Наталья Болдырева - Ключ

Дом Ведьмы выглядел точно так, как и следовало выглядеть дому Ведьмы. Даже я, навидавшийся архитектурных монстров готического кино, был потрясен открывшимся зрелищем. Отворив низенькие чугунные воротца и пройдя под крыльями окаменевших гарпий, наша притихшая компания очутилась в крохотном садике. Карликовые деревья и розовые кусты с черными бархатными бутонами, гранитные беседки и темные, затянутые ряской водоемы, мелкий гравий, мягко хрустящий под каблуком. Внезапная вспышка озарила стены, и многочисленные горгульи и упыри бросились на нас с карнизов, но, не успев развернуть крылья, окаменели в неутоленной ярости. Кроваво-красная черепица крыши не вносила светлого штриха в общую картину дома.

Внезапно над огромной дубовой дверью загорелась неоновым светом яркая вывеска. Замысловатой вязью было выведено имя Ведьмы. Наина. Я остановился так внезапно, что Анатоль слету врезался мне в спину. Потирая ушибленный нос, он неуверенно улыбнулся:

— Страшно?

Я поднял глаза на горевшие над входом веселенькие огни. Мягкий электрический свет успокаивал, возвращал домой. Сказать Анатолю, что еще совсем недавно я оформлял заказ на подобную вывеску? Ну уж нет!

— Да не так чтоб…

Графиня медленно поднялась по ступеням на крыльцо, и дверь предупредительно распахнулась перед ней. Вздрогнув, она замерла на мгновение, но, пересилив свой страх, шагнула в темный провал даже не оглянувшись. Кавалерам пришлось идти за ней, дабы не упасть в глазах дам, дамы же боялись оставаться на улице одни. Дверь захлопнулась с легким, точно рассчитанным щелчком. В мою руку метнулась нежная женская ладонь, я обернулся, но не смог различить в темноте, кто это был. Где-то далеко раздался звук падающей воды. Вплетаясь в метроном срывающихся капель, зазвенели под легким ветром колокольчики. Зашуршали листья и какая-то птица, может быть даже соловей, настраивая свой камертон, пропела то, что обещало стать трелью. Далеко на болте стройным хором заквакали лягушки. Сверчок крутанул свою трещотку прямо над ухом, и дружным потрескиванием откликнулись многочисленные цикады. В воздух поднялись мерцающие зеленые искорки. Протянув руку, я поймал одну. В кулаке сердито жужжал и тыкался в пальцы толстый светлячок.

Вода побежала быстрей и теперь в темноте, где-то справа журчал ручей. Колокольчики смолкли, успокоились лягушки, стихло пронзительное стрекотание, и невидимый певец начал-таки свою полуночную трель. Узкий луч света, упавший откуда-то сверху, на секунду выхватил из темноты ветвь дерева, длинную рыжую тень и хищные рысьи глаза. Я невольно поднял глаза, узнать, не луна ли то бросила взгляд из-за стремительно несущихся туч.

А странная светомузыка тем временем продолжалась. Тигр бесшумно резал грудью потоки трав, позволяя им сомкнуться за собой, филин, страшно сверкая огромными глазами, пикировал на убегающую мышь, сцепившись рогами, кружили на месте олени, оскалив зубы и вздыбив шерсть на загривках, рвали друг друга волки — и все это под аккомпанемент крохотного лесного певца.

Светлячки прекратили броуновское движение и выстроились двумя параллельными линиями, обозначив тропу. Люди, испуганные и восхищенные, робко потянулись вдоль этой мерцающей дорожки. Вспышки засверкали чаще, ближе. Здесь, на расстоянии вытянутой руки, велась борьба за жизнь. Одних или других, но всегда за жизнь. Взгляд выхватывал из темноты летучую мышь, преследующую мотылька и змею, подстерегающую лягушку.

Следующая комната поразила меня больше, чем все, что я видел до сих пор. Нежно-голубая мраморная плитка, воздушные драпировки на стенах, ровный свет, текущий отовсюду, круглый водоем посередине и надпись, тянущаяся по берегу, четыре моста, взбегающие к возвышению в центре озера. Над ним на едва заметных серебряных паутинках покачивалось ложе. Тонкая, унизанная перстнями рука откинула полог, и Ведьма ступила босыми ногами на мрамор. Высокая стройная женщина поражала правильностью черт и красотой лица. Она подобрала длинное облегающее платье. Затрепетали алые атласные ленты. Водные блики заплясали по обнаженной коже, когда Наина, едва касаясь изогнувшегося мостика, порхнула на берег, навстречу гостям. У меня екнуло сердце. На минуту мне показалось, будто я вижу Юлию.

— Рада приветствовать вас в моем доме. — Голос Ведьмы обволакивал подобно туману. Графиня улыбнулась в ответ.

— Мы уже имели возможность восхититься вашим мастерством. Браво!

Наина, обворожительно улыбаясь, взяла графиню за руку.

— Как я могу предлагать моим гостям кота в мешке?

— В таком случае, вы отрекомендовали себя с лучшей стороны.

Ведьма опустила глаза, пряча лукавую улыбку.

— Прошу вас, пройдемте в мой кабинет.

Рука об руку они прошли за драпировки.

Кабинет Ведьмы поражал своей воистину рабочей обстановкой. Ноги утопали в тумане, лившемся из реторт. Коробочки и склянки на полках вдоль стен были выстроены ровными рядами и снабжены этикетками. Пучки трав свисали со специальных крючков. Инструменты, слишком уж напоминавшие хирургические, холодно поблескивали на столиках. Яркий голубой огонь весело плясал в огромном камине, и целая гора котлов и котелков чугунных, медных, бронзовых, серебряных и даже золотых выставляла на показ свои круглые бока из ниши за камином. Одну стену занимала оккультная символика, изображения и статуи древних божков, обширная коллекция амулетов, от простого пучка перьев, вымазанных глиной, до изделий, искусно выполненных из драгоценных камней и металлов. В огромном застекленном шкафу хранились образцы горных пород и минералов. Особо расположилось развешанное на стене оружие. На специальных подставках, тумбах и крюках располагались кремниевые ножи, копья с костяными наконечниками, каменные топоры, мечи, кованные из меди, алебарды, пращи, луки и стрелы. Мое внимание привлекла длинная булавка, сверкающая рубинами. Острый конец ее был воткнут в подушечку алого бархата. Едва заметное голубоватое свечение показывало, что оружие хорошо охранялось.

Ведьма пригласила всех за круглый деревянный стол, покрытый сложной резьбой. В центре, в небольшом углублении покоился непременный хрустальный шар. Как заботливая хозяйка, Ведьма разлила по крошечным чашечкам черный, обжигающий кофе, сама обслужила гостей. Заняв свое место, она положила руки на стол.

— Начнем с самого простого. Карты.

Едва она произнесла это слово, прямо в воздухе, перед каждым, появилась новенькая, запечатанная колода. Карты слегка проворачивались вокруг своей оси. Подготовленный неоновой вывеской, я даже не попытался взять голограмму в руки. Анатоль, подобно многим гостям, доверчиво хватал руками пустоту. Ведьма мягко улыбалась, глядя мне в глаза. Я рискнул так же откровенно улыбнуться в ответ. Лишь раз мне приходилось видеть подобного качества изображение. На какой-то презентации, в Москве. Вечер перестал казаться безнадежно пропавшим.