Сергей Мельник - Танцуют все
Да эта железная леди тоже была когда-то девочкой, чье сердце замирало в нежных чувствах, когда ее тонкий стан обхватывали сильные и большие руки, любимого ею мужчины отрывая ее, от земли словно пушинку, и так сладко и страстно прижимая к могучей и такой сильной груди.
Вообще насколько я могу судить из опыта жизни, подобная искренность чувств единична и должна расцениваться людьми как подарок свыше, ибо по большой сути все мы в той или иной мере подвержены низменному эгоизму с переплетением других страстей не делающих наш род людской идеалом доброты.
Ей повезло, при всей заданности траектории движения среди браков по расчету принятых в среде аристократии, девочка пылала чувствами, а главное получала в ответ взаимность. Но вот не задача, злобный неприятель отрывал от нее ее мужа, который обязан был, как подобает настоящему рыцарю на белом коне, ринутся на защиту своего дома, дабы в мужественной и отчаянной схватке сокрушить поганого супостата, чтобы купаясь в лучах славы возвернутся в зад, а именно в объятья любящей жены.
Не знаю всех нюансов, но война растянулась не много не мало, а аж на двенадцать лет. Да двенадцать долгих, кровавых и опустошительных лет сплошной и бессмысленной мясорубки, в которой, увы и ах не было места любви, зато всегда находилось время для продолжительных походов, бессонных ночей, выплаканных слез, переживаний, ранений, и пустых холодных ночей, когда она одна сама с собой засыпала, крепко обхватив ЕГО подушку руками.
Что тут скажешь? Да нечего тут говорить, тут только можно руками разводить по сторонам и глупо пожимать плечами. Слова здесь будут в пустую. Только вот беда не приходит одна, не суждено ей было вновь ощутить то, что было когда-то, нет. Не суждено.
Война на исходе, войска усталые и изможденные, как и две страны, погрязшие во всей этой кровавой распре, отошли к своим границам, подсчитывая потери и зализывая раны. Казалось бы, все, замолчало железо, напившись вдоволь крови, закричали на все голоса дипломаты, сшибаясь в другой уже бумажной войне, дабы окончательно закрепить, сей зыбкий мир. Это была радость и восторг, но наверно никто так сильно не радовался в те дни как юная Вальери, ибо она ехала к мужу, летела не жалея ни себя не коней к границе где проходили переговоры, дабы упасть в те объятия которых она была лишена все эти годы.
Руки дрожали, старушка пыталась совладать с нахлынувшими эмоциями, не в силах даже справиться с внесенным чаем и простыми кружками.
- Прошу присаживайтесь. - Я под локоть отвел ее в кресло сам, отворачиваясь к чайному столику, и делая вид, что целиком поглощен разлитием чая, давая ей время, что бы справиться с бегущими по сухим щекам слезами. Ох и не спокойно мне было на душе, что-то сердце подсказывало, зря я здесь и сейчас нахожусь развесив уши и слушая эту вроде бы безобидную старушку.
- Он бил меня, он смеялся надо мной... - Я даже спиной ощутил неимоверный порыв боли, что исторгла из себя Кервье.
- Не надо. - Я сел прямо на пол, у ее ног беря за дрожащие руки. - Не надо подробностей, я понял, это был не он, это была та тварь в его теле. Это был не он.
Я не смотрел ей в глаза, у меня не было мужества совершить эту малость, я лишь шептал и гладил ее руки, пытаясь хоть как-то успокоить.
- Это был не он, ты не могла знать... - Не знаю, почему, но я опустил ей голову на колени, ощущая, как ее рука нежно гладит меня по голове.
- Я размозжила ему голову подсвечником. - Вот так просто и буднично развенчала миф о геройской гибели своего мужа, старая и уставшая королева. Тихо и спокойно она вновь проглотила слезы, топя в себе вереницу черных и жутких событий. Ее рука продолжала гладить мою голову, голос дрожал, но был сух и уверен, как у человека верящего в свою правоту. - Голая, избитая, я лежала до рассвета под холодным телом своего мужа не в силах более пошевелиться.
Я поцеловал ее сухие руки, вновь поднимаясь и на ватных ногах доползая до столика, где уже мне, с трудом удалось нацедить в кружку горячего отвара, что бы предложить ей, все еще вздрагивающей от спазмов накатывающих рыданий. Мыслей в голове не было, я словно не я действовал, вручая ей кружку и вновь опускаясь перед ней на колени.
- Как ты уже понял, ни Финору ни Империи больше не нужна была война. - Звякнуло блюдце, когда она вернула мне опустевшую кружку. - Все утрясли геройской гибелью, две стороны создали красивую легенду о доблестной и последней битве короля, что своим мужеством и отвагой смог показать тысячам пример благородства, а так же прекратить эту бессмысленную мясорубку человеческих тел и душ.
Да, вот так закончилась та история. Мирно тихо и спокойно страны разошлись по углам каждая на свой лад, рассказывая красивую и поучительную сказку, оставляя один на один юную повелительницу Финора со своей болью, и своими никому неизвестными терзаниями души. Как и что ей пришлось пережить, я не скажу, и наверно никто и никогда даже в малой степени своих прогнозов не сможет приблизиться к половине тех чувств, что скрывала в своем сердце королева.
- Я забеременела. - Ее рука прошлась по моей щеке. - Мальчик мой, я родила сына от своего мужа, будучи под властью своего врага.
- Но... - Я недоуменно посмотрел на нее. - Это не просто тварь на службе императора?
- Ты еще не понял? - Она печально улыбнулась. - Это и есть он, это и есть тот самый Вечный, это его сила, его страх, его проклятие и его благословение, император не человек, а та мерзкая тварь, что словно паразит, пиявка присасывается к чужому телу, от чего лишь становясь сильней и удовлетворяя свои низменные потребности.
- Император? - Я недоуменно смотрел на нее.
- Не жди ответов. - Она достала платок, вытирая слезы. - За все эти годы мне не удалось выяснить всю подноготную историю этого проклятия. Знаю лишь одно, это подарок некромантов темного Дьеса, одной из благородных семей империи, что в незапамятные времена оказали какую-то услугу эльфам.
- Это ж сколько лет назад было? - Я попытался разворошить горы исторических событий, о которых мне было известно.
- Неизвестно. - Она покачала головой. - Возможно, это было даже раньше становления империи как государства, а уходит корнями в те времена, когда человечество было еще единым государством. Кто теперь скажет? И по большому счету, кому это теперь нужно? Факт остается фактом, пусть и не гласным, но известным среди верхов ближайших государств этой оконечности мира. Мы ничего не можем с ним сделать, что не говори, а это достойный противник, а потому вынуждены лишь огрызаться и время от времени отбиваться от его кровавых планов по захвату власти на всем Альверсте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});