Таран Матару - Новичок

— Чувствую, — выдавил Флетчер сквозь стиснутые зубы. В заряженном маной состоянии свет почти ослеплял, наполняя взор сияющей звездой.

— Тяни его. Вначале тебе может понадобиться приложить усилия, но это нормально для первого слияния. — Голос Ловетт доносился издалека. С каждым ударом сердца мана пульсировала в его венах, отдаваясь в ушах. Его связь с Игнатусом была заблокирована. Он схватил сознание демона, затем, с колоссальным усилием, втащил его. На мгновение он напрягся, шипя сквозь зубы. Ощущение было такое, будто Игнатус был в эластичной паутине. После казалось бы вечности послышался тихий щелчок и сознание демона слилось с его собственным. Флетчер почувствовал, как будто залез в горячую ванную.

— Отлично, Флетчер! Можешь отдыхать, — прошептала ему в ухо Ловетт.

Флетчер прижался головой к мягкой коже, жадно глотая воздух. Он слышал, как остальные хлопали и бессвязно кричали. Его сознание было наполнено необычайным счастьем и ясностью, как если бы он был под воздействием дурмана.

— Сейчас Флетчер будет чувствовать временное возбуждение от соединения сознания с сознанием другого существа. Его демон внутри него, но через несколько минут он едва ли будет это чувствовать. Игнатус будет видеть все, что видит Флетчер, хотя понимать из этого он будет немного. Это может быть крайне полезно, когда вам нужно призвать демона в разгар сражения, так как демоны будут готовы к ситуации, как только появятся, — диктовала Ловетт, расхаживая позади него вперед и назад.

— Через несколько месяцев после первого слияния в сознании некоторых призывателей вспыхивают картины из памяти демона. Это тоже пройдет, но это важно для изучения эфира. Если это случится с вами, обязательно запишите каждую деталь и расскажите мне и майору Гудвину. Нам нужна каждая крупица информации о жизни демонов, которую мы можем получить, — продолжила она.

Флетчер с трудом встал и пошел назад к остальным, голова все еще кружилась. Серафим с завистливой улыбкой хлопнул его по спине.

— Молодец. Думаю, ты справился лучше всех, — прошептал он.

— Вряд ли. Думаю, это почти убило меня, — ответил Флетчер, чувствуя внутри теплое свечение Игнатуса. Это было странное ощущение, он едва мог различить свое сознание и его. Нить больше их не соединяла. Они слились, как две реки в одном русле.

Отелло ободряюще улыбнулся и даже Сильва легко коснулась его руки, прежде чем повернуться к Сариэль. Эльфийка зарылась лицом и руками в золотой мех демона, вцепившись в Собаку, как будто от этого зависела ее жизнь. Флетчер подозревал, что пройдет немало времени, прежде чем она захочет снова слиться с Сариэль.

— А теперь, Отелло и Флетчер, подойдите-ка ко мне, — сказала Ловетт, поманив их вперед. Как только они оказались перед ней, она прошептала:

—Вы ничего не хотите мне сказать? Вы с Сильвой выглядите так, как будто вы с войны вернулись, и я должна об этом знать.

— Ничего такого, с чем мы не могли бы справиться, — уверил ее Флетчер, глянув на Отелло в поисках поддержки.

— Мы уже со всем разобрались, — согласился гном.

Ловетт мгновение смотрела на них, затем наклонила голову, принимая их ответ.

— Ну, если вдруг передумаете, можете обращаться ко мне, — пробормотала она, глядя им в глаза. — Вы не должны сражаться в одиночку.

Затем она отошла и повысила голос.

—Подойдите сюда, все вы. Я собираюсь использовать заклинание лечения. Вы можете понаблюдать.

Остальные простолюдины подошли к ним, взволнованно болтая при возможности увидеть еще одно заклинание. Отелло снял повязку, открыв рваную рану на виске.

При виде нее Флетчер вздрогнул. Он и не осознавал, насколько все было плохо.

— Смотрите внимательно, — велела Ловетт. Она вирдлайтом нарисовала в воздухе символ в форме сердца, затем указала на рану Отелло.

— Заклинание лечения идеально для порезов, синяков и даже внутренних ранений, хотя оно ничего не сделает с ядами и болезнями, — объяснила Ловетт, сосредоточенно нахмурив брови. — Чтобы сотворить заклинание, требуется много маны и некоторое время, особенно для более глубоких ран.

Она выдохнула, и от символа к голове Отелло устремился золотой свет. Почти тридцать секунд ничего не происходило. Затем, к изумлению Флетчера, рана начала затягиваться до тех пор, пока кожа полностью не залечилась, оставив только корочку запекшейся крови.

Группа захлопала, послышались одобрительные возгласы. Ловетт перевела взгляд на лоб Флетчера, потом покачала головой.

— Это должно пройти само, Флетчер, — объяснила она, указывая на шишку. — У тебя может быть трещина. Заклинание лечения может привести к тому, что кости срастутся неправильно, оставив тебя навечно изуродованным. Лучше не рисковать.

Флетчер согласно кивнул, ощупал шишку на голове и вздрогнул.

— Ладно, давайте дадим остальным шанс потренироваться. Когда вы овладеете слиянием, мы сможем перейти к веселью, — воскликнула Ловетт, хлопнув в ладоши.

— К чему? — спросил Рори, раскладывая кожу для призывания на полу.

Ловетт сняла защитные очки и таинственно им улыбнулась.

— Мы войдем в эфир.

33

Следующее занятие было с майором Гудвином, шумным, но строгим пожилым мужчиной с красным носом и белой топорщащейся бородкой. Он энергично расхаживал по лекционному залу, демонстрируя дородную фигуру.

— Демонология — это ключ к поддержке ваших заклятий и работе с эфиром. Она изучает определение, понимание и воспитание всех демонов, наравне с географией и неоднородностью эфира. Она также включает в себя влияние демона на уровень манны призывателя и его личный уровень. — Он говорил короткими отрывками, брызгая слюной на передние ряды аристократов. Флетчер обрадовался, увидев, что Тарквин был как раз на линии обстрела и, судя по выражению отвращения на лице, не радовался душу из слюны.

К несчастью, улыбка Флетчера привлекла внимание Гудвина.

— Ты, парень, что такое уровень призывателя? — спросил он, указав на Флетчера.

— Эээээээ…. Его мастерство? — предположил Флетчер. Разве это не очевидно?

— Смехотворный ответ. Уровень призывателя зависит от того, сколько демонов он может удержать. Я надеялся, что кто-то, кому повезло иметь такого редкого демона, выучит хоть что-нибудь перед первым уроком. Очевидно, я ошибался. Стыд и позор, — сказал Гудвин, качая головой. Флетчер почувствовал, как вспыхнуло лицо, когда он залился краской от стыда. Исадора с нижнего ряда повернулась к нему и ухмыльнулась.

— Кто-нибудь, кто подготовился, сможет объяснить? Как насчет тебя, Малик? — спросил Гудвин.