Четыре всадника магопокалипсиса. Дилогия - Алексей Валерьевич Шмаков
Ленка начала звать Миру, но та словно и не слышала ничего, хотя находилась метрах в пяти от нас. Стояла и смотрела на медленно плывущую к ограждению черепаху.
Панцирь последней поблёскивал на ярком майском солнце. От него поднимался лёгкий дымок, а вода вокруг слегка бурлила. То ли тело черепахи было очень горячим, то ли из него постоянно выходил воздух.
Округлая голова с двумя огромными голубыми глазами, закрытыми полупрозрачным веком, высунулась из воды примерно на полметра. Вместо ушей имелась пара отверстий по бокам. Из ноздрей вырывались клубы пара, а рот находился под водой.
Черепаха подплыла к ограждению и остановилась, а вот Мира двинулась вперёд, уже погрузившись в воду по грудь.
— Нужно её спасать, — выдала очевидное Ленка, и мы бросились в воду.
Но гораздо быстрее нас оказались люди Романова. Они вылетали из кустов и в несколько прыжков оказались в воде, и замерли за пару метров перед Мирой, преградив ей дорогу. Там уже им было по грудь, а она и вовсе ушла с головой.
— Мирослава Антоновна, вам не стоит идти дальше. Здесь слишком глубоко, и контакты с хранителем озера запрещены на законодательном уровне Новой Слободы, — произнёс один из оперативников. Видимо, старший в этой смене. И точно не мой. Первый раз его вижу.
— Мирослава Антоновна, если вы не остановитесь, мы будем вынуждены применить к вам физическое воздействие, — сказал другой оперативник, когда Мира даже не подумала останавливаться.
Вода уже дошла девчонке до шеи и продолжала прибывать. Красное свечение стало немного ярче, и я уловил запах горелого мяса.
Твою же мать!
Не хватало мне ещё прыгать по воде за глупыми девчонками, которые возомнили о себе невесть что и прут вперёд, несмотря на все запреты и предупреждения. И даже плавать не умеют.
Как и я.
Твою мать ещё раз!
Вспомнил об этом только после того, как вода уже дошла до подбородка.
Мира была на расстоянии вытянутой руки, и я уже почти коснулся её, как вдруг оказался в воздухе.
Впрочем, Скворцова от меня не отставала. Только барахталась и всячески пыталась вырваться из водяного шара, в котором оказалась.
— Молодые люди, вам очень повезло, что я сегодня оказалась в городе и относительно недалеко от парка. Как только сработала сигнализация, сразу бросилась сюда, — произнесла женщина в лазурном платье.
Она стояла возле входа на пляж и не могла отдышаться.
Видимо, неслась сюда со всех ног. Волосы были растрёпаны, обувь отсутствовала, а платье было собрано в районе бёдер, слишком обтягивающее и явно не позволяло нормально ходить, не то, чтобы бегать.
— Отпустите меня. Ей очень скучно. Она просто хочет немного поговорить.
Впервые с того момента, как зашла в воду, заговорила Мира.
— Боюсь, что ваш разговор будет очень недолгим. Дана способна находиться под водой так долго, сколько пожелает, а ты продержишься там хоть пару минут? — спросила женщина, внимательно изучая обстановку.
Вернее, нас и оперативников Романова.
На них, конечно, не было никаких знаков отличия и надписей, что они из тайной канцелярии, но уверен, что любой человек, имеющий хоть раз дело с оперативниками, в будущем легко сможет их опознать.
И, судя по удивлению на лице женщины, она это сделала.
— Тёть Кать, мы бы не пустили, — сказала Ленка, единственная из нас, оставшаяся в воде.
Просто она успела туда зайти только по колено. Тут спасать точно не требовалось.
— Тут спасать точно не требовалось, — закончила Ленка свою мысль.
Мира тем временем продолжала смотреть на черепаху, словно заворожённая.
— Помимо запрещающих знаков по периметру озера стоит несколько заклинаний, которые гарантируют, что никто не зайдёт в воду в неположенном месте и не услышит зова Даны. Правда, оказалось, что на вас эти заклинания не действуют. Поэтому я прошу проявить благоразумие и не нарушать установленных правил, — Волкова по очереди посмотрела на каждого из нас.
Я сделал вид, что ничего не услышал, и вообще песок на пляже очень красивый — только на него и смотрел всё время.
Ленка вообще вовсю игралась с бабочками, начавшими слетаться к ней со всего парка.
Одна лишь Мира едва заметно кивнула.
— Так дело не пойдёт, — хмыкнула Екатерина Олеговна.
Хлопнула в ладоши, и вся вода из нашей одежды собралась в несколько небольших шариков, которые отправились обратно в озеро. Оперативников высушили таким же образом.
— Как вы смотрите на то, чтобы поесть мороженого? — наконец, опустив платье, спросила Волкова.
Только сейчас к ней подбежал человек с туфлями в руках, но она не спешила обуваться. Было видно, что Екатерине Олеговне гораздо комфортнее босиком.
— Мороженое — это всегда хорошо, — взял я на себя инициативу.
Не стоит вот так, в первые же минуты после знакомства, портить отношения с главой города.
Да и первое впечатление о Волковой у меня сложилось весьма позитивное. Не стала качать права и наезжать на нас, а предложила поесть мороженого и обсудить всё в спокойной обстановке.
Хотя мы и не успели нарушить никаких запретов. Да и не факт, что нарушили бы, не окажись её рядом. Люди Романова точно не позволили бы Мире зайти слишком глубоко.
— А Дана? — спросила Скворцова.
— Она не любит мороженое и предпочитает есть исключительно непослушных детей, — сказала Волкова и рассмеялась, заставив улыбнуться даже людей Романова, что было практически невыполнимой задачей.
Нет, мы определённо найдём общий язык с этой женщиной.
Вон и Каспер смотрит на неё как-то по-особенному. Не видел, чтобы он раньше на кого-нибудь ещё вот так смотрел. Словно отец на повзрослевшую дочь, которую не видел уже очень давно.
Посмотрел на Каспера, затем на Екатерину Олеговну.
Да нет, вроде не похожи. Да и божественная магия от стихийной очень далека. Ну не родятся от осинки апельсинки.
Этот принцип действует и среди магов.
— Екатерина Олеговна, а вы были знакомы с Благославленным Андреем? — спросил я, решив сразу прояснить этот вопрос.
— Даже больше, чем знакома, — улыбнулась женщина. — В какой-то мере я могу назвать Андрея своим первым проводником в мире магии. Он разглядел потенциал в девчонке из почти разорившегося рода и позволил ей полностью реализовать его, взяв на себя все траты на моё обучение.
Гордый Каспер выпятил грудь и едва не светился от переполнявшей его гордости. Но что интересно, при этом молчал. Хотя обычно не упускал возможности отметить, каким крутым магом он был при жизни.
— Вообще он помог многим талантам, которые сами бы никогда
