Урсула Цейч - Штурм Шейкура

Златострелый возмущенно зафыркал и заржал, но понял, что хозяин прав, и перешел на неспешную рысь. Шерсть его от пота приобрела медный оттенок, но огонь в глазах продолжал гореть.

Вороной конь вместе с всадником спустился в ущелье и скрылся из виду. Горен перевел Златострелого на спокойный галоп и начал осматривать окрестности. Он предполагал, что Руорим где-то оставил коня, а сам спрятался между скал. В этом укрытии он будет ждать, удастся ли Горену его обнаружить или тот оставит преследование. Приближалась ночь. Возможно, под покровом темноты Руорим попытается убежать.

- Ну нет, ничего у тебя не получится, - проворчал Горен. - Все закончится здесь и сейчас. Я победил Раита, со мной не справился Хокан Ашир, даже Непобедимый не смог меня убить. Думаешь, я до сих пор тебя боюсь? Меня мучит совесть? Я уже выше этого. Посмотри, что ты со мной сделал! Вообще-то ты должен быть доволен полученным результатом.

Златострелый засопел и сбавил ход. У входа в ущелье он замер, не дожидаясь указаний Горена, вытянул шею и с шумом, раздув ноздри, вдохнул в себя воздух. Медленно пошел вперед, опустив нос к самой земле. Часто останавливался и фырчал.

Горен предоставил ему свободу действий; чуткий нос коня скорее сможет уловить близость вороного. Он вовремя почувствует, если вдруг возникнет опасность. Конь начал осторожно спускаться в ущелье. Скалы из песчаника вздымались высоко над их головами, небо превратилось в узкую щель. Стало гораздо холоднее, в тени Горен почувствовал себя намного лучше. Песчаная почва приглушала стук копыт, но от скал отскакивало легкое эхо. Тропинка была неширокой: только два всадника могли проехать по ней рядом. Сначала двигаться по следам вдоль извилистой дорожки было легко, но потом появилось множество ответвлений, тропинка круто пошла вниз.

Горен остановился и прислушался. Царила почти абсолютная тишина, только иногда раздавался скрип или тихий треск. Жившие тут твари не страдали от испепеляющей жары. Между скалами кое-где росли скудная трава и неприхотливые горные цветы. Наверняка где-то есть и вода, которая поддерживает жизнь растений и мелких животных, прежде всего насекомых.

Когда Златострелый, сначала растерявшийся, снова учуял запах, Горен решил полностью положиться на него. Конь сошел с основного пути и побрел вверх по крутой тропинке, ширины которой едва хватало для его копыт. Глубокое синее небо постепенно приближалось, но солнце уже опустилось за более высокие западные скалы. Под защитой длинных теней Горен и Златострелый пробирались по следам вороного коня.

В конце концов молодой шейкан спешился и повел лошадь за уздечку. Они шли то в одну сторону, то в другую. Горен размышлял, имел ли Руорим конкретный план или просто не знал, куда направиться. Несколько часов до самой темноты они плутали среди скал. Постоянно находиться под прикрытием было невозможно, и Горен каждую минуту ожидал засады или ловушки.

Наконец стало совсем темно. Идти дальше было невозможно. При такой видимости каждый шаг грозил стать последним. Продолжать поиски не имело смысла. Златострелый потерял след и часто с неуверенным видом останавливался на узких тропинках у развилок, предоставляя Горену право выбирать путь. Горен решил остановиться и разбить лагерь там, где они в этот момент находились. Пот капал с ушей Златострелого, от усталости на тонкой морде появились складки. Он, как и Горен, страдал от сильной жажды, но никаких припасов у них не было, приходилось терпеть.

Горен притулился у стены и устало потер лицо. Где-то на поле остались драконов щит и кинжал Малакея, который он потерял во время битвы с Непобедимым.

Разум его до сих пор отказывался называть Непобедимого другим именем. Душа Дераты томилась в его теле, но она не была железным. Это все равно что называть самого себя Гореном - Малакеем… Но теперь уже все позади. Больше нет второй души, и боли тоже нет. Весь путь пройден.

«Может быть, кто-нибудь найдет мои вещи и отнесет их в Шейкур, - думал он, но мысли его были бессвязными и путаными. - Иначе жалко. Ур обязательно позаботится. Было бы, конечно, лучше, если бы я прихватил их с собой, кто знает, что еще придумает Руорим. Возможно, у него в рукаве спрятан еще один козырь. У него всегда все распланировано заранее, причем далеко вперед. Кроме… возможно, кроме убийства дедушки. Я видел, он был вне себя от злости, хотел сделать мне больно, отомстить мне».

Ну что ж, у него все еще остается меч. И он владеет искусством ведения боя, которому его научила мать, а ведь ей Руорим проиграл.

Горен действительно больше не боялся своего отца. Он знал: они были равными соперниками, по крайней мере пока он в состоянии сдерживать свою ненависть. Во время боя чувствам места нет. Особенно такого боя, в котором противник не сражается честно, а использует грязные трюки.

Златострелому как-то удалось пристроиться рядом, и он начал обнюхивать ногу Горена. Шейкан погладил коня по гриве. Он был рад, что не одинок. В это момент для него не существовало друга лучше.

- Все будет хорошо, - прошептал он своему товарищу. - Завтра мы покончим с этим делом, и тогда у тебя появится много воды, чтобы искупаться и попить вволю. Напьешься так, что живот у тебя станет тугим и совсем круглым. А еще там есть сено и яблоки, сколько захочешь. Да и кобылка подходящая тоже найдется. Ради всего этого имеет смысл немного потерпеть, верно я говорю? Тем больше получишь удовольствия потом. Так что не расстраивайся…

Он тесно прижался к коню, почувствовал тепло, с благодарностью вдохнул его запах, который напомнил ему счастливые детские годы, огромную конюшню с лошадьми и сеном, падающие сквозь щели лучи света, в которых танцевали мухи.

Горен вскочил, услышав шум. Златострелый уже стоял, подрагивая ушами. Рассветало. Горен осторожно подполз к краю скалы и разглядел всадника на черной лошади, которая вышла из-за скал и двигалась в сторону ущелья.

- Он там, внизу, - прошептал шейкан. - Вперед, Златострелый, сейчас мы его поймаем!

Он подтянул седло, вскочил на коня и направился к крутой тропинке с другой стороны скалы. Вороной уже успел скрыться из виду, но тут была всего одна дорога: в ущелье. Видимо, Руорим надеялся, что за скалой начинается долина. Отсюда совсем недалеко до Лара. Возможно, он собирался добраться до Драг'Шара и попросить там убежища. Норканы остались единственным народом, с которым он еще не успел испортить отношений. Возможно, там он обнаружит достаточное количество врагов Крэйга Ун'Шаллаха, которые с удовольствием предоставят Руориму кров и свое покровительство.

«Нет, так далеко ему не уйти, - мрачно рассуждал Горен. - Скоро мы его догоним, - уговаривал он и себя, и своего коня. - Не успеет солнце взойти».