Ксения Никнова - Я и мой король. Шаг за горизонт

— С вами все в порядке?

Вокруг машины по-прежнему были люди, вооруженные, много, что-то орали, кто-то с матами поднимался с земли, куда швырнуло их взрывной волной, а я ничего не понимала, чувствуя лишь, что боль усиливается, натягивается, как струна, и на юбке расплывается красное пятно…

— Не бойтесь, мы им нужны живыми, но у вас хорошая защита, так сразу не подберутся. Помощь близко. Наша задача — продержаться! — прижимая меня к полу, крикнул граф, и уши заложило от близких выстрелов.

Я застонала, определив наконец главный источник боли. В больницу, мне срочно нужно в больницу!

— Вы ранены?

— Мне надо в больницу. Срочно! Мой ребенок. Тут телепорт… из машины надо выйти.

— Куда под пули! — удержал меня граф. — У вас есть телепорт? Где он? Подождите, потерпите еще немножко, я вас доставлю к лекарю.

Пока Николай Андреевич снимал с меня кольцо, подоспела помощь. Еще до остановки машин из салонов открыли огонь, а из одной выскользнули трое Теней, похожих, как братья, и окружили нашу машину. Который из троих был мой охранник, не знаю, но через всю боль почувствовала громадное облегчение от того, что они здесь.

— Брать живыми! — скомандовал граф, выходя наружу. — Прикройте нас, ее высочеству срочно нужен лекарь.

Из машины меня доставали осторожно, как хрустальную вазу. Я оказалась на руках графа, и через мгновение мы были за много километров от места нападения.

— Лекаря! — разнесся громовой голос по знакомому просторному холлу.

Нас окружили перепуганные люди, меня куда-то несли, все гомонили не по-русски, а я их почему-то понимала и, не помня себя от боли и страшного предчувствия, только и могла твердить:

— Ребенок, спасите моего ребенка.

Лекарь был немолодой, с чуткими пальцами. И ему оказалось достаточно одного прикосновения, чтобы заметно занервничать. Я судорожно вцепилась в него:

— Спасите ребенка!

— Боюсь, я не в силах, — дрожащим голосом оповестил он, прикладывая ладонь к моему животу. — Вы… его уже потеряли.

Приговор прозвучал раскатом грома. Я забыла о боли, перестала ее чувствовать, и тела будто не было. Кружащиеся в сознании слова были сами по себе. Кто я, зачем я, если все кончено? Кроме нас, в комнате оставался только Николай Андреевич, и смотрел он с выражением ужаса на лице. Потом вышел и он, а лекарь, пробормотав:

— Вам нужен покой. Я сделаю все необходимое, — касанием руки отправил меня в мягкую тьму.

Первым проснулось сердце. И его разрывало от боли. Моего ребенка больше нет. А я есть. Непонятно, зачем? Потом проснулся слух. Неподалеку кричали. Точнее, кричал один, вопрошая, остальные что-то невнятно отвечали.

— Всех на плаху! — рычал знакомый голос. — Два десятка мужчин не уберегли одну женщину!

— Ваше величество, смею заверить, с ней все в порядке. Ушибы, сотрясение — уже к вечеру все придет в норму. А ребенок… клянусь честью, было поздно.

— К-какой ребенок?

— Беременность…

— Срок? — сорвался голос Дэна.

— Понимаете, тут такое дело… — замялся лекарь.

— Срок?! Отвечайте!

— Около трех декад от зачатия.

На секунду повисла пауза.

— Не мой! — шумно выдохнул король. — Я должен видеть ее. Немедленно!

— Не стоит сейчас. Я погрузил ее в сон, чтобы…

— Не важно.

— Ваше величество, постойте! Даанэль… — Голос понизился до шепота, но я слышала все до последнего слова. — Вы всегда прислушивались к моим советам. Я не посвящен в ваши дела, и до меня доносились лишь отголоски последних событий. Но я слышал, что княжна была замужем. Будьте снисходительны, вероятно, беременность случилась в браке, а для женщины потеря ребенка — большое горе.

— Я знаю, господин Тиан. Но сейчас важнее другое — это был не мой ребенок.

Я открыла глаза, и мир сразу сузился до пределов комнаты. Краешком сознания отметила, что это не то помещение, где надо мной хлопотал лекарь. По мере приближения шагов во мне росла злость. Скрипнули двери, вторые, приотворилась дверь в комнату, где я находилась, и надо мной склонился Дэн.

— Маша, — осторожно опустился он на постель, беря меня за руку.

— Не надо разыгрывать сочувствие. Я знаю, ты рад такому исходу дела. Ты ведь этого хотел!

— Да что ты, любимая. Я не мог этого желать, потому что не знал. Это и было причиной? Мне очень жаль, что такое случилось с тобой.

— Не ври! Я слышала, о чем вы сейчас говорили! Ты рад, просто счастлив! — Я кричала, а слезы катились из глаз, не давая выразить всю ненависть и презрение, которыми я хотела окатить сидящего передо мной мужчину.

— Слышала? Но это не… я не то имел в виду!

— Для тебя главное, что погиб не твой ребенок, а моя боль тебя не интересует!

— Ты ошибаешься. Я понимаю твои чувства и разделяю твое горе.

— Что ты разделяешь? Это второй, понимаешь, второй потерянный мной ребенок! И больше не будет никогда.

— Будет, обязательно будет! Обещаю, у нас будут дети! Столько, сколько мы захотим.

— Это лишь слова. Я три года ждала беременности, после того как потеряла первого ребенка по собственной глупости. А теперь и надеяться не на что. И жить незачем.

Мы замолчали, и когда раздался голос Дэна, я не поняла, о чем он.

— Трое.

— Что?

— Их было трое, моих нерожденных детей. Я прекрасно знаю, что ты сейчас испытываешь, потому что потерял троих.

— Разве так бывает с королями? — неуверенно спросила я, но по выражению лица, по крепко стиснутым пальцам видела, что это правда.

— Так бывает с теми, кто настойчиво игнорирует знаки судьбы. Ты, я — мы изменили себе и за это наказаны свыше. Где-то случился тот незаметный поворот, на котором мы ступили на чужую стезю. А потом расплачивались за неверный выбор. Я не отправился за тобой в назначенный срок и провалил испытание, которое могло стать последним. После этого был тот самолет, когда свой выбор сделала ты. Ваша свадьба, узнав о которой, я отказался от тебя, не простив. Через два месяца моя женитьба. Потом наши жизни окончательно разошлись, и каждый хлебнул горя поодиночке. У меня при внешнем благополучии и примечательных успехах в делах правления в личной жизни несчастья сыпались одно за другим…

Я женился, соблюдая лишь политическую выгоду: брак примирял меня со строптивым соседом. Невеста была способна произвести на свет наследника, а больше меня ничего не интересовало. Нервная полноватая девица моложе меня на пятнадцать лет, она не понравилась мне с первого взгляда. Из всех человеческих чувств я мог испытывать к ней лишь жалость. Несчастное дитя войны. Лиана говорила мне «вы» и своими истерическими вспышками за полгода довела до полного неприятия. Одно меня радовало — она понесла сразу, и я надеялся за время ожидания наследника свыкнуться с его матерью. На деле же все вышло иначе. Она потеряла ребенка на четвертом месяце, потеряла из-за невыносимой ревности, которой не давала покоя нам обоим. В тот раз ей вздумалось проверить, действительно ли я на охоте. Откуда взялась королева в лесу, никто не понял, только матерый волк, которого гнали загонщики, выскочил прямо на нее.