Где я? - Сергей Тишуков
— Принято, — подтвердил Ломов и обратился к призору: — Что случилось, Якобинец? Почему не выходил на связь?
Призор непонимающе помотал головой и несколько раз беззвучно открыл рот, словно рыба, брошенная мимо ведра косоглазым рыбаком. Ещё так делают пассажиры самолётов, когда от перепада давления закладывает уши. Ломову пришёл на ум более близкий пример: контузия.
Наконец Якобинец нащупал застёжку фартекса и освободил фляжку от фиксации. Он поднёс сосуд ко рту и попытался сделать глоток.
— Отвинти крышку, — посоветовал командир. — Давай я помогу.
— У парня сохранилась базовая память, но с эксплицитной у него проблемы. Возможно, повреждена кора обеих полушарий и гиппокамп. Если решишь приблизиться, загерметизируй скафандр и опусти поляризационный фильтр. Хоть какая-то защита от ментального воздействия.
— Гарантируешь? — спросил Ломов, но все поняли, что это ирония и приближаться к призору в намерения командира не входит.
— Ты откуда родом, парень? Помнишь свои корни?
Ассоциация с корнями многим показалась сверхциничной, но Дим Димыч просто пытался растормошить сознание призора. Посмотреть на его реакцию.
Призор абсолютно не обращал внимания на вопрошающего и был полностью поглощён загадкой фляжки. Ещё пару раз попытался напиться, но вода почему-то не лилась.
— У меня был солнечный удар, — напомнил о себе Равхан, наблюдавший за всем через оптику прицела. — Мне протягивали бутылку с минералкой, а я не понимал, что с ней делать. Кто-то догадался плеснуть воды прямо в лицо. Помогло.
— Приближаться опасно, — предупредила Сафонова. — Я знакома с гипнозом и не рекомендую. Надеюсь, ты не смотришь ему в глаза? Отвернись, если он начнёт совершать ритмичные движения руками. Как слышишь, командир, приём?
— Не учи отца и баста, — отрезал Ломов. — Ты ведь практиковала приёмы ментального боя?
— Да, — подтвердила Сафонова. — Но для этого мне нужен визуальный контакт.
— Вы совсем сдурели? — воскликнула Вероника. — Решили девчонкой прикрыться? Мужики, блин, называются!
— Я приказал сохранять режим молчания! — огрызнулся Ломов. — У нас нестандартная ситуация. Вынужден прокручивать все возможности повлиять на неё.
— Выхожу, — предупредил Танк. — Контроль! — подхватил Равхан, и Ломов, резко уйдя вправо, прислонился спиной к стене полуразрушенного здания. Теперь он держал под прицелом всё пространство на пути сержанта призоров.
Танк двигался довольно быстро, но его походка не выглядела суетливой. Возможно, это из-за габаритов. Любой другой в подобной ситуации походил бы на хлопотливого курьера, излишне нервно пытающегося доставить посылку. Танк же напоминал айсберг, плывущий навстречу «Титанику». Серьёзно и неотвратимо он приближался к яме и застывшему в непонятном трансе Якобинцу. Зная, что Равхан с НП неотрывно держит парня в прицеле, командир сосредоточился на сержанте. Если Забелина права со своими страхами, то что-то должно выпрыгнуть из развалин и помешать Танку донести смертоносный груз.
Ничего не произошло, и сержант, выйдя на дистанцию броска, метнул колеблющийся латексный шарик в сторону чахлого деревца. Высохший морщинистый ствол толщиной в руку принял на себя бомбочку с легковоспламеняющейся начинкой, и сухой безвкусный воздух мгновенно окрасился знакомыми алкогольными нотками. От резкого контраста запахов Ломов испытал инстинктивное желание закусить, но только сглотнул слюну.
— Меняю магазин, — предупредил он и отработанным движением вставил рожок с зажигательными патронами. Затем прицелился и выстрелил в комель деревца. Алая вспышка сменилась прозрачно-синим ореолом, постепенно охватившим кору и узловатые корни. Ещё пару секунд, и ярко-красное пламя перебралось на пересушенную зноем крону. Ветки горели легко, задорно потрескивая в тишине мёртвого города.
— Что с нашим зомби? — спросил Ломов, по-прежнему опасаясь смотреть в лицо Якобинцу. — Ноль эмоций, — заверил Равхан, — Такое ощущение, что его ровным счётом ничего не интересует, кроме фляжки. Танк, ты молодец. Умеешь схватывать на лету. — Меня в спецназ не взяли только из-за шестьдесят четвёртого размера. В вашей конторе такое обмундирование не шьют.
Отвечая шуткой на подкалывание снайпера, Танк поднял левую руку, с зажатой в ладони пластиковой бутылкой, и что есть силы сдавил её. Струя воды вырвалась из проколотого колпачка и ударила в лицо Якобинца.
Поначалу тот попытался закрыть лицо руками и даже отвернуться. Внезапно поняв, что этой водой можно утолить жажду, парень, открыв рот, принялся ловить струю губами, лихорадочно глотая.
Когда Танк прекратил давить и опустил брызгалку, недовольно замычал и угрожающе размахивая руками, пошёл навстречу своему водоносу.
— Танк! Отступай! — скомандовал Ломов, перезаряжая магазин. Патроны с термитной начинкой следовало экономить. — Так точно! — подтвердив получения приказа, Танк стал пятится широкими шагами.
Якобинец интуитивно семенил следом, загребая песок массивными носками ботинок. Когда зомби останавливался, сержант снова брызгал ему в лицо, принуждая двигаться дальше. Задумка понравилась командиру.
— Я лично выпишу рапорт на медаль за сообразительность, — похвалил Ломов, — Уводи его подальше, только не позволяй себя касаться. Мы не знаем, как эта зараза передаётся.
Пока Танк заманивал своего подчинённого подальше от ямы, Ломов, решительно оттолкнувшись от стены, направился к раскопкам. То, что тело Савостина лежит ничком на дне, он заметил сразу, но прежде чем предпринимать что-либо, сделал восьмёрку, обойдя сначала могилу минералога, а затем отвал. Цвет выбранного грунта, насыпанного горкой в паре метров, отличался. Немного темнее, словно реголит был влажным, а сейчас подсыхал, покрываясь белёсой плёнкой. Что это значило, мог бы сказать только минералог, но тот, скорее всего, мёртв.
Закончив предварительный осмотр, не давший никаких результатов, Ломов осторожно приблизился к догорающему саксаулу. Лёгкий ветерок уже сбил прогоревшие ветки, оставив торчащим только почерневший ствол. Он же слабыми порывами раздувал бардовые угли, превратившие сердцевину в яркую пунктирную линию. Через пару часов от деревца останется только горстка пепла.
Подавив желание пнуть головешку, чтобы ускорить процесс, Ломов ещё раз внимательно осмотрелся. Можно ли считать, что именно саксаул стал причиной выбора места для раскопок? Отбросив мистику и версию, что саксаул является деревом-кукловодом, способным привлекать внимание жертвы ментальным воздействием, он прокрутил в голове более правдоподобные варианты. Деревце должно чем-то питаться. Возможно, Савостин рассчитывал обнаружить воду. Какой-нибудь пожарный гидрант или прорыв магистрального провода? Надо было потребовать, чтобы минералог не только проводил свои исследования, но и объяснял причины своих поступков. Впрочем, решил Дим Димыч, теперь уже поздно наматывать сопли на кулак.
— У меня чисто! — сообщил он подчинённым, — Возвращаюсь. — А как же Данияр Артурович? — не удержалась от возгласа Забелина, хотя по голосу становилось заметно, что восклицание даётся ей с трудом, — Вы оставите его в яме? — Что предлагаешь, Гейша? — не вступая в пререкания, спросил Ломов. — Достать тело из ямы, принести сюда, узнать причину его гибели… Да, бог мой, возможно он ещё жив, просто потерял сознание как Якобинец. Манюня ведь медик. — Я скорее травматолог, — поправила девушку Сафонова, — Биометрия скафандров отключена, поэтому установить причины его обморока я не смогу.
