Евгений Лукин - Разбойничья злая луна

– Это… ты его?.. – недоверчиво спросила она наконец.

– Нет. Он сам…

– А-а… – Алият покивала. Потом горестно усмехнулась. – Это он тебя испугался… – сообщила она. – Дурачок…

– Может, еще воды?

Она отрицательно помотала головой.

– Что там у нас делается?..

– Гонят, – со вздохом отозвался он и сам удивился своему равнодушию. – Как всегда…

– Я нужна?

– Да нет, пожалуй… Отдохни пока…

Пригнувшись, вышел из каюты и закрыл дверь. Слышно было, как Алият со слабым страдальческим стоном снова простерлась по низкому ложу…

Да что же это такое?! Ар-Шарлахи взялся за ноющий бьющийся висок. Когда его привели к Ар-Мауре? Когда это было? Дней пятнадцать назад… То есть еще пятнадцать дней назад он дурачился в кофейне, обрывал лапки противозаконной мухе, развлекался стишками – и вдруг… Да что же это за смерч такой подхватил его на двадцать девятом году жизни? Ну не может, не может столько событий вместиться в пятнадцать дней!..

Последнюю фразу он выкрикнул шепотом, потом обессиленно всхлипнул и, пользуясь тем, что никто его сейчас Не видит, обмяк и привалился плечом к переборке. Постоял так, собираясь с духом. От Алият сейчас проку мало… Значит, нужно вернуться в рубку…

Он решительно оттолкнулся плечом от переборки, но тут «Самум» покачнуло особенно резко. Со стороны кормового отсека донесся глухой негромкий стук.

Ар-Шарлахи нахмурился и, пройдя по коридорчику до конца, приоткрыл дверцу. Под кормовым люком кто-то привольно разметался на небрежно развернутом ковре.

– А ну-ка встать! – придя в ярость, рявкнул Ар-Шарлахи и, поскольку пьяница не отреагировал, рванулся к лежащему, намереваясь разбудить его пинком.

Вовремя понял, в чем дело, и остановился. Ну конечно… В суматохе погони про зарезавшегося разбойничка просто забыли, так и бросили под кормовым люком, замотанного в ковер. Потом, надо понимать, «Самум» закачало на барханах, и покойник стал кататься из стороны в сторону, пока не освободился от своего кокона окончательно.

«Дурачок…» – беспомощно подумал Ар-Шарлахи, глядя на осунувшееся желтое лицо, на котором до сих пор была оттиснута та шалая безумная улыбка.

Он присел, сложил мертвому руки по швам и принялся снова закатывать его в ковер. Потом отодвинул засовы и с натугой потянул за канат, приподнимая крышку люка. В щель ворвался ошпаривающий, секущий лицо редкими песчинками ветер. Надо было бы, конечно, отправить труп за борт руками, но руки теперь были заняты – пришлось столкнуть ногой.

– Да будет ласкова к тебе злая луна… – пробормотал Ар-Шарлахи, отпуская канат и задвигая тяжелые деревянные засовы.

Дело шло к вечеру и к гибели. Ар-Шарлахи стоял, с ненужной силой стискивая нижнюю кромку лобовой амбразуры, когда в полу откинулась крышка люка и в рубку поднялась угрюмая Алият. Судя по опущенным тяжелым векам и частым вздохам, чувствовала она себя по-прежнему неважно. Молча обошла штурвал и, встав рядом с Ар-Шарлахи, через силу оглядела колеблющиеся пески.

А вот дальше… Опытному закоренелому пьянице Ар-Шарлахи не раз приходилось видеть, как мгновенно трезвеют от страха. Но он впервые видел, чтобы кто-нибудь вот так, в считанные секунды, излечился от похмелья. Алият отпрянула от прорези и уставила на него темные, широко раскрывшиеся глаза.

– Ты что? – страшным шепотом произнесла она. – Ты куда гонишь? Ты знаешь, что там, впереди?

И Ар-Шарлахи поразился еще раз – теперь уже ее способности с первого взгляда определить, где они находятся и в каком направлении движутся.

– А ты посмотри, что позади, – процедил он, и Алият кинулась к амбразуре заднего обзора. Замерла, с отчаянием считая дымные гривы, встающие на зыбком горизонте.

– Что ветер? – бросила она, не оглядываясь.

– Крепчает…

– Плохо… – Она уперлась кулаками и лбом в заслонку толстого стекла и снова застыла. Потом медленно обернулась. – Жаль… – изронила она, слегка приподняв брови, – Так я, значит, до них и не добралась…

– До кого?

Ответа не последовало, но Ар-Шарлахи уже и сам понял, о ком идет речь.

Дверца, выводящая на палубу, приоткрылась рывком, и в щель просунулась голова Айчи.

– Лако готовится к повороту! – крикнул он. – Запрашивает, что делать дальше!..

Все повернулись к правой амбразуре. Действительно, чуть приотставший «Белый скорпион» выкинул алый вымпел.

– Если ложиться в поворот, то сейчас! – сказала Алият.

– И что будет?

Алият не ответила. Айча ждал приказа.

– Передай: следую прежним курсом, – каким-то вялым стариковским голосом проговорил Ар-Шарлахи. И, видя, что Айча исчезнуть не торопится, вскинул глаза. Разбойник смотрел на главаря с откровенным недоверием. – Ты что, не понял?

Айча судорожно кивнул и медленно прикрыл дверь. Слышны были только свист и треск песчинок в плетенных из пальмового волокна парусах да стоны и скрипы деревянных сочленений корабля. В рубке все молчали и смотрели на Ар-Шарлахи.

– Будем гнать до темноты, – ворчливо пояснил он. – А там, может быть, проскользнем как-нибудь… Луна на ущербе…

– До темноты? – взорвалась Алият. – Как раз на кивающие молоты и наскочим!..

– «Скорпион» уходит, – сообщил один из рулевых.

Белая одномачтовая каторга медленно отваливалась влево.

– Не успеет… – с сожалением обронил второй штурвальный. – Перехватят… А у него в одном Кимире два смертных приговора… А уж в Харве…

Дверь открылась снова.

– Люди отказываются идти дальше! – испуганно доложил Айча. – Говорят: там кивающие молоты…

– Кто отказывается? – спросил Ар-Шарлахи, не отводя взгляда от амбразуры. – Все?

– Н-ну… большинство…

Приступ злости был настолько силен, что на какое-то время Ар-Шарлахи даже перестал чувствовать усталость.

– Пусть прыгают за борт! – процедил он. – Скорость у нас небольшая…

Айча снова помедлил, надеясь, что главарь шутит. Но главарь, кажется, не шутил…

– Ты что, вообще решил не поворачивать? – истерически выкрикнула Алият.

Ар-Шарлахи молчал, сутулясь и всматриваясь в мертвую зыбь мелких барханов впереди. Потом наконец повернулся. Глаза у него были совершенно больные.

– Как ты думаешь, – тихо спросил он, – что с нами сделают, когда поймают?.. За мятеж на «Самуме», за Зибру…

– Но ведь это же кивающие молоты!.. – еле выговорила она, попятившись.

– Понимаешь… – сморщившись, как от боли, невнятно сказал он. – Колдун говорит: не всегда…

– Что не всегда?

– Жгут не всегда… – упавшим голосом пояснил Ар-Шарлахи.

Глава 21

Там, где кланяется сталь

Безумное мутно-оранжевое солнце кануло за горизонт. Пали серые сумерки. Дымные гривы, вздымаемые колесами боевых кораблей, осели, изжелта-бурая закатная полоса была чиста. Флот Зибры не посмел преследовать Шарлаха по внушающим ужас пескам.