Шеррилин Кеньон - Темная сторона луны (ЛП)

– Как вы могли сотворить такое… с собственным братом?

– А как не могли? – спросил он так, словно озадаченный её вопросом. Оборотень махнул рукой в сторону Рейвина. – Каждый раз, видя его, мы вспоминаем, что он – причина их смерти. В наших глазах он – мерзость. И мне ненавистен тот факт, что мы управляем санктуарием в городе, куда и его назначили. Будь прокляты за это Мойры.

Какая глупость.

– Он в этом не виноват.

– Я виноват во ВСЁМ… не следовало ей доверять.

Ошарашенная тем, что он в сознании, Сьюзан посмотрела на Рейвина, который теперь лежал на спине. Сначала она подумала, что тот всё ещё в бреду, но его взгляд сейчас казался более сознательным.

С хмурым выражением лица, Охотник поднялся и потянулся к брату:

– Дори…

– Не прикасайся ко мне, Рейвин, – презрительно скривил губы Дориан и обратился к Сьюзан. – Как только он придёт в себя, нужно увести его отсюда, пока остальные опять не набросились на него. Поняла?

– Да, – ответила девушка, также искривив губы. – Куда уж понятней. Ты - безжалостный ублюдок, да и остальные совсем не леопарды. Вы - свиньи.

Черты его лица ожесточились.

– Радуйся, что ты человек и в данный момент находишься в санктуарии. Иначе, я бы разорвал тебя на части, – он бросил ещё один, полный ненависти взгляд на Рейвина и исчез.

С трудом веря в такую злобу, Сьюзан повернулась к неподвижно лежащему Охотнику. Сначала девушка подумала, что он опять без сознания, но, откинув волосы с его лица, увидела открытые глаза. Взгляд мужчины пригвоздил её к месту. В нём было столько боли и самоистязания, что у Сью перехватило дыхание.

– Я больше не хотел быть один. Неужели это плохо?

У неё сжалось сердце при этих проникновенных словах. Она прекрасно понимала его чувства.

– Нет, Рейвин, это не плохо.

Он начал непроизвольно дрожать и потянулся за одеялом на матраце.

– Мне так холодно.

Сьюзан натянула на него одеяло, но зубы продолжали стучать. Она никогда не видела, чтобы кто-то так мёрз. Решив, что он ощутил достаточно боли от тяжелых эмоций, вызванных наркотиком, девушка обняла его в попытке согреть своим телом. Бедняга. А она, по глупости, думала, что одинока в своем мире. Вероятно, лучше не иметь семьи, чем ту, где половина была мертва, а другая половина ненавидела тебя за их смерть.

Хуже и представить нельзя. Ну, разве что, проживание с Эрикой, но через что он тоже прошёл.

Рейвин всё ещё дрожал в её объятьях. Он накрыл руки девушки своими, и она тихо держала его в полутёмной комнате.

– Сьюзан?

Она открыла глаза, услышав его слабый голос.

– Да?

– Мне жаль твоих друзей. Жаль, что это случилось.

– Спасибо.

Вдруг он обмяк в её объятьях, словно вновь потеряв сознание. Вместо того чтобы отодвинуться от него, Сью прислонилась к мускулистой руке. Удивительно, двое незнакомцев лежали на матраце в подвале известного игорного клуба в самом центре площади Пайонир. Обоих преследовали за преступление, которое они не совершали и оба застряли в месте, где были нежеланными гостями.

Боже, ну и денёк.

Опять закрывая глаза, девушка глубоко и устало вздохнула. Будущее было ещё более пугающим, чем время, когда она написала статью о сенаторе Келли и его подозрительных расходах, а потом узнала, что её источник был липовым. Даже сейчас Сью передёргивало от воспоминания о том дне, когда шеф бросил газету с этой историей девушке в лицо и обвинил в фальсификации.

А потом она стала мишенью для всех коллег журналистов, писавших о ней статью за статьёй. Не было и следа жалости или прощения. Ничего, кроме враждебности и ликования, когда они поливали её грязью, и всё потому, что Сью также поверила не тому человеку.

Вскоре начались судебные иски. Устные оскорбления. Клевета в печати. Урон её репутации. В суд на неё подавал не только сенатор, но также и газета, в которой она работала. Это было худшим временем в жизни.

До сегодняшнего дня. Теперь у неё не было даже Энди, для поддержки в трудный момент. И Джимми, грозящего убить тех, кто её обижал.

«Только скажи, Сью, и я арестую их за нарушение правил парковки…» 

Она была совершенно одна.

Как и Рейвин.

Сьюзан сморгнула слёзы, играя с его шелковистыми волосами, от чего чесалась кожа. Но её это не волновало. Девушке необходимо было ощутить его присутствие. Для слабости время стало неподходящее. Нужно собраться с силами. Особенно, если она не имела ни малейшего представления, как всё обернётся. С чего хотя бы начать возвращать свою жизнь.

Что ей делать?

Ты репортёр, Сью. А что бы сделал хороший репортёр?

Узнал правду. Единственный способ вернуть свою жизнь – разоблачить того, кто за всем этим стоит. Допустим, что она не могла разоблачить вампиров, не став при этом полным посмешищем, но Джимми говорил о каком-то прикрытии, и девушка верила ему. Он бы не стал ничего выдумывать. Никогда. Кто-то в его отделе однозначно сотрудничал с Аполлитами и Даймонами, чтобы скрывать все исчезновения, которые, вероятнее всего, были убийствами. Теперь, когда она в курсе происходящее, Сью могла найти доказательства и разоблачить этого мужчину... или женщину. Их можно призвать к ответственности и разоблачить в человеческом суде. Тогда у Аполлитов больше не будет помощи людей.

Не глупи. Всё происходящее абсурдно, а она живёт в этом бреду. Как кто-то купится на это, не увидев всё своими глазами?

Не говоря уже о тои маленьком факте, что Сью впала в немилость преследуя именно чиновника, который, предполагалось, брал взятки.

– Я не в том возрасте, чтобы опять заваривать ту же кашу.

Более того, она слишком устала.

Но даже при этих мыслях, красивое лицо Энджи всплывало в её голове. Сьюзан видела Энджи и Джимми в день свадьбы, с улыбкой они махали ей на прощание в лимузине, отправляясь в медовый месяц. Они должны были вместе состариться и сделать её потрясающей тётушкой целой кучи их шумных детишек.

Они были её семьей.

В этот раз невозможно было сдержать слёз, градом покатившихся из глаз. Они – единственная семья, что у неё была – умерли, и у них никогда не будет капризных детишек. Энджи уже не позвонит, чтобы пожаловаться на Джимми, который, не отрываясь, смотрит футбол по телевизору. Джимми не будет дразнить её, что недавно арестовал идеально подходящего ей мужчину.