Чертополох и золотая пряжа - Алёна Ершова
Годы шли, смена сезонов соревновалась со сменой фавориток его величества, а для юной королевы все оставалось по-прежнему. Муж не желал делить с ней ложе. Лэрд Конна попрекал за неспособность очаровать мужчину. А придворные и слуги относились как к вещи, забывая порой убрать покои или подать еду в дни отсутствия короля. Однако подслушанный однажды ночью разговор заставил Гинерву пойти на отчаянный шаг.
Глазами и ушами королевы стал личный гроган Кейр Мулах, которого она привезла с острова. Когда Николас разрушил Берфудский замок, принадлежавший ее отцу, дух-хранитель начал чахнуть. Ведь для поддержания жизни гроганам нужны не только эмоции и силы хозяина, но и жар очага. Увы, но простой дом согреть замкового духа был не способен. Однако грогану повезло. Гинерве среди прочего приданного передали и заветную цепь с крюком. Но у Бренмарского замка уже был свой хранитель, много поколений служивший семье короля. Прогнать такого Кейр Мулах даже в свои лучшие годы не смог, а уж, будучи ослабленным, и подавно. Потому вместо силы, дух сделал ставку на хитрость и не прогадал. Сумел приспособиться, выжить, не попасться на глаза истинному хранителю замка, а заодно помочь своей королеве.
— Госпожа! – гроган появился без вызова, это значило лишь одно: беда. – Нужно уходить, бежать!
Гинерва замерла, не в силах пошевелиться. Страх потек по венам. Как в тот раз, когда солдаты короля ворвались в замок.
«Нужно уходить, бежать!» - Крик замкового духа и грохот. Обрушилась северная стена. Отец до последнего не желал выводить семью из замка, надеясь устоять в осаде. Не устоял. Он всегда считал, что бегство не выход. Загнанный зверь дерется насмерть. Может, правда, если речь идет о мужчинах. Она же тогда не дралась и не бежала. Так и застыла статуей, заслонив собой маленького духа и глядя на незнакомца в черненом шлеме с золотыми узорами. С его меча медленно стекала капля крови. Кого он убил минуту назад и кого убьет в следующую?
«Оказывается, у моей смерти голубые глаза, — произнес незнакомец глухо. – Интересно, я мог бы прирезать тебя сейчас...? Хотя провидение все равно сыграет со мной злую шутку, поэтому живи». — Он развернулся и ушел, чтобы потом вернуться в кошмарах.
— Госпожа, ну опомнитесь, очнитесь! Скорее, пойдем. Я знаю выход!
— Что произошло, Кейр Мулах? – Гинерва все же нашла в себе силы спросить.
— Лэрд Конна и леди Исеут замыслили убить вас сегодня ночью. Пойдемте же!
Однако королева не сдвинулась с места.
— Я не понимаю, почему мой дядя и фаворитка сира Николаса решили от меня избавиться? Что я им сделала такого?
Гроган торопливо переступил с ноги на ногу. Время утекало. Магия, которой он окутал стражу Восточной башни, таяла, как снег на солнечной опушке.
— Госпожа, леди Исеут ждет ребенка от короля. Лэрд Конна узнал об этом раньше других, и раз вы не оправдали его надежд, предложил ей сделку. Вы умираете, а она становится королевой и матерью наследника. А он - ее советником и любовником. Нужно спешить, спасаться!
— Нет! – слово рассекло жизнь на "до" и "после". – Мы не будем убегать. Пока я здесь королева, хоть об этом, кажется, забыли все, включая тебя, Кейр Мулах.
Гроган стушевался, взял в руки хвост и принялся нервно теребить его кончик. Уши его безвольно повисли.
— Жду приказаний, моя госпожа.
Гинерва некоторое время молчала, расхаживая по комнате. Мысль, которая возникла еще в первый год замужества, наконец сформировалась если не в план, то хотя бы в идею.
— Скажи, Кейр Мулах, ты можешь меня отвести к Холму?
Гроган поднял удивленные глаза.
— К какому именно Холму хочет пойти, отправиться госпожа?
— Мне нужен холм Дин Ши, владения дочери Грианана.
Из духа словно выбили весь воздух, он сжался, скукожился, как высохший бычий пузырь.
— Это плохая, неправильная идея, госпожа.
— Знаю, — отмахнулась королева, — но другой у меня нет. Веди.
И Кейр Мулах повел. Удивительно, но тропа сама стелилась под ноги. Трава приминалась, открывая ход, а ветки кустов раздвигались. Вдруг лес расступился, и королева оказалась на ровной, круглой поляне, усеянной множеством светящихся грибов и цветов аконита.
— Дальше госпожа сама. Если найдешь, отыщешь дверь, Холм впустит.
Гинерва сглотнула, пытаясь продавить сухой ком в горле, сжала руки в кулак и сделала шаг на поляну. Зеленые листья зашуршали, застрекотали и взметнулись в небо сотней маленьких фей. Гинерва остановилась, сердце бешено колотилось, страх звенел в ушах, аромат цветов заполнил легкие. Следующий шаг дался с трудом. Ноги налились свинцом. Из глаз брызнули слезы, губы онемели. Трава звенела, будто стеклянная, и от этого звона голова пошла кругом, накатила слабость. Гинерва упала на колени, силы испарились. На их место пришла злость. «Все равно дойду, а не дойду, так доползу». Острые стебли секли руки, земля забивалась под ногти, но заветный холм приближался дюйм за дюймом. У подножья появилась маленькая деревянная дверь. Королева собрала всю свою волю, сделала последний рывок, схватилась за ручку и провалилась в черноту холма.
— Как же долго я ждала тебя, дитя. Открой глаза. Здесь тебе нечего бояться.
Гинерва не сразу поняла, что лежит на полу, зажмурившись. Боль и тяжесть отступили, и она распахнула глаза. Над ней, опершись на посох, нависла старуха с синим, словно от холода, лицом.
— Вы сида? – королева поднялась, отряхивая от сорной травы и земли свое платье.
— А кого ты ожидала увидеть в холме Дин Ши, девочка?
Гинерва вспыхнула.
— Я вам не девочка! Я королева Семи Островов!
— Хорошо, что ты наконец осознала это, — старуха улыбнулась, обнажая ровные белоснежные зубы. — Так зачем ты так настойчиво искала меня?
— Я хочу ребенка! Сына королевской крови, наследника трона! – Звонкий голос королевы разнесся эхом.
— Вот как! – Сида выглядела довольной. — И чем же ты расплатишься со мной за колдовство?
— Мне ничего не жалко! – выпалила Гинерва.
Скрипучий смех был ей ответом.
— Сказала та, чьи булавки от чепца и те принадлежат мужу. Ладно, не грусти. Есть у тебя то, что так и не досталось королю. Пойдем.
Сида повела гостью по подземным коридорам
