престол резней критских купцов и разграблением их подворья. После чего ни один критский корабль в гавань Керне уже не заходил.

Теперь обстоятельства изменились с обеих сторон. Я понимала, что независимо от исхода Большой Осады и того, вернется ли на свой престол Идоменей, Крит будет истощен и заинтересован в торговле не меньше Керне. Поэтому мы можем начать с выгодных позиций и выдвигать свои условия.

Я высказала свои соображения на этот счет, Сокар — свои. При этом я заметила, что из всех присутствующих, кроме Келея, внимательно слушает нас одна Ихет. Ихи не перебивал из вежливости, но скучал. Ему подобные материи были чужды.

Митилену, сидящую за колонной, было не видно и не слышно. Сокар же говорил дельно, хотя и вставлял «Дочь Света» после каждого третьего слова.

Так что мы разобрались довольно быстро. Сокар вновь поклонился, сверкнув лысиной, заявил, что все распоряжения Дочери Света будут незамедлительно выполнены, и они с Келеем удалились. Прочие остались. Это хорошо, что они остались. Нужно было проверить, верны ли мои соображения.

Но вместо этого я спросила:

— И что это за выражение такое — «Дочь Света»? Что вы так к нему привязались?

Ответила Ихет:

— Это вопрос, относящийся в равной мере как к титулованию, так и к религии. Как тебе хорошо известно, наши верования основаны на почитании Солнца. Все наши храмы, наши обряды, наши пирамиды (она произнесла это, не запнувшись) — посвящены Солнцу. Но вот приходишь ты. Приходишь с победой. А ты носишь двойной знак Луны, на шее и вот на этом — она указала на царский топор с его серповидным лезвием, стоявший за креслом. — Объяснить народу, что Луна оказалась сильнее Солнца? Это было бы полным ниспровержением всех святынь. Сделать вид, что ничего подобного не было — означало бы полную глупость. Однако и Солнце, и Луна — источники света. Если подчеркнуть их родство, а не различие, это может послужить спокойствию умов. А также праву. Поскольку ты отказываешься от титула царицы…

— Вы что же, эту кличку навечно на меня налепили?

Поскольку титул утвержден на общем заседании жреческих коллегий, можешь считать его официальным. Высокое положение правителя Керне должно быть очевидно. А сейчас Керне, несомненно, правишь ты.

— Вот этого я и не понимаю! Почему я правлю Керне? Ответьте вы оба. Почему вы сразу мне подчинились? Я понимаю — самофракийцы, я их не завоевывала, но вы! Я убивала ваших воинов, я опозорила ваших вождей, я поломала вашу гордость! А вы не сопротивляетесь и ведете себя так, как будто все правильно — все вы!

— Но почему бы и нет? — удивление Ихи, кажется, было искренним. — Твоя победа означает, что царь и его вожди оказались плохи. Но это не значит, что были плохи законы нашей жизни…

— Людям легче принять тебя и систему своих ценностей, чем менять обычаи, — вставила Ихет.

Я услышала, как презрительно усмехнулась в углу Митилена.

.- Все равно! Если бы мою страну захватили, я дралась бы до последней капли крови!

— Но наши люди больше, чем захватчиков, боятся беспорядков, — сказал Ихи. — Как только они убедились, что беспорядков не будет, они явились к тебе.

— Раболепствуя, — заметила Митилена.

Она впервые подала голос.

— Что касается рабства, — заметила Ихет, — то мы предпочитаем, по большей части, использовать труд свободных ремесленников и крестьян. Он выгоднее.

— Разумеется, — сказала я. — В Темискире и вовсе нет рабов.

Но про себя отметила, что это был хоть и вежливый, но укол в сторону ахейских и ост ровных государств, и Митилене нечего ответить. Тем более что она сама побывала в рабстве, о чем Ихет не знала.

— Ладно, кончим с этим. — Я повернулась к Ихи. — Расскажи мне лучше о горгонах. Я сама удивилась, почему задала этот вопрос. Не говоря уж о том, как был удивлен Ихи. Однако ответил незамедлительно, хоть и не очень уверенно.

— Это племя, с которым мы воюем уже много десятилетий, если не больше. Крепости на побережье — в основном для защиты от них. Они были построены, когда мы еще имели поселения на материке… Это кочевники, довольно храбрые, но не знающие правильного ведения войны и осады. Мы оттеснили их с побережья вглубь материка, но они не оставляют своих набегов.

Об этом говорить ему было значительно легче, здесь он был среди знакомых понятий, но все же что-то его смущало. Может быть, нелогичность — зачем держать крепости и гарнизоны на материке, если атланты там уже не живут? Хотя это вполне в духе Хепри. Кроме того, и крепостей-то всего три. Прежде Ихи от меня это тщательно скрывал, но теперь я знала. Или он не вполне точно излагает последовательность событий. Ведь Горгона говорила нечто прямо противоположное. Нет, это в порядке вещей, противники склонны все перетолковывать в свою пользу. Что-то другое…

— Но правят у них женщины?

Ну… вроде бы да. Но они не воюют, — быстро добавил он. — Во всяком случае, среди их воинов женщин я никогда не видел.

— Тогда с чего ты взял, что они правят?

Ихи посмотрел на сестру, как будто ожидая, что ответит она. Но Ихет промолчала, и Ихи пришлось отвечать самому.

— Есть у них такое место… священное. Называется Змеиное Болото. Там живут их жрицы. Говорят, что их повеления обязаны выполнять все вожди горгон.

— Это еще не значит, что они правят. У скифов воюют мужчины, правда, у некоторых племен это и женщинам не запрещено, а женщины возносят жертвы богам. Но власть принадлежит мужчинам. И правят цари.

При этой реплике Митилена вышла из-за колонны. Она заинтересовалась не меньше меня.

Обнаружить здесь, на Жаркой Земле, государство, управляемое женщинами — может быть, последнее из оставшихся, не считая Темискиры…