Requiem - Евгений Аллес
Чаша, оставила его без ответа.
— ПОКАЖИ МНЕ ЕЕ! Я ХОЧУ ЗНАТЬ ГДЕ ОН! — заорал Даката. А затем добавил уже тихо, со слезами на глазах, — Пожалуйста.
Только и теперь не было ответа. Итем, остался равнодушным, к его крикам и словам. Внутренний голос, приказал сделать глоток и Даката послушал его. Он поднес чашу к губам и наклонил. Черная жидкость, полилась в его уста. Он не смог остановится, выпил до конца.
— Даката? — раздался женский голос за его спиной.
Его сознание потухло, разум покинул его, сплелся воедино с другим.
«Даката», — снова позвали его. Он обернулся, за ним стояла Даркнес. Девушка увидел его черные глаза и закричала. Ее крик эхом ударился об свод. Даката уронил чашу, она со звоном ударилась об землю и откатилась.
Даркнес попыталась убежать, Даката исчез и оказался перед ней, он бесцеремонно схватил ее за шеи и с хрустом сломал ее. Тело девушки, обмякло в его руках. В этот момент Даката пришел в себя. Он увидел в своих руках тело Даркнес. Прижав девушки к себе, закричал. С ней он опустился на пол, заплакал.
В его разум снова проникли, отключили. Он услышал голос в своей голове:
— Иди ко мне, сын мой!
Глава 11
— Иллезра… Иллезра, очнись!
Ее трясли, за плечо.
— Ты почему кричала?
— Выход, он не работает, — потерянным голосом, ответила девушка.
Иллезре, снова снился, один тот же сон. Она, на площади Сталберга, вернулась со своей гильдий, с похода в подземелье. Девушка, закрывает глаза, произносит в своей голове, простую команду: «Выход». Открывает глаза, ожидая увидеть привычную картину: стеклянная дверь, «Вирткапса», через которую видно их комнату. Но площадь не куда не делась.
Иллезра просыпается с криком. В липких лапах сна, убеждает себя, что это сон. А она дома, в своей кровати. Только видит вокруг себя, не стены квартиры, а старые полу сгнившие доски сарая. Она, все еще по-прежнему, пленница. Прошло три недели, как она в первые не смогла выйти с игры. И только неделя, как она оставила счетные попытки, раз за разом, произносить «Выход». На протяжение долгих дней, она надеялась, что это просто «баг», ошибка системы. Разработчики, скоро все починят. Мозг, на отрез, отказывался верить, что это не «баг», движка игры», а «фича». И явно внесенная не разработчиками. Игроки не могут выйти с игры, это огромная потеря репутации и крах студии разработчика.
Иллезра вылезла из-под старого одеяла. Гильдия развалилась, многие ее друзья, по игре умерли или просто пропали. Она осталась одна в этом мире. Долгое время, ее спасали четкие правила: в бой не вступать, избегать любой ценой. Скрываться и быть не замеченной. Хоть она и была, довольно сильным игроком, лишней раз вступать в бой с мобами не хотелось. А про игроков и говорить не чего было. Оставшись запертыми, многие игроки решили, что могут делать все, что вздумается. Они начали массово заниматься, плейкилерстовом, убивали слабых или одиноких игроков. Многие игроки, мужского пола, начали заниматься насильными действиями по отношению к девушкам. Ведь не было больше правел и законов. Игроки, которые приходили первое время, рассказывали, что смерть по обе стороны: умрёшь здесь, умрешь и там. По началу им не верили, ведь такого быть не может. Но страх и желания беззакония, взяли верх. Проще поверить, что больше нет не какого наказания, кроме смерти. Чем верить, в чудесное спасение. К тому же, умершие игроки больше в игру не возвращались и не рассказывали, что смерть единственный способ, покинуть игру. А проверять, не кто не горел желанием.
Иллезра ненавидела этот мир. Ее любовь к играм, превратилась в ненависть. Тот мир, в который она пыталась убежать, стал противным. А реальный мир, чем-то близким и родным. В том мире, остался ее любимый человек. Человек — которого она больше не уведет. Не поцелует, не обнимет, не почувствует, его тепло. Если бы только, у ни ее была возможность, все изменить. Она, больше бы не когда, не легла в «Вирткапс». Она больше бы не ругалась с любим, по поводу вымышленных миров. Она с ужасом поняла, что ее молодой человек был прав. И она хотела одного, что бы это мир рухнул, сгорел и умер.
Желание это — огнем горело в ее груди. Иллезра не верила в бога. Не верила до определённого момента. Но, когда есть сильное желание, пойдёшь к любому богу. Очень мало понадобилось времени, что бы ее ноги привили к порогу церкви. Она не выбирала между богами мира. Не важно — Айматир или Димитра. Ей было все равно, кого просить стереть это лживый мир. Церквушку она нашла случайно, старая и заброшенная, стояла в глуши леса. Иллезра, была единственной прихожанкой в ней. Каждый день ходила малица, с утра и до вечера. Затем возвращалась в свое потайное убежище. Так проходил, привычный каждый ее день. До одного момента.
Закончив молитву словами: «Дай мне сил, стереть этот мир», — Иллезра покинула храм. Привычным движением приоткрыла врата и огляделась. Убедившись, что рядом не одной живой души. В ее сердце проникло странное ощущение — что-то убеждало не уходить ее. И девушка послушалась, за одну ночь в церквушке, не чего не случиться. Она вернулась и закрыла за двери. На всякий случай, подперла их скамей, затем второй. Ей было так спокойней, если вдруг к ней полезут гости, она услышит их.
Иллезра легла на одну из скамей, поближе к Алтарю. По началу сон не шел, мысли в голове путались, и она решила снова помолится как могла: «Да придет бог этого мира. Да покарает он этот мир», — за окном, ударила молния, тяжелые капли застучали по стеклу и крыше. Девушка вздрогнула, закрыла глаза, продолжила: «Покарает всех нечестивых, всех грешников, а праведники встанут в его Армию. И сотрет бог, это лживый мир…».
Иллезра не просто уснула. Она провалилась в пустоту. На улице буря усиливалась, молении, с новой и новой, силой били вокруг церквушки, в крышу убежища Иллезры. Каждая новая вспышка, ярким светом, отражалась внутри церквушки. Создавая разные кошмарные тени. Одна из теней потянулась к Иллезре, коснулась щеки ее:
— Проснись, дочь моя!
Иллезра отрыла глаза и села.
— Ты звала меня и явилась к тебе!
— Кто? «Кто ты?» — спросила Иллезра, и сама зная ответ.
— Мое имя Колигея, и я здесь выполнить просьбу твою.
Молния ударила очень близко к окну, свет озарил
