Путь гладиаторов (СИ) - Ольга Ружникова
Жанна обнаружила новую игрушку года три назад. И с тех пор регулярно ею пользовалась. Сначала — чтобы шпионить за отцом, потом — за Регентским Советом.
Никакие принцессины любовники до сих пор этим ходом не удирали. Во-первых — расположение дворцовых покоев изменилось. Выходов осталось лишь два — в спальню Жанны и в кабинет короля.
А во-вторых — других любовников, кроме Руноса, у принцессы попросту нет. Пока.
Целитель торопливо потянулся за одеждой. Отучить рожденную в пурпуре любовницу от вранья может один пропущенный сеанс лечения Его Величества. Уж тогда-то личный королевский врач не проспит заседание Совета. А Регенты получат брызжущего слюной и топающего ногами монарха. Коего хочешь — не хочешь, а терпеть в Совете надо.
Рунос усмехнулся. Клятва Аристида. И Матери-Земле. Нельзя не помочь тому, чьи страдания взялся облегчать. С какими бы целями ни взялся.
Ну что ж. Значит, у Жанны есть тайна от Руноса? А у него сейчас будет — от нее. Очередная.
Пусть принцесса считает, что он проспал совет. Так даже лучше.
А теперь — в транс…
Глава 4
Эвитан, Лютена.
1
Его слабоумное Величество изволит опаздывать. Как всегда.
Не удивительно. Решающий монарший голос нужен — только если остальные разделятся поровну. Но королевский Совет нельзя провести без короля, достигшего шестнадцати лет. Вот Карл и наслаждается призраком власти.
Впрочем, если не наделать ошибок — у страны скоро будет монарх много моложе шестнадцати. Круглый сирота в короне и мантии…
Шаркают в коридоре тяжелые шаги. Ни один ковер не приглушит.
Когда-то на таком же Совете Ревинтер одержал победу над Всеславом. Дорого она потом обошлась.
Тогда не понадобился даже королевский голос. Князя поддержали лишь трое из восьми. Он сам да Эрик с кардиналом.
Впрочем, дай волю королишке — мигом поднимет обе хилые лапки. Крысеныш не скрывает ненависти к надменному маршалу — и хорошо. Хуже — если бы помнил, кому обязан троном.
Ало-золотая дверь, наконец, распахнулась, Регенты привычно склоняются перед марионеткой. Все, кроме кардинала.
Марионетка довольно ухмыляется. С пародией на достоинство плюхается на трон. Тяжелеющим седалищем.
А ведь еще два года назад был тощ и тонконог. Вечно пьяный Гуго упрочивает влияние как может. Хорошо еще, сам — глуп как пробка.
Чем руководствовался покойный Фредерик, утверждая нынешний состав Регентов? Изрядной дозой восточного порошка?
Один церковник. Два маршала (в том числе — королевский бастард). Четверо министров-интриганов — из двух враждующих коалиций, что тянут одеяло каждый на себя.
А на закуску — совершенно бесполезный сорока-с-лишним-летний принц. Будь он дамой — назвали бы «стареющей, спивающейся шлюхой».
Ах да — еще у нас есть король. Ограниченнее любого солдафона и глупее принца Гуго.
Впрочем, Фредерик Второй передумал — за месяц до смерти. Чем ее и ускорил.
Вместо Совета покойный король собирался назначить лишь одного Регента. Младшего из братьев, Арно Ильдани.
Наверное, ненадолго протрезвел. Себе на беду.
Тогда зима так же бушевала метелями. Ветер глухо, но яростно выл за наглухо забранным ставнями окном…
А если и не выл — какая разница? Это был единственный раз, когда Ревинтер и Герингэ стали союзниками Мальзери и Ганна.
Сидели за столом — в кабинете Ревинтера. Красном, а не синем!
И разговаривали.
Эрик пил — бутылку за бутылкой. И не пьянел.
А в углу сидел Гуго. Этот явился уже нетрезвым. И периодически пьяно орал, что никогда не пустит Арно в Регенты. Потому как первое, что сделает младший брат, — это прикончит сначала юного короля, а потом — Гуго. И будет править сам…
Мальзери и Ганн тогда показались дураками чистой воды — раз посвятили в заговор пьяную свинью. Никогда не умевшую держать язык за зубами.
Показались. Но не были.
Если бы кретин Гуго ничего не знал — Бертольд еще мог отступить. Что его ждало при Регентстве Ильдани? В самом худшем случае?
Отставка. Зато ни в измене, ни в казнокрадстве замешан не был. Зато власть в стране держалась бы не на одних армиях Всеслава, Эрика и Лойварэ. А в ближайшем будущем трону не грозил идиот с замашками садиста. И Роджер был бы дома!
Если бы пьяная свинья орала в тот вечер не в кабинете Ревинтера! А он сам так не держался за власть…
Пьяная свинья. Из-за которой они сегодня собрались.
Поздно. И для сожалений, и для слабости. Смотри на дело рук своих. И пытайся исправить — хоть что-то. Пока не рухнул в пропасть. Вместе со страной. А то и впереди — если на тебя король Карл прогневается раньше.
А чтобы развязать руки — нужно лишить влияния Мальзери и Ганна. Любым способом. И любой ценой.
А от невесть как оклемавшейся жирной свиньи избавимся позже. Когда сделаем на одного короля меньше.
Ибо свинья в свете последних событий — злейший враг Мальзери. Вон как злобно зыркает — в его сторону!
— Итак! — важно изрекла мартышка на троне. — Какое дело мы выслушаем первым?
Маленькие обезьяньи глазки — в темных ободках от нехватки сна. Неужели прекрасная Полина распахнула двери спальни — еще до свадьбы? Если так, значит, графиня все-таки дура — при всей ее хитрости.
Или во дворце сейчас ревмя ревет очередная смазливая служанка?
— Ваше Величество! — Ганн вновь почтительно склонился перед говорящей куклой. — Первое дело касается герцогинь Илладэн, воспитанниц изгнанной герцогини Кармэн Зордес-Вальданэ. Ныне девушки — в Эвитане и…
— Я хочу… Нам угодно их видеть! — капризно оттопырил толстую губу короленыш.
Да мало ли что тебе угодно! Хотя Бертольд сейчас прекрасно понимает опешившего Ганна.
Взбалмошный короленок будет править — рано или поздно. И не очень-то этично напоминать ему, что обычно без крысиного мнения с легкостью обходятся.
— Девушки сейчас — в михаилитских монастырях. Под покровительством Его Высокопреосвященства кардинала Александра, — выкрутился союзник. Ловко перевел огонь на ненавистного всем церковника.
Что ж — молодец. Отказать неправящему королю кардинал вправе. А Его неугомонному Высокопреосвященству — за семьдесят. И за следующие пять лет он скорее умрет, чем нет.
Хотя надо отдать ему должное. Сидящий у всего Совета в печенках церковник и в молодости не слишком кого боялся.
Король повернулся к кардиналу. Трясет жирными боками. И таким же вторым подбородком.
Ревинтер счел за благо
